Альберт Иванов - Король дзюдо

— Какая же я красавица… — засмущалась Нина.

— Это я к слову, — отмахнулся Король. — Главное — принцип.

Нина заметно расстроилась.

— До завтра. Он не дал нам даже опомниться и ушел.

— Кто тебя за язык дергал? — осудила Клава Славку.

— Откуда ж я знал?.. — промямлил тот.

Да, самое главное (как потом оказалось). Несколько дней назад в наш дом вернулся из армии старый жилец — молодой парень, дзюдоист-разрядник. Парня звали Юрий. Для своих двадцати лет он был маленького роста — с меня, поэтому мы его окрестили Юриком. Возвращению Юрика никто не придал особого значения, кроме его родителей и старшей Нининой

— Светланы, которая раньше училась с ним в одном классе. Но дальнейшие события покажут: Король, случайно познакомившийся с ним — они были соседями, — задумал такое, что вскоре перевернуло нам всю жизнь.

Мне на ночь отпрашиваться не пришлось: я же в своей летней резиденции обычно ночую — в сарае. Славка — тот отпросился переночевать у меня. А вот девочкам пришлось туго Как ночью из дома уйти?

Их выручил Король — зашел к ним поочередно в гости, обаял родителей изысканными манерами и бархатными интонациями хорошо поставленного голоса. Он уговорил родителей Нины и Клавы отпустить дочек… на ночную рыбалку. «Под вашу личную ответственность», — не сразу согласились родители.

Больше всего родителей, наверное, удивило, что дочери сами-то не очень напрашиваются. Просто и Нине и Клаве было страшно, и они с удовольствием не пошли бы. Но раз они родителей не упрашивали, те согласились их отпустить.

У взрослых своя логика. Чем больше их просишь, тем дольше они не соглашаются. К примеру, точно знаешь, что не пустят тебя сегодня на реку, говоришь при маме будто бы сам себе: «На речку, что ли?.. Нет, не охота, не пойду». Мама сразу: «Да сходи ты на речку! Чего дома сидишь?»

Так и с девочками. Они до того домолчались, что родители их уговаривать стали: «Сходите. Такая романтика! Лес, костер река!» А про персональную ответственность Короля это они так, на всякий случай сказали, чтоб было потом с кого спрашивать, если дочери вдруг утонут.

Я очень удивлялся, зачем Король в такое опасное путешествие девочек потащил?

Он мне разъяснил:

— За вас, за тебя и за Славку, опасаюсь, что вы бояться будете. А девчонки от природы трусливы. Во-первых, на их фоне вы смельчаками себя почувствуете. Во-вторых, стыдно вам будет перед ними трусить, если что случится.

Поздно вечером, неся на плече удочки, Король в сопровождении девочек в лыжных костюмах — их родители глядели из окон — прошествовали в мой сарай.

Мы провели короткий совет и осмотрели снаряжение. С фонариками получилось не густо: всего один — Витькин. Я добыл три свечи. Нина принесла большой клубок суровых ниток. Клава — десять коробков спичек. А Славка притащил тяжелый рюкзак с продуктами.

— Может, надолго застрянем, — сказал он нам.

Девочки напряженно переглянулись.

— Лопата есть? — спросил меня Король.

— Вот она, — показал я. — Зачем?

— Вдруг обвал и застрянем, — ответил он.

Девочки опять переглянулись и тут же захотели вернуться домой, благо близко было.

Король сумрачно предупредил:

— В таком случае я широко раскрою глаза вашим родителям, какие вы обманщицы. Они вас тогда на все лето из дому не выпустят!

Девочки притихли.

В монастырь мы пришли в полдвенадцатого ночи.

Сквозь голую арматуру соборной луковки светила луна в ее слабом свете трава и лопухи казались будто выреза из картона.

Мы тревожно оглядывались по сторонам.

Славка привел нас точно к забитому досками входу к роль вынул из кармана клещи.

— Посвети, — и дал мне фонарик.

Через несколько томительных минут, показавшихся мне високосным годом, он осторожненько вытащил гвозди и отодвинул две доски в сторону. Из черного, чернее, чем ночь вокруг, проема пахнуло могильным холодом.

Король посветил фонариком внутрь. Метрах в полутора внизу лежала груда битых кирпичей.

— Первыми идут девочки, — сказал он. Умница!

— Нет!.. Ни за что! — задрожали они. — Почему мы, а не вы?

— Если первыми пойдем мы, то вы убежите, — мудро заметил Король.

— Как ты мог подумать? — заныли они. — Мы не такие! Мы смелые! Ты нас плохо знаешь! Скажи ему, Леня.

Я посмотрел на Нину, и мне показалось, что я увидел ее беспомощные, вопросительные глаза. Сердце у меня стучало, как электричка. Странно, что этого никто не слышал.

— Первым пойду я, — глухо сказал я и спустился в проем.

Следом, придерживая за руки, Король спустил девочек. Затем рядом с нами рухнул Славка.

— Оставить вас здесь, что ли? — послышался сверху задумчивый голос Короля. — А вход опять досками забить?

— Э-э! — испуганно воскликнул Славка.

Король, посвечивая фонариком, легко спрыгнул к нам:

— С юмором у вас… — осудил он. Встал на цыпочки и задвинул доски на прежнее место.

— Хорошо бы заколотить их изнутри, — размышлял он, — чтоб никто не удрал… Да ладно, а то шуму будет много.

Луч фонаря выхватил из тьмы низкий проход, ведущий влево.

— Итак, Ариадна, — обратился Король к Нине, — привязывай куда-нибудь и разматывай свою нить.

Нина привязала конец суровой нитки из клубка к железному пруту, торчащему из стены.

И мы цепочкой, взявшись за руки, осторожно двинулись вслед за Королем в загадочный проход.

— «Куда ты ведешь нас? Не видно ни зги!» — пробормотал я. Завещание все написали? Свой сарай я завещаю горсовету.

Луч фонаря освещал кирпичный свод, стены и земляные кочки под ногами. Кое-где проглядывали известняковые плиты пола. Я замыкал нашу цепочку, держа горячую руку Нины левой рукой (ближе к сердцу), в другой я нес совковую лопату. Так мы шли в неизвестность минут пятнадцать, пока не уперлись в завал.

Король поводил по нему лучом. С одной стороны завал не достиг свода; сквозь отверстие, величиной с хорошую тыкву, тянуло сквознячком.

— Обратной дороги нет, — храбрился Король. Дайте-ка лопату. Я передал ему по цепочке лопату, и Король принялся яростно орудовать, расширяя отверстие. Потом его сменил Славка затем — я. Хорошо, что завал был земляной и кирпичи попадались редко, иначе мы бы и до утра не справились. Лопата наткнулась на что-то твердое. Я подхватил совком и выбросил под ноги своим спутникам… человеческий череп.

— А-а-а! — завопили в один голос девчонки.

— Чт-т-то ч-ч-черепа не-не в-видели? — застучал зубами Славка.

— Одноименный череп усопшего в бозе монаха, — поднял Король.

— Брось, брось! — заверещали девочки.

— Тихо! — прикрикнул Король. — А то вы мне тут всех покойников разбудите.

Наконец мы расширили отверстие настолько, что можно было пролезть. Король ввинтился в эту дыру и исчез. Проем заполыхал светом фонарика.