Владимир Железников - Разноцветная история

- Лось?

- Да. Мы его Силачом зовём. Вы разве не помните? Когда я вас тащил, он рядом шёл. Он ручной, я его подкармливаю. Людей совсем не боится. И умный-умный. Всё понимает. Он меня провожал до больницы. Сахар любит, сладкоежка.

Дверь открылась, и появилась доктор. Она внимательно посмотрела на Петю и сказала:

- Гостю пора уходить. Ты можешь прийти, мальчик, через два дня.

- Доктор, ещё пять минут, - попросил я. - Мне надо написать несколько слов на работу.

- Хорошо, - ответила она. - Я вам пока помассирую ногу. Это вам не помешает?

Длинные мягкие пальцы доктора забегали по моей ноге, сначала нежно-нежно, еле прикасаясь. Потом сильнее, сильнее, и затёкшие места стали оживать, и тысячи мелких иголок вонзились в мою ногу.

- Готово ваше письмо?

- Готово, - ответил я. - Вот, Петя, передай на строительство. Выручи ещё разок.

Доктор и Петя ушли. А у меня в комнате ещё несколько минуту пахло брусникой, морозным воздухом и какими-то незнакомыми духами доктора. А потом пришла медицинская сестра делать мне уколы, и сразу снова запахло лекарствами.

Папа.

Сегодня опять приходил Петя. Отличный он парень! Чтобы прийти ко мне, ему надо отмахать десять километров. Петя принёс хорошие новости.

Во-первых, начальника строительства со всеми планами вызвали в Петрозаводск. Все ждали, когда же он вернётся, а он не вернулся. Вместо него приехал новый.

Во-вторых, Петин отец, он работает прорабом на строительстве, передал моё письмо о рабочем посёлке новому начальнику. И тот уже назначил группу разведчиков. Они поедут осматривать участок, который я нашёл в лесу. Ясно тебе?

Теперь всё будет нормально. Только начнут без меня. Скоро весна, и нужно начинать строить.

Здравствуйте, мои дорогие и далёкие! Мне стало хуже. Обмороженная нога всё время болит. Ночь и день. Кашляну - отдаётся в ногу, пошевельну рукой - отдаётся в ногу. Кто-нибудь хлопнет дверью посильнее - тоже отдаётся в ногу.

Только что у меня была доктор. Она сказала, что завтра меня будут оперировать:

Операция несложная, я её сама хорошо сделаю. Нечего вызывать хирурга из города.

Я посмотрел в окно. На улице был снежный буран. Третий день я не вижу неба. «Вот почему операция простая и можно не вызывать хирурга, - подумал я. - Разве в такую погоду прилетишь!»

Мне захотелось сказать доктору, что я всё понимаю. Понимаю, что у меня гангрена и мне отнимут ступню на правой ноге. Понимаю, что операция сложная. Понимаю, что она ещё никогда не делала такой операции и нечего ей меня обманывать.

Я взглянул на доктора. Она стояла, крепко сжав кулаки. Костяшки пальцев у неё от этого побелели. •'.Совсем девочка, - подумал я. - А как далеко она заехала!

Уехала из дому, и никто ей сейчас не поможет. Как же она будет делать операцию?»

«Спокойно, - сказал я себе. - Спокойно. Держись, как в бою» А вслух ответил:

- Хорошо, доктор, оперируйте. А то мне надоела боль и я хочу быть здоровым.

Писать больше не о чем.

Меня привезли в операционную и положили на стол. Белый и высокий. По сторонам мне смотреть было неудобно - я лежал на столе без подушки н я смотрел в потолок.

Прямо над столом висела большая электрическая лампа с блестящим абажуром. Потом я увидел доктора. Я не сразу узнал её в марлевой повязке на лице, из-под которой видны были лишь глаза, в резиновых перчатках и в длинном, не по росту, клеёнчатом переднике. Она была здесь самая маленькая и самая худенькая среди всех.

- Маску больному, - сказала она.

Мне поднесли ко pтy какую-то трубку и попросили:

- Вдохните, смелее.

Я потянул и почувствовал во рту сладковатый привкус.

«Сейчас начнётся», - подумал я. И больше ничего не услышал, заснул от наркоза.

Проснулся уже после операции. Меня сильно тошнило и кружилась голова. Я открыл глаза и увидел доктора.

- Как вы себя чувствуете?

- Почти здоров.

А теперь я действительно здоров, потому что то, о чём я только что писал тебе, было десять дней назад. Вчера восстановилась лётная погода, и ко мне прилетел хирург из города. Посмотрел мою ногу, сказал, что скоро я смогу танцевать, и похвалил доктора за хорошую операцию. А сегодня ко мне пришла доктор. Смотрю, а она какая-то не такая. Не могу понять, в чём дело.

Она засмеялась и говорит:

- Я себе чёлку выстригла. Вчера, когда хирург похвалил меня за операцию, я от счастья прямо не знала, что делать. Вот взяла и выстригла чёлку. Ничего? Идёт мне? - спросила она. - Ох, если бы увидел папа, он бы мне такой нагоняй дал!

- Хорошая чёлка, - сказал я. - Очень хорошая чёлка.

- Правда? Ефимовна говорит, что я всю строгость своего лица нарушила. А я ей сказала, что мне строгость совсем не нужна.

Вошла Ефимовна и позвала доктора. Снова я остался один, но теперь уже ненадолго.

Добрый день, москвичи! Мне осталось написать в тетрадь всего две странички, и она закончится. Но эти две странички долго ждали своего часа - несколько месяцев. А сейчас я могу их написать, потому что история со строительством нового посёлка подходит к концу.

Я живу в городке строителей, на берегу озера. Мы здесь живём в палатках. Рядом со мной разместились Петя с отцом.

Петю хотели отправить на лето в пионерский лагерь, но он отпросился на строительство. Он мой главный помощник - мои глаза и ноги. Я ещё плохо хожу, а он целыми днями носится по стройке с моими поручениями.

Каждое утро я просыпаюсь раньше всех в городке. Меня будит первый наш горожанин - Белый Лось. Делает он это по простой причине: я кормлю его сахаром. Он просовывает морду в палатку, я просыпаюсь, выхожу из палатки. Тихо. Только в лесу поют птицы. Да ещё над кухней-палаткой вьётся дым.

Белый Лось берёт у меня с ладони сахар, и ладонь становится влажной. Морда у лося мокрая, он уже успел умыться утренней холодной росой.

В мглистом предутреннем воздухе фундаменты будущих домов кажутся мне крепостными стенами, а котлованы - рвами, наполненными водой. Но тут выходит повар и начинает изо всех сил колотить палкой в старый таз. Он зовёт строителей завтракать.

Белый Лось вздрагивает, крутит мордой, чтобы отделаться от назойливого трезвона, убегает в лес. День начался…

Пришёл Петя и сказал:

- Алексей Павлович, вертолёт прилетел.

Вертолёт прилетел за мной. Я лечу в город по делам строительства.

Петя волнуется, поэтому его узкие глаза становятся ещё уже, а губы сжимаются ещё крепче. Я знаю, почему волнуется Петя. Он хочет, чтобы я взял его в город. А просить не хочет. Он никогда ничего не просит. Мужчина.

Обычно я хожу, опираясь на две палки. А когда со мной Петя, я беру одну палку, а второй рукой опираюсь на его плечо. Сейчас я ему скажу, чтобы он мне подал одну палку. И мы пойдём к вертолету. Удивительно крепкое плечо у этого мальчика, на него можно спокойно опереться.