Александр Шувалов - Дело на пол-Европы

Роскошная седая шевелюра. Гладко выбритое классической лепки лицо. Умные, совершенно не выцветшие с возрастом, с легким прищуром глаза. Прямая спина, широкие, совершенно не обвисшие плечи. Напрасно Марина назвала его дедушкой.

Еще такого можно было представить чрезвычайным и полномочным послом, представителем старой дипломатической школы. И совершенно невозможно – кем-нибудь из депутатов отечественного парламента: певцом, танцором, спортсменом или капитаном бизнеса со снятыми судимостями за грехи молодости.

– Доброе утро, – проговорил я, приблизившись.

– Хотелось бы, – с ледяным спокойствием отозвался он.

И мраморный дог у его ног тоже был на удивление спокоен. Не лаял, даже не рычал. Просто зевнул разок, продемонстрировав зубы, которыми при желании можно было перекусить рельс.

– Спокойно, Фауст, – Самодуров положил ладонь псу на лоб. – Товарищ пришел не один, но хулиганить вроде не собирается. – Бросил на меня взгляд: – Я не ошибаюсь?

– Вы абсолютно правы, – заявил я. – Можно присесть?

– Конечно, – снял со спиртовки турку и наполнил чашку. – Кофе не желаете?

– С удовольствием.

– Тогда пусть кто-нибудь из ваших людей принесет из дома чашку.

– А тот, кто в доме, не сможет этого сделать? – невинно поинтересовался я.

– Один – один, – Самодуров обнажил в улыбке белые и ровные зубы. На первый взгляд – собственные.

Марина принесла чашку и отошла в сторонку. А он пересыпал порошок из кофемолки в бронзовую турку, долил воды из кувшина и поставил на огонь.

– Пришли по мою душу? – вполне светски спросил он. И я не услышал в его голосе ни малейшего намека на липкий страх или хотя бы волнение. С нервами у мужчины все явно было в полном порядке.

– Упаси господи, – я осторожно присел в жесткое пластиковое кресло рядом с псом. – Просто поговорить.

– Разыскиваете моего племянничка?

– Именно.

– И вы не из полиции.

– Точно.

– Если бы я знал, где он, то сдал бы с легким сердцем. – пояснил: – Паршивец кинул меня на деньги, так что обязательств перед ним у меня нет. Так что… – снял турку с огня и налил мне кофе.

– Грустно, – я отхлебнул из чашки. Достопочтенный господин Самодуров явно знал в этом толк. Получилось много лучше, чем у меня.

– Поясните.

– Я действительно разыскиваю вашего родственника и ни на секунду не сомневаюсь, что вы действительно не знаете, куда он делся.

– Так чем же я могу вам помочь? – приподнял бровь он. – Разве только рассказать о нем.

– Вы совершенно правы – с умным человеком говорить всегда легко и приятно.

– Спрашивайте, – он устроился поудобнее в кресле. Поднял руку и помахал ей влево-вправо.

Видимо, приказал расслабиться и перестать держать меня на мушке тому или тем, кто следил за нами из дома.

– Для начала несколько слов о вашей совместной работе.

– Обычный бизнес по-русски, – он пожал плечами. – Я договаривался с заказчиками, находил толковых субподрядчиков. Принимал откаты и, сами понимаете, отправлял большую часть денег наверх. Тем, от кого все зависело.

– А чем тогда занимался ваш племянник?

– Исключительно производством, – Самодуров усмехнулся. – Старательно производил впечатление скромного, недалекого, знающего свое место парня. Делавшего по команде умное лицо и не совавшего нос туда, куда не следует. Халдей при буфете, можно сказать, – дядя не щадил родственничка. – Или кукла на веревочках.

– И как, срабатывало?

– Еще как, – он кивнул. – Трудились помаленьку, особо не зарывались. На жизнь хватало.

– С миру по нитке – бродяге на пальтишко?

– Как-то так, – согласился он. – А потом…

– Что?

– Где-то больше десяти лет назад хапнули много, – поспешил уточнить, – с полного одобрения старших. Большая часть навара тут же к ним и ушла. Я залег на дно. А этот дурачок попался.

– Слыхал об этом краем уха, – заметил я. – А что было потом?

– Выпустили до суда под подписку, – пояснил: – Помогли добрые люди. Паренек вышел на волю и последовал моему примеру – исчез.

– Некоторое время отлеживался, потом вынырнул на поверхность, сменил документы и вернулся в бизнес? – продолжил я. – И стал ударно трудиться дальше под чутким руководством все того же мудрого советника, теперь уже Шульмана?

– Не он один так делает, – подтвердил бывший руководитель и советник, один в двух лицах. – Еще кофе?

– С удовольствием, – согласился я. – А что произошло совсем недавно?

– Я угодил в ДТП и отправился на больничную койку, – кивнул в сторону массивной трости у кресла. – До сих пор хромаю.

– Мои соболезнования.

– Благодарю, – он с горькой улыбкой прижал руку к сердцу. – А пока я там валялся, этот засранец сотворил то, чего никто не мог ожидать: получил авансом оплату за работу, вывел деньги со счетов и дал деру.

– Обув тем самым, простите за жаргон, всех и сразу, – заметил я.

– Вы все правильно поняли, – он поморщился. – Я же говорил этому дебилу, что государство больше так внаглую кидать нельзя. Не поймет и осерчает. И с теми, кто там, – ткнул пальцем вверх, – тоже шутить не следует, – махнул рукой. – Куда там, – и закончил мысль длиннейшей матерной тирадой.

На какое-то короткое время выдержка изменила ему, и господин Самодуров, он же Шульман, умнейший и мудрейший, продемонстрировал миру свое истинное лицо: злую, растерянную физиономию жидко обделавшегося кукловода. Марионетка которого вдруг резко оборвала все связи с ним. И под веселую песенку восьмидесятых «По ниточке, по ниточке ходить я не желаю…» удалилась в неизвестном направлении на тонких негнущихся ножках. Крепко подставив тем самым самого кукловода. Вынудив того забраться по горло в тину и тихонько сидеть там. Во избежание, так сказать.

– Грустная история, – признал я. – А теперь о нем все, что знаете. Подробно, – достал из кармана блокнот. – Начнем. Вопрос первый: …

– Вроде все, – я захлопнул блокнот. – Спасибо за кофе. Давненько не пробовал такого.

– Славно вы меня, – он взглянул на часы, – выпотрошили всего за три с половиной часа. В полиции часом не служили?

– Не довелось, – почти честно ответил я. – За откровенную беседу отдельное спасибо. – Еще бы ему не быть со мной откровенным. В его-то положении.

– Обращайтесь, – прозвучало в ответ. – Некоторое время я еще пробуду в этих местах.

Ну да, конечно.

Из-за покосившейся, но еще крепкой избы выглядывала дряхлая на вид, но явно вполне рабочая «Нива». Ни секунды не сомневаюсь, что уже через полчаса после нашего отъезда мой недавний собеседник загрузит туда вещички, запустит на заднее сиденье Фауста, сам устроится рядом с водителем. После чего уедет он отсюда в неизвестном направлении по неуказанной на карте дороге. По которой и прибыл сюда.