Владимир Шитов - Опасные заложники

Франсуаза, выслушав объяснение Ивана, после долгого молчания выдавила из себя:

— Ты сам понимаешь, что эта новость обрадовать меня никак не может… Я благодарна тебе за откровенность, за то, что ты от меня ничего не утаил. Ты мог стать жертвой и более дикого индейского обычая. Когда я увижу эту Гордую Лань, то скажу ей, что она не Гордая Лань, а Подлая Девка и пускай это имя носит до конца дней своих.

Кажакин с таким категорическим выводом Франсуазы не был согласен, но своих доводов, оправдывающих Гордую Лань, пока не стал приводить, так как Франсуаза могла их неверно истолковать. Он решил вернуться к этому разговору в более подходящее время,

— Эта Подлая Девка чертовски испортила мне настроение. Из-за нее многие приготовленные для тебя чувства и слова как-то забуксовали во мне. Ты уж извини меня, дуру, и мои “предрассудки", пойдем назад к своим. Кажется, и так наговорились вдоволь.

Они оба, как провинившиеся ученики, с опущенными головами побрели к своей палатке.

Чтобы было меньше шума, который мог напугать индейцев, на выхлопные трубы вертолета были надеты глушители. Поэтому они смогли приблизиться к индейскому лагерю почти на расстояние в километр, после чего Кажакин приказал пилоту опускаться на подходящую площадку. Спецназовцы раскинули палатку по шесть человек. Выстроив перед собой охрану, Кажакин обратился к ней:

— Как вы, возможно, догадываетесь, мы с вашей помощью занимаемся очень важным не только для своих стран, но и для всех жителей планеты, делом. Поэтому с вашей стороны не должно быть никакой самодеятельности и инициативы. Вы должны делать только то, что вам будет приказано и не выходить за рамки дозволенного. Никому из вас ни в коем случае и ни по какому поводу нельзя заходить в нашу палатку, не допускать туда никаких других живых существ, — зверей, рептилий и им подобных тварей. Если к девяти часам завтрашнего дня никто из нас не выйдет из палатки, то вы должны будете действовать по инструкции, — он передал майору Наумову запечатанный конверт. — Сам понимаешь, что до этого часа конверт не должен быть тобой вскрыт.

— Иван Филиппович, я могу знать, насколько ваша операция серьезна? — спросил голубоглазый гигант, принимая от Кажакина пакет.

Наумов с Кажакиным был одного {госта, но моложе года на четыре и более мускулист, подтянут.

— Возможно, нас к тому времени не будет в живых, — спокойно сообщил Кажакин. — В мое отсутствие любой из ученых имеет право давать вам указания, обязательные для исполнения. Теперь приступайте к несению службы и не тревожьте нас. — Кажакин, удалившись в палатку, закрыл ее брезентовую дверь на молнию,

Оставив в палатках свои тела под строгой и бдительной охраной спецназовцев, души всех шести ученых, ведомые своим учителем, направились к жилищу лжешамана. Когда они проникли туда, то душа лжешамана уже покидала свое тело, неизвестно как почувствовав надвигающуюся опасность. В короткой, но жестокой схватке, при явном превосходстве нападавших, душа лжешамана была пленена. Младший шаман даже не почувствовал происшедшей в доме схватки, спокойно продолжая спать на своей подстилке.

Пленив душу лжешамана, который имел имя Дурной Глаз, они доставили его в Бразильскую Академию Наук, где только Кажакин смог принять свой первоначальный вид, соединив воедино душу и тело. Без чего его коллеги не смогли бы вступить в контакт со своими помощниками, которые уже включили генераторы и проверяли их работу на холостом ходу. Кажакин сказал ведущему конструктору, с которым был знаком около года, чтобы тот включил генераторы на полную рабочую нагрузку, создав вокруг саркофага, в котором находился лжешаман, и своей души микроклимат. На предложение Кажакина покинуть саркофаг и оставить там только душу пленника, ученые, после ряда безуспешных попыток, сообщили Кажакину, что такое поручение им не под силу. Кажакин понимал, что если выключить генераторы, то вместе с душами ученых саркофаг покинет и душа Дурного Глаза, для которой это будет единственной возможностью получить свободу. Сейчас; перед Кажакиным стоял ряд задач, которые еще никто никогда не решал.

Подозван к себе ведущего конструктора, он попросил его выключить генераторы, если через десять минут его тело останется неподвижным в кресле. Тот, ничего не понимая, принял команду для исполнения. Кажакин, опустившись в глубокое кресло, которых было в зале около десятка, застыл в неподвижности. Его душа проникла в саркофаг к ученым, а затем, покинув его, соединилась с телом. Наблюдавший за телом Кажакина ведущий конструктор так ничего и не понял, довольный, что ему не пришлось отключать генераторы, Выполняя просьбу Кажакина, он оставил его одного.

Найдя ответ на одну из задач, Кажакин перенес тело Кроссе из палатки, расположенной в сельве, в здание Академии Наук. Душа Крессе, увидев свое тело, так же легко, как и душа Кажакина, покинула "западню". Когда Крессе обнимала Кажакина, то он видел у нее на лице слезы радости, но не стал на этом заострять своего внимания, чтобы не смущать женщину. Аналогичным образом саркофаг покинули души Ипоко Матаситиро, Джека Корвана, Карла Энгельгардта, Фредерико Буне. Друзья обнимались, целовались и вели себя так, как будто были близкими родственниками, которые встретились после многих лет разлуки.

Их можно было понять: они праздновали успех в захвате Дурного Глаза, а также торжество и успех их научной мысли. Они пока не могли объяснить принцип своего открытия, так как его практическая часть опередила научную теорию данного феномена, которую со временем им придется устанавливать, но это уже их не путало, они понимали, что можно содержать в саркофаге сразу и душу, и тело инопланетянина, но ни в коем случае поблизости, так как душа может выйти к телу с непредсказуемыми последствиями. Поэтому они решили тело инопланетянина отправить подальше от его души, для чего избрали местом его нахождения страну Восходящего солнца, с аналогичными, как и для души, условиями содержания.

Как бы ни секретничал Кажакин, но все перевоплощения, происходившие в помещении, оказались в поле зрения узкого круга персонала, обслуживающего саркофаги и генераторы. Служащие были настолько удивлены происходящим, что у них порой волосы на голове становились дыбом. Им казалось, что все это они видят в фантастическом сне. Они еще больше удивились, когда ученые стали исчезать из помещения таким же непонятным образом, как и появились.

Возвратившись в свою палатку незаметно для добросовестных служак-спецназовцев, ученые, посовещавшись, пришли к выводу, что за телом Дурного Глаза придется полететь вертолетом.

— Мы же до смерти напугаем своим вертолетом индейцев, — заметил Джек Корнам.