Агата Кристи - Зеркальная игра (сборник)

Где-то неподалеку раздался женский крик:

— Ну что они тянут резину, ведь люди погребены заживо!

Уотлесбери знал, что так это и было. Двое полицейских и один журналист были засыпаны и находились где-то в верхней части этой груды. Команда спасателей должна была с величайшей осторожностью снимать каждый кирпич и каждый кусок бетона, чтобы не причинить вреда засыпанным людям.

Уотлесбери не знал, что случилось с Роджером и мальчишкой.

Надо было спешить, но поспешность в поисках могла принести засыпанным людям еще больший вред. Спасательная команда делала все, что могла.

Рядом стояли доктор и медицинские сестры, поблизости находилась и машина «скорой помощи», работа требовала много времени, а его как раз катастрофически не хватало.

А неподалеку от места, где шли поиски, оба сынишки Веста, сидя в кино, надрывали бока от смеха над ужимками знаменитого американского клоуна, в то время как Жанет размышляла, сможет ли она вынести до конца всю эту чепуху, а также о том, придет ли сегодня Роджер домой пораньше и нашел ли он ту исчезнувшую женщину.

Было совершенно темно. Паренек сидел рядом с Роджером, прислонившись спиной к стене, а Роджер расположился ближе к Дафни Моллоу.

Он слышал дыхание мальчишки, но не слышал, дышит ли Дафни. И не мог ничего предпринять.

Хотя они привыкли уже к зловонию метилового спирта, Роджер все еще не решался зажечь огонь. Если б возник пожар, у них не осталось бы никакой надежды на спасение.

Роджер размышлял.

Ему хотелось увидеть Питербая именно сейчас, ему очень нужно было с ним встретиться. Питербай казался единственным человеком, с помощью которого можно было бы выйти на Джина. Нужно доказать, что Джин совершил эти два или три убийства. Но Джин пока оставался в стороне, а вина за преступления падала на Моллоу, которого ждала смертная казнь.

А сейчас самое главное — Питербай; каждая потерянная минута увеличивает шансы Джина избежать возмездия. Да, может получиться очень плохо, если он не сумеет дать знать людям снаружи.

Шума работы он не слышал: это доказывало только, как медленно и с какими предосторожностями они продвигаются.

Мальчишка задремал, это было хорошо.

Роджер и сам чувствовал, как его охватывает оцепенение: тяжелый запах, недостаток воздуха и усталость делали свое дело.

А время было так дорого, так много нужно успеть, а Джин с каждой минутой, возможно, удаляется все дальше и дальше.

Сейчас на поверхности стемнело, и площадка была освещена фарами автомобилей и двумя переносными прожекторами. Большая часть камней была уже убрана с фундамента.

Уотлесбери наблюдал, как трое людей с большой осторожностью собирают мелкие обломки.

Свет упал на руку и ногу засыпанного человека. Сейчас невозможно было определить, кто это.

Еще один мертвый лежал рядом на носилках.

Подъехал автомобиль, послышался голос Чэтуорта. Ему односложно отвечала женщина, затем послышались шаги, и мальчишеский голос спросил:

— Это ведь не папа... а, мам? Правда, это не он?

Другой ребенок закричал:

— Нет, нет! Это не он!

Жанет Вест проговорила очень спокойным голосом:

— Подойдите и стойте со мной, мальчики. Мы ничего здесь не можем сделать.

— Идите, ребята,— сказал им Чэтуорт.

— О боже! — сказал Мартин Вест и вместо того, чтобы вернуться к матери, двинулся вперед.— Я должен пойти посмотреть.

— Скоуп! — крикнула Жанет Вест,- Иди сюда!

Но он уже спускался в яму, направляясь к изломанному, исковерканному телу.

Это не был его отец, но он теперь понял, что могло случиться с отцом. Мартин принялся убирать обломки бетона с силой взрослого мужчины.

В это время Жанет возле обрыва боролась с Ричардом, который рвался присоединиться к Мартину.

Была полночь.

В половине второго вход полностью расчистили.

Роджер встал и сделал несколько движений, разминая затекшие ноги и сведенные судорогой руки. Он делал это механически, что-то вывело его из оцепенения, заставило двигаться.

Воздух в подземелье оставался спертым и тяжелым, во рту пересохло, глаза болели, голова невыносимо гудела.

Он подумал, что долго не выдержать. Парнишка не шевелился, по-прежнему прислонившись к стене.

Не умер ли он?

— Разбуди его! — крикнул Роджер.— «Разбуди его!» — ответило ему эхо.— Джордж! — крикнул он, нагнулся, ушиб голову о стену, затем наткнулся на тело мальчика.— Джордж! Проснись!

Мальчик что-то прошептал.

— Джордж, проснись!

Все в порядке! Роджер был близок к панике, но паренек находился в норме, даже лучше, что он спал, а не бодрствовал. Роджер ощупал руку Джорджа.

— Отлично, Джордж,— сказал он.— Я задремал. Жаль.

Мальчик не ответил. Итак, все в порядке, ничего не случилось...

Заметьте, если уж им суждено было умереть, лучше всего было бы умереть во время сна.

Стояла кромешная темнота.

Затем возник мираж или что-то похожее на мираж.

В комнату проник свет. Он исходил из одной-единственной точки, пересекая все помещение. Крохотный лучик бледного света осветил шевелящуюся пыль и цементный пол. Он имел форму, именно форму, растянутой замочной скважины.

Роджер не дыша смотрел на него, он слышал за стеной голоса и знал, что он и мальчик спасены, но сейчас, когда помощь была рядом, она казалась почти ничего не значащей.

Была ли жива Дафни Моллоу?

За Роджера уцепилось трое мальчишек, трое, хотя его собственных было только двое.

Жанет, вся в слезах, стояла в нескольких ярдах в стороне. Рядом с ней огромный и неуклюжий Уотлесбери, выглядевший так, будто он только что поднялся после тяжелой болезни.

Чуть поодаль стоял Чэтуорт. Он распекал кого-то из сотрудников Ярда. Санитары несли Дафни Моллоу на носилках к санитарной машине кремового цвета.

Доктор следовал за ними со своим стетоскопом, он будто бы не мог отличить жизнь от смерти без одной из этих штуковин, висящих у него на груди.

— Она жива? — пролаял Чэтуорт.

— Пока — да,— ответил доктор.— Если повезет, все будет в порядке. Поторопитесь, пожалуйста.

Была ночь, сон, а потом новый яркий день. Он проснулся, приподнялся и сел на кровати, вспоминая все происшедшее, затем взял газету и внимательно просмотрел последние сообщения.

О Дафни Моллоу не было ничего. Он немного подождал, пока умолк пылесос, и окликнул жену. Жанет, как будто только и ждала этого, в то же мгновение появилась в дверях.

Она вошла стремительно и выглядела великолепно: разрумянившаяся, в фигурной шапочке на темных волосах, с блестящими глазами.

— Все в порядке,— сообщила она.— Миссис Моллоу жива, она поправляется. Ты спас ее.

— А Джин?

— Чэтуорт звонил полчаса тому назад и сообщил, что нет ничего нового.