Минель Левин - Тайна Орлиной сопки. Повести

— К капитану Ярцеву! — убежденно сказал лейтенант. — Там люди хорошие и участок ответственный. Не придется Бородуле скучать.

Пошла вторая неделя с тех пор, как пограничный катер Вахида Шарапова выловил утопленника, однако личность его выяснить так и не удавалось.

Заставы продолжали нести свою напряженную службу. Бегалину, пожалуй, было трудней, чем другим солдатам. Всю жизнь он провел за Полярным кругом. Отец постоянно находился в плавании. Мать слишком опекала сына, и это не пошло ему на пользу. Николай часто болел ангиной. Врачи прописали ингаляцию. В городской поликлинике его усадили за небольшой столик с клокочущим в банке паром и сунули в рот мундштук. Он скосил глаза на красный столбик ртути, поднимавшийся все выше. Стало невозможно дышать…

Сейчас, стоя на вышке, Бегалин подумал, что снова попал на ингаляцию. Только она продолжалась часами, да температура была значительно выше.

Николай дышал тяжело, со свистом и все ждал, что вот-вот загорится воздух. Глаза разъедало потом. Гимнастерка сморщилась, будто сушеная вобла, и царапала кожу.

Снова рядом с ним стоял Петр Ковалдин. Он заметил, как похудел Бегалин за последние дни. Лицо вытянулось, выгоревшие брови и ресницы словно исчезли с лица.

— Не могу больше, — уныло вздохнул Бегалин и потянулся к брезентовому ведерку. Ковалдин неодобрительно покачал головой.

— Внутри все печет, — прохрипел Бегалин.

Ковалдин отстегнул флягу.

— Пей отсюда.

Вода была теплая, с металлическим привкусом. Николай сделал несколько глотков и вернул флягу товарищу.

— А теперь ополоснись из ведерка, — предложил старший наряда, вскидывая бинокль. Широкополая шляпа сползла на затылок. Солнце запуталось в огненной шевелюре, которую Ковалдину разрешили отпустить в связи с предстоящей поездкой на родину. Отличился в прошлом месяце ефрейтор: вместе с черногрудым Амуром задержал нарушителя границы.

Давно уже поступил на заставу приказ полковника Заозерного предоставить Ковалдину десятидневный отпуск, а он все тянул и не ехал. Никто на заставе не удивлялся этому, потому что только-только зажили обожженные лапы овчарки — результат двух с половиной часов преследования нарушителя по раскаленным пескам.

Бегалин теперь тоже смотрел в бинокль. Все вокруг словно вымерло. Тоскливо застыли пески, и было жутко от их вызывающей желтизны.

— А знаешь, — сказал Бегалин, не выдержав, — мы будто среди мертвого царства.

Ковалдин, не оборачиваясь, ткнул пальцем в сторону холмов. Бегалин стал смотреть в этом направлении. Молотит седой, плотный воздух необыкновенных размеров птица. Впрочем, почему птица? Это играет на солнце «дельфин» — направленная антенна радиолокационной станции.

— Труженики, — с уважением сказал Ковалдин о локаторщиках.

Напарник только облизнул пересохшие губы. Опять потянуло к брезентовому ведерку, но пересилил себя.

По дозорной тропе к вышке медленно двигался конный наряд.

— Смена! — обрадовался Бегалин.

Дежурный по заставе распахнул ставни на окнах, и в казарму ворвалось солнце.

— Подъем! — сказал он голосом, которого невозможно было ослушаться. — Выходи строиться на уборку!

Через минуту двор ожил. Замелькали ведра, выплескивая на песок воду. Старшина сверхсрочной службы Вениамин Анатольевич Пологалов снял пробу в столовой и послал повара за клюквенным экстрактом.

Начальник заставы тем временем заполнял пограничную документацию. Из отряда ему позвонил майор Серебренников:

— Завтра буду у вас.

— Ясно! — ответил капитан.

Серебренников ждал, что обычно словоохотливый Ярцев еще что-нибудь добавит, но Ярцев молчал.

Тогда Серебренников сказал:

— Рядовой Бородуля направляется к вам для дальнейшего прохождения службы. Он приедет со мной.

Дежурный по заставе услышал.

— Бородуля?

Капитан зажал трубку ладонью:

— Вы что, сержант, знаете Бородулю?

— Трудный солдат, — предупредил дежурный. — Он у меня в отделении учебного взвода был.

— Вот и хорошо. Значит, и сейчас определим к вам.

А Ярцеву было сегодня не по себе. Получил он письмо от друга. Вместе кончали пограничное училище. У того диплом с отличием, у Ярцева тоже. Тот сразу пошел по штабам: младшим офицером отделения службы, старшим, сейчас уже майор, комендант участка.

И стало Ярцеву обидно. Тот спрашивает: как он? А чего он добился? Начальник заставы, капитан. Нет спору, у него очень почетная должность. Но когда тебе уже под сорок и на лицевом счету почти двадцать лет выслуги…

Давным-давно Ярцева назначили начальником заставы и присвоили звание старшего лейтенанта. Он любил службу и вывел свое подразделение в передовые, а когда стал капитаном, его чуть было не перевели в штаб. Но в последний момент вмешался начальник отряда:

— Жалко отпускать вас с заставы.

— Ну и не отпускайте! — чистосердечно воскликнул Ярцев.

— Ладно, — сказал начальник подумав. — Еще годок послужите на заставе, а там обязательно — в штаб.

Прошел год, но перевели с повышением не Ярцева, а начальника отряда. Вскоре на инспекторской проверке застава вновь получила отличную оценку. Генерал — начальник штаба округа — сказал:

— Собирайтесь, товарищ Ярцев, в округ. — Но потом вдруг изменил свое решение: — Пусть-ка он еще покомандует заставой! — И перевел на оперативно важное направление, в Реги-Равон.

В прошлом году командование отрядом принял полковник Заозерный. Узнав, что Ярцев «засиделся» на заставе, он позвонил в округ:

— Надо выдвигать человека!

Генерал согласился:

— Правильно. Заберем Ярцева в соседний отряд. С повышением.

Однако полковник не захотел отпускать Ярцева:

— Сами что-нибудь придумаем, товарищ генерал.

— Что ж, придумывайте! — Генерал знал, как трудно расставаться с хорошим офицером.

Затем как-то освободилась должность в отделении службы, и Заозерный тут же связался с генералом:

— Я насчет Ярцева.

— Поздно, — с сожалением ответил генерал, — Москва уже прислала другого офицера.

Конечно, Ярцев мог подождать. По правде говоря, ему жалко было расставаться с заставой. Но постепенно стала расти обида. А тут вдруг еще это письмо от друга. Капитан сразу почувствовал себя разбитым, и напряжение последних дней обрушилось на него страшной усталостью. Лечь бы сейчас и выспаться, ни о чем не думая.

— Товарищ капитан!

Это старшина Пологалов принес накладные. Надо было проверить их, подписать. Едва за старшиной захлопнулась дверь, как вошли командиры отделений.

Ярцев просмотрел их конспекты. Потом приехал оружейный мастер. Начальник заставы показывал ему боевую технику. Потом беседовал с пограничниками. Потом инструктировал наряды…