Сара Парецки - Заказное убийство

Я вымыла руки под краном и пошла назад по коридору, чтобы осмотреть спальни. Я недоумевала, почему никто из его товарищей до сих пор не вызвал полицию. Это недоумение слегка развеял приклеенный возле телефона список летних адресов Берне, Стейнера и Харата. В двух спальнях я нашла бумаги и книги, но никаких одежд, которые могли бы принадлежать троим отсутствующим.

Третья комната принадлежала убитому молодому человеку и девушке по имени Анита Мак-Гро. Ее имя было написано крупным размашистым почерком на форзацах многочисленных книг. На старом деревянном столе я увидела необрамленную фотографию убитого молодого человека и девушки на берегу озера. У девушки были золотисто-рыжие волосы; и от всего ее облика исходила такая жизненная сила, что фотография казалась одушевленной. Это была куда лучшая фотография, чем та, которую клиент дал мне накануне вечером. Ради такой девушки вполне стоило пожертвовать школой бизнеса. Мне захотелось познакомиться с Анитой Мак-Гро.

Я просмотрела бумаги и брошюры, но ни одна из них не носила личного характера — тут были листовки, призывающие бойкотировать непрофсоюзные издания, кое-какая марксистская литература и большая кипа блокнотов и конспектов, — словом, все то, что бывает в комнатах у студентов. В одном из ящиков я нашла пару корешков квитанций страховой компании «Аякс» о выплате денег Питеру Тайеру. Очевидно, Питер где-то работал летом. Я подержала корешки квитанций на ладони, затем сунула их в задний карман джинсов. Под квитанциями лежали некоторые другие бумаги, включая регистрационное удостоверение избирателя с адресом в Виннетке [3]. Удостоверение я также забрала. Кто знает, что может понадобиться впоследствии. Затем я взяла фотографию и покинула квартиру.

Оказавшись снаружи, я сделала несколько глотков свежего воздуха. Я даже не представляла себе, что он так хорошо пахнет. Зайдя в торговый центр, я позвонила в двадцать первый полицейский участок. Вот уже десять лет, как умер мой отец, но я все еще помню наизусть номер.

— Отдел расследования убийств. Говорит Драккер, — пробурчал чей-то голос.

— В доме номер пятьдесят четыре шестьдесят два по Саут-Харпер, в квартире номер три находится убитый человек, — сказала я.

— Кто вы?

— Дом номер пятьдесят четыре шестьдесят два по Саут-Харпер, квартира три, — повторила я. — Все понятно? — и повесила трубку.

Я села в машину и уехала. Я знала, что копы потом отыграются на мне за то, что я не дождалась их, но мне нужно было кое-что срочно сделать. За двадцать одну минуту я домчалась до дома и приняла долгий душ, как бы стараясь вымыть из памяти зрелище головы Питера Тайера. Затем я надела белые льняные брюки и черную шелковую рубашку — эта чистая элегантная одежда должна была возвратить меня в мир живых. Все украденные бумаги, лежавшие в заднем кармане моих джинсов, и фотографию я переложила в большую наплечную сумку. Затем я отправилась в свой офис, убрала все добытые мной свидетельства в стенной шкаф и проверила все сделанные во время моего отсутствия записи по автоответчику. Никаких записей не оказалось. Затем я позвонила по номеру, оставленному мне Тайером. После трех гудков женский голос ответил: «Набранный вами номер — 674-9133 — в настоящее время не включен. Проверьте номер и позвоните снова». Этот монотонный голос разрушил последние сомнения относительно личности клиента, который заходил накануне вечером. Конечно же это не Джон Тайер. Кто же он в таком случае, и почему он хотел, чтобы я обнаружила тело убитого? И для чего он попытался втянуть во все это девушку, которую назвал не ее подлинным именем?

Итак, тело не опознано, клиент также не опознан — в чем же должно было заключаться порученное мне дело, — девушка, вероятно, использовалась лишь как предлог, чтобы я обнаружила тело. И все же... Мисс Мак-Гро не видели несколько дней. По всей видимости, мой клиент хотел только, чтобы я обнаружила тело, но меня очень заинтересовала судьба девушки.

Известить отца Питера о смерти его сына, если он уже не узнал об этом, по-видимому, никак не входило в круг моих обязанностей, но, прежде чем окончательно убедиться, что моим ночным посетителем был не Джон Тайер, я должна была раздобыть его фотографию. Моим девизом всегда было: «Последовательно выясняй все подробности». Прикусив нижнюю губу, я мучительно долго размышляла, пока наконец не догадалась, где я смогу, не поднимая лишнего шума и не вызывая ничьих подозрений, достать его фотографию.

Заперев свой офис, я отправилась пешком через Луп в Монро и Ла-Салль. Форт-Диаборнская трастовая компания занимала четыре массивных здания, по одному на каждом углу перекрестка. Я вошла в здание с золотой вывеской над парадным входом и спросила, где находится отдел информации и рекламы.

— На тридцать втором этаже, — пробурчал привратник. — Вам назначена встреча?

— Да, конечно, — ответила я с ангельской улыбкой и, оставив его дожевывать кончик сигары, отправилась на тридцать второй этаж.

Сотрудники отдела информации и рекламы всегда имеют лощеный вид, а их одежда — последний крик моды. Та, с которой я разговаривала, была одета в облегающий, цвета лаванды шерстяной костюм, самый, пожалуй, броский во всем банке. Она одарила меня заученной улыбкой и протянула мне экземпляр последнего годового отчета. Я ответила ей такой же заученной улыбкой, спустилась на лифте вниз, милостивым кивком попрощалась с привратником и вышла наружу.

Желудок мой все еще не успокоился, и я зашла в заведение Рози и, прежде чем начать просматривать отчет, заказала мороженое и кофе. Изображение Джона Л. Тайера, ответственного вице-президента трастовой компании, я нашла на форзаце, вместе с другими высокопоставленными чиновниками. Это был худой, загорелый, в характерном для банкиров темно-сером костюме человек, и мне не потребовалось даже неонового мерцания, чтобы определить, что между ним и моим ночным посетителем не было ничего общего.

Снова прикусив губу, я задумалась. Полиция будет опрашивать всех соседей. Единственный ключ к тайне, который они могли бы найти, а именно корешки квитанций, я унесла с собой.

Главная штаб-квартира страховой компании «Аякс» помещалась как раз в Лупе, недалеко от меня. Было три часа дня, стало быть, еще не слишком поздно для делового визита.

«Аякс» занимал все шестьдесят этажей современного стеклянно-металлического небоскреба. Что до его наружного вида, то я всегда считала его одним из самых безобразных предместных зданий. Нижний вестибюль выглядел очень убого, и ничто так и не опровергло это первое впечатление. Привратник здесь оказался более придирчивым, чем в банке, и потребовал пропуск. Я сказала, что у меня назначена деловая встреча с Питером Тайером, и спросила, на какой этаж я должна подняться.