Ричард Пратер - Убей меня завтра

— Я не знаю, почему вы мне все это рассказываете, — упрямо сказала она. — Я — не Мария Кивано, я — Мария Блессинг.

Я рассмеялся.

— Нет смысла больше отпираться, Мария. И я вам назову одну причину, согласно которой вы должны быть Марией Кивано. Первая попытка убрать меня была предпринята гангстером по прозвищу Счастливчик Райан. Но он предпринял ее по собственной инициативе. Коза Ностра нанесла удар лишь тогда, когда я поговорил с вами. Буквально через полчаса. А я не задавал вам вопросов относительно Джо Кивано, я задал вам вопрос относительно Пита Лекки. Зачем бы вам понадобилось говорить об этом Питу Лекки или преподобному Арчи, если бы вы не были Марией Кивано?

Она хотела что-то сказать, но я поднял руку и быстро сказал:

— Можете не тратить лишних слов, Мария. Будете говорить тогда, когда тут появится полиция!

Я поднялся и подошел к телефону.

Сержант Стрикер сказал мне, что он только что возвратился. Он даже вызвал подкрепление из Скоттсдейла. Он радостно сообщил, что Стефенс записал свои признания на пленку.

— Думаю, что он расскажет еще подробности.

Я быстро сообщил ему, в чем дело, и он обещал заехать за миссис Блессинг.

Повесив трубку, я спросил:

— Скажите, Мария, я с самого начала чувствовал, что Генри Ярроу даже не знал, в чем тут дело, и тем не менее он принял участие в этой игре. Как вам удалось убедить его сходить к преподобному Арчибальду, когда об этом попросил Тони Бризант?

Она ответила, но ответила не так, как дама. Я поостерегусь приводить здесь точно ее слова и скажу только одно: «Нет, Мария не была леди».

Занавески были закрыты, и в моем номере, в отеле, было прохладно и темно. Даже дверь получила новые петли. Но даже если бы она была только прислоненной, я бы мало беспокоился. Я слишком устал. Меня хватило только на то, чтобы принять душ и откинуть одеяло на постели.

Я не мог себе представить, что прошло всего два дня с того момента, как я увидел Лукрецию Бризант, и она меня убедила, что ее отец срочно нуждается в помощи. Да. Эти сорок восемь часов в моей жизни были очень тяжелыми.

Ну и что? Я мог теперь проспать целое воскресенье, и все равно у меня оставалось еще три целых дня от моего недельного отпуска.

Около десяти я позвонил Полу Энсону и приветствовал его такими словами:

— Я жив! Я жив!

Сначала он был удивлен, а потом буркнул:

— Черт бы тебя побрал, Шелл! Я же просил тебя разбудить меня ровно в восемь!

Это подействовало на меня благотворно. Приятно сознавать, что есть люди, которые заботятся о тебе.

Пол обещал мне поговорить с доктором Фретзиндером и постараться убедить его в том, чтобы он не оповещал полицию по поводу моего подлого займа его лазерной установки.

— Скажи ему, что через пару дней я расскажу ему всю историю. Я уверен, что она ему пригодится, когда он снова будет читать лекцию о лазере.

Горячая вода душа била по моему истерзанному телу, и я видел, как смывалась грязь с волос, шеи, рук. Мне уже было лучше, я чувствовал себя так, как Наполеон после выигранной битвы, а потом я даже подумал, что сравнение не такое уж плохое.

Итак, я вымылся, почистил зубы и посмотрел на нового Шелла Скотта в зеркале, даже высунул язык и похлопал себя по грудной клетке. После этого я выбежал из ванной и юркнул в постель.

В следующий момент я выскочил уже оттуда и издал возглас, как Тарзан. Кто-то был в моей постели!

А вы, друзья, не кричите, когда кто-нибудь забирается к вам в постель? Один бог знает, кто или что там было. Я только почувствовал что-то теплое, мягкое и округлое… Но если как следует над этим подумать, то страху не должно быть.

Я повернулся — и тут увидел ее. Она натянула простыню до самого подбородка.

— Надеюсь, я не помешала? — сказала Лулу.

— Нет… нет… Почему ты должна мне помешать…

Мой мозг еще не функционировал как обычно.

— Но ты же ужасно закричал.

— Я больше не буду.

— Я не знала, что ты боишься девушек.

— Я тоже этого не знал.

— Я просто хотела тебя увидеть.

— И ты увидела.

— Ты теперь так и будешь стоять?

Что она имела в виду под словом «так»? Я посмотрел на себя и сразу понял, что она имела в виду. Да, она права. «Так» действительно нельзя было оставаться стоять. Я снова запрыгнул в постель.

Лулу склонилась надо мной. Я видел ее глаза, которые она почти закрыла, ее губы, которые слегка приоткрылись. Они коснулись моих губ, телом своим она прижалась к моему и легонько застонала. Потом прервала поцелуй и прошептала мне на ухо:

— О, дорогой!..