Далия Трускиновская - Блудное художество

– Николай Петрович, со всем двором опричь хором! - сказала княгиня, округлым жестом представляя ему свою свиту. Она привезла княжну Анну Михайловну, Вареньку Пухову, компаньонку-француженку мадам Тюрго, русскую компаньонку дворянку Кротову, девчонку для мелких услуг и двух мосек. Француженка имела при себе папку с гравюрами, которые княгиня непременно желала показать обер-полицмейстеру. Но по тому, как она показывала полнейшую свою беззаботность и безмятежную радость от встречи, Архаров видел - не только гравюры, принаряженную Вареньку ей тоже охота показать.

Особняк тут же показался Архарову тесным для этих широких юбок, ярких развевающихся накидок, чепцов и наколок с летящими лентами, мельтешащих вееров, звонких женских голосов. А вот купец, выйдя навстречу, тут же расцвел, как майская роза. Ему явно нравилось беседовать с дамами, слушать их веселые глупости, заставлять себя упрашивать, говорить им те дешевые и пошлые пустячки, от которых они смеются, даже бьют шутника сложенными веером по пальцам, однако беседы не прерывают.

Наконец расположились в гостиной, и туда же Никодимка принес столики для сладостей, а сам был послан варить кофей. Помещение и впрямь имело пока что жалкий вид.

– Что нам потребно для гостиной? - спросила княгиня и сама же ответила: - Гарнитур! Стульев с дюжину, кресел с полдюжины, два больших канапе, экран для камина, ширмы, столов, пожалуй, пять - большой карточный, ломберный, кофейных два, рабочий столик - коли приедут дамы со своим рукоделием…

– Записывай, сударь, - приказал мебельщику Архаров.

– Стулья в гостиную могу предложить а-ля рен, легкие, дамам нравятся, - тут же вступил в беседу купец. - А также есть стулья основательные, для столовой и для господ, что в карты играть изволят, им подолгу сидеть, так что те стулья и поширше… обивка хорошая, тканая купонами, с греческим узором в медальоне, есть с вазами, в вазах букеты - от живых не отличишь.

– Николай Петрович, не все ж тебе бобылем жить, женишься, к женке дамы станут с визитами приезжать - бери стулья а-ля рен, - немедленно подхватила княгиня. - И им подстать креслица а-ля кабриолет… ты что, Анюта?

– Зачем кабриолет, когда у всех бержер? - спросила княжна. - У бержер-кресла подлокотники тоже обтянуты, не только спинка, и это куда приятнее, чем руку на дерево класть…

– Ну и засалится твой бержер, ахнуть не успеешь - засалится! Руки-то у всех в пудре и в помаде, - возразила княгиня. - Это лишь мы с Варенькой ничем не мажемся, а нынче даже щеголи берут притирания, чтобы кожа мягче была.

Архаров прямо наслаждался тем, как ловко княгиня преподносит ему невесту. Однако и мебельную задачу следовало решать.

– Мадам Тюрго, достаньте гравюры, - попросила Анна Михайловна. - Николай Петрович, полюбуйтесь, вот оно, кресло-бержер, а вот табурет. Он может стоять у стены, для девиц, а может быть приставлен вот так - и образуется лонгшез, на коем можно полулежать…

Варенька рассеянно перебирала гравюры. Казалось, она не слышала беседы. Мебельщик, вытягивая шею, глядел на картинки и на княгиню с восторгом.

– Ну, душа моя, неужто в гостиной у Николая Петровича дамы будут спать укладываться? - возразила Елизавета Васильевна. - Это для дамской гостиной хорошо, опять же - чем менее обивки, тем менее страха, что ее засыплют табаком… нет, вот сюда взгляните, сударь… вот что будет у вас стоять вдоль стен! Кресла-маркизы! Спинка невысокая, не выше подлокотников, и никакой вертопрах, никакая вертопрашка эту спинку пудрой с волос не измажет. Теперь волосья день ото дня все выше всчесывают и посыпают жирной пудрой… а маркизы, кстати, довольно широки, чтобы там поместиться и в самой модной юбке, ведь и юбки шьют все шире, как только в дверь проходить? Не так ли?

Вопрос был обращен к купцу.

– Ваше сиятельство, могу предложить маркизы наилучшие, в лавке моей стоят, и к ним подушки пуховые, а также кресла для игрального стола, весьма удобные, новомодные, и черного дерева, и красного дерева, - тут же принялся он расхваливать товар. - На картинке не видно, а мы знаем, которое дерево на что идет. И рисунок поставим самый модный - из лавровых веток плетение, бараньи головы, розеты, пальметы, вьюнок.

– Бараньи головы? - переспросил Архаров.

– Накладочки бронзовые, изволите видеть, какая же новомодная мебель без бронз? - с неподдельным изумлением осведомился купец. - Из Франции рисунки везут, наши мастера льют, не хуже выходит, чем мебеля у французской королевы. А то еще делают с фарфоровыми расписными плакетками, с медальонами, так то более для дамских комнат. Для гостиной и для кабинета господина Архарова нужны бронзы самые изрядные, чтобы одно к одному, на единый лад, - и накладочки, и канделябры, и люстры, и вазы, и часы, и курильницы…

Архаров подумал, что эти бронзы на единый лад влетят ему в немалую копеечку.

– Люстры надобны венецианские, легкие, - тут же решила Елизавета Васильевна, - все пять… а что, Николай Петрович, не хочешь ли обставить и малую гостиную?

– Туда - фонари! - тут же отозвалась княжна. - Как у меня, большие, и оправа из золоченой бронзы, Николай Петрович, модно, и сквозняк свеч не гасит, и воск куда попало с них не летит!

– Да, Анюта права, а для большей тонкости следует купить французские бронзы с матовой позолотой, - решила княгиня. - Что, любезный, сыщется у тебя?

– Для вашего сиятельства есть бронзы от самого господина Гутьера, - блеснул знаниями несколько обиженный купец - дама заподозрила его в том, что он не разбирался в товаре. - Теперь многие продают золоченую бронзу от Гутьера, да только врут, а у меня - подлинный, и бронзы от Томира у меня также имеются.

Архаров отвлекся - он ничего в этих позолотах не понимал, он только знал, что парадные комнаты должны быть достойны его чина.

Его беспокоил иной вопрос.

Государыня в Москве с января. Она внимательно наблюдала за следствием по пугачевскому делу и, несомненно, знала про затеи князя Горелова. О том, что после всех приключений девицу Пухову забрал к себе князь Волконский, она тоже знала. С князем была хороша, звала его и княгиню с княжной к себе на малые приемы, а о девице Пуховой не было сказано ни слова. По крайней мере, так понял Архаров. И теперь, глядя, как Варенька перекладывает листы гравюр, подумал: а что, коли слово было сказано? Что, коли этот визит - по приказу государыни? Ведь и дураку понятно - девицу Пухову, кем бы она ни была, надобно либо запереть в такую обитель, откуда она уж вовеки не выйдет, либо отдать замуж за человека благонадежного и умеющего охранить ее от всевозможных авантюристов. Сам он полагал себя таким человеком, но обхождение государыни с ним этому домыслу противоречило. Впрочем, обхождение могло быть испытанием, государыня ловка…