Валерий Еремеев - Опасная охота

Это кажется самым разумным решением, вот только оно не предотвращает преступления. Ведь у этого типа на примете может быть еще кто-нибудь, помимо меня. А содействовать предотвращению преступлений долг каждого честного гражданина, а уж тем более имеющего лицензию частного детектива.

И, наконец, третий, он же самый рискованный. Согласиться и посмотреть, что из этого получиться.

— Хорошо, допустим, я соглашусь, — говорю я, — тогда что я буду с этого иметь?

Он называет сумму, унижающую меня как профессионала. Я деликатно намекаю ему на это, и мы начинаем торг.

Он говорит, что дело очень простое и что, самое главное, никого ведь не надо убивать. Я отвечаю, что если все так просто, то не слабо ему самому пойти пострелять. Выражаю надежду, что судьи учтут тот факт, что он никого не пришел убивать, а только слегка попугать и не будут к нему слишком строгими.

Он удваивает сумму. Я отвечаю ему «прощай» и собираюсь встать. Он увеличивает, но я продолжаю упорствовать. Он заявляет, что весь ход операции и техническую часть он берет на себя и что мне не надо ничего делать, кроме как придти и нажать на курок. Я сдаюсь, и он переходит непосредственно к сути дела.

— Вы знаете нежилой дом на углу Пожарской и Нагорной?

— Да.

Дом мне действительно известен. Это старое, полуразрушенное здание, предназначающееся под снос, напротив политехнического института. Уже лет как двадцать в нем никто не живет, но у городских властей никак руки не доходят отремонтировать его или снести совсем.

С легкой руки студентов политеховцев этот дом получил название — голубой, но не от цвета стен, а потому что в нем, якобы, собирались представители сексуальных меньшинств. Думаю, что это всего лишь слухи, но сколько дом стоит нежилым пугалом, столько и носит это название.

— Вам нужно будет спрятаться в этом доме. Из углового окна прекрасно видно все место. Послезавтра, в понедельник, в восемь тридцать, плюс минус одна-две минуты, этот человек будет проезжать перекресток. Перед перекрестком он притормозит, так как там пешеходный переход без светофора, а водитель он дисциплинированный. Сначала вы пробьете ему колесо, а когда он выйдет посмотреть, что случилось, сделаете второй выстрел.

— Оружие?

— Вы его получите. Послезавтра вы выйдете из дому, утром. Учтите, что в начале девятого вы уже должны быть на месте. Из дома до вокзала поедите на метро. Потом автобусом. Выйдете на две остановки раньше и до места пройдете пешком. Там я вам передам ружье и пятьдесят процентов вашего гонорара.

— Когда я получу остальные деньги?

— После того, как выполните поручение. Я вас найду, когда буду убежден, что работа сделана.

— Ладно, черт с вами, но учтите, если вы вздумаете меня кинуть, то я вас все равно найду, где угодно.

— Не беспокойтесь, я с вами рассчитаюсь.

— А как насчет выстрелов? Они будут слышны. Винтовка, как я понимаю, будет без глушителя?

— Винтовка мелкокалиберная, не думаю, что звук будет очень громкий.

Достаточный, чтобы на него обратили внимание. По утрам в том месте весьма людно. Студенты идут на лекции.

— Я подумаю над этим, но если даже ничего не получиться, это не страшно. Могут подумать, что это просто звук лопнувшей шины.

Мне хочется спросить его, сравнивал ли он когда-нибудь звук выстрела и лопнувшей шины, но не делаю этого. В конце концов, не все ли мне равно, если я ни в кого не буду стрелять?

Мой «работодатель» посвящает меня во все нюансы задуманного им предприятия.

Разговор ведет начальственным тоном, уверенный, что именно он хозяин положения. Я не собираюсь рассеивать это заблуждение, а наоборот пытаюсь еще больше усилить его.

— Видите ли, — говорю просительным тоном. — Не могли бы вы дать мне сейчас немного? В счет аванса. Я совершенно на мели и понимаете…

— Нет, — строго говорит он, — это хорошо, что на мели. Вам нужно отдохнуть. После завтра вы должны быть в форме.

Он некоторое время сидит молча, потом вдруг резко спрашивает, словно осененный какой-то идеей.

— Скажите, Лысков, а из мелкокалиберного оружия можно убить?

— Еще как. Правда все будет зависеть от расстояния и смотря куда попадешь.

— В нашем случае?

— В вашем случае, — отвечаю я, делая акцент на втором слове, — расстояния от дома до проезжей части не очень большое. Так что если попасть в голову, то… Вот только после этого, он вряд ли вернет вам ваши деньги.

— Черт с ним с долгом. Сделайте это!

Вот теперь мы перешли к действительно серьезному разговору! А я все ломал голову, зачем было устраивать такую котовасию? Наблюдать за мной несколько дней! Неужели лишь затем, чтобы всадить в задницу какому-то хмырю маленький кусочек свинца? Как я уже говорил, попугать человека можно более простым и дешевым способом. Не сомневаюсь теперь, что все сказанное ранее было не более чем прелюдией, разведкой боем, так сказать. Он хотел выяснить, способен ли я совершить преступление.

Прежде чем согласиться поиграть в Леона-киллера, я для порядка ломаюсь, но в конце концов говорю окей. Нам требуется еще некоторое время, чтобы сойтись в цене, потом еще раз уточняем все детали. Я спрашиваю его, нет ли другого, более тихого местечка для засады.

— Для такого оружия, какое будет у вас, другого места нет, — отвечает он. — Сами сказали, что убойная дальность полета пули не очень большая.

Перед тем как нам проститься, он требует, чтобы я повторил все от начала и до конца. Убедившись, что до меня дошло правильно, он уходит.

Я остаюсь один и начинаю размышлять. Итак, кто-то кого-то захотел убить. Что ж ситуация в наше время весьма не редкая. Однако самому ему не хочется марать руки, поэтому ему нужен человек, способный это сделать за него. С криминальным миром в поисках киллера он связываться не желает. Что же тогда ему делать?

И тут он вспоминает, что один из его знакомых упоминал об одном менте, который, не моргнувши глазом, оправил на тот свет двух бандитов, одного за другим. Каким-то образом ему удается узнать, что в милиции этот человек больше не работает. Мало того, одно время он подозревался в некоторых не очень достойных вещах. Что ж, прекрасно. Больше вероятность, что это то, что нужно. Надо за ним понаблюдать. Он начинает следить за квартирой бывшего мента и видит, как тот каждый день совершает променад по одному и тому же маршруту, от дома к магазину, откуда возвращается нагруженный бутылками с винищем.

И вот здесь наблюдавшим делается совершенно неправильный вывод. Он не знает, что этот бывший слуга закона работает на одно детективное агентство. Ему также не известно, что недавно он разошелся с женой и не нашел ничего лучшего как утопить свои иллюзии, относительно семейного счастья, на дне стакана, но что долго это не продлиться.