Стивен Кинг - Недомогающая

— Я наконец-то связался с миссис Варшавски, — говорит мне Карло. Миссис Варшавски живет в 5-C, но лишь формально. Ее нету уже пару месяцев. — Она была в Вене.

— В Вене, вот так да, — говорю я.

— Она дала добро на то, чтобы пригласить истребителей. Она пришла в ужас, когда я ей рассказал об этом. Вы — единственный на четвертом, пятом и шестом этажах, кто не жаловался. Остальные… — Он качает головой и охает.

— Я рос в фабричном городе в Коннектикуте. Это довольно-таки сгубило мое обоняние. Я чую запах кофе и духи Элли, если она сильно надушиться, но больше, в общем-то, ничего.

— В данном случае это, наверное, счастье. Как, кстати, миссис Нейтан? Все еще недомогает?

— Ей нужно еще несколько дней, чтобы опять вернуться к работе, но ей уже гораздо лучше. Одно время она пугала меня.

— Меня тоже. Она как-то выходила на улицу — под дождь, конечно…

— Это Эл, — говорю я. — Ее ничто не останавливает. Если она хочет куда-то пойти, то она идет.

— … и я еще подумал: «Это смертельный кашель». — Он поднимает одетую в перчатку руку в сдерживающем жесте. — Не то, чтобы я и впрямь думал, что…

— Во всяком случае, он становился больничным кашлем. Но, в конце концов, я заставил ее повидаться с врачом, и теперь… путь к выздоровлению.

— Отлично. Отлично. — Затем возвращаясь к тому, что у него на уме, — Миссис Варшавски была довольно шокирована, когда я ей все рассказал. Я сказал, что мы скорее всего просто найдем какую-нибудь испорченную еду в холодильнике, но я знаю, что дело обстоит хуже. Как и все остальные на этих этажах со здоровым носом. — С мрачным видом он слегка кивает. — Они найдут там мертвую крысу, попомните мои слова. Еда воняет, но не так. Так воняет только мертвечина. Это крыса, точно, может пара крыс. Она наверное разложила отраву и не хочет сознаваться. — Он наклоняется, чтобы вновь погладить Леди. — Но ты то чуешь запах, девочка, правда? Еще как чуешь.

Вокруг кофеварки разбросаны фиолетовые листки с записками. Я приношу на кухню фиолетовый блокнот, откуда они и берутся, и пишу еще одну записку.

Эллен: Леди выгуляна. Кофе готов. Если будешь чувствовать себя достаточно хорошо, чтобы пойти в парк, иди! Только не слишком далеко. Теперь, когда ты уже идешь на поправку, не хочу, чтобы ты переутомилась. Карло опять сказал мне, что «чует крысу». Наверное, все остальные в районе 5-С тоже ее чуют. К счастью для нас, у тебя забит нос, а я лишен обоняния. Хаха! Если услышишь, что кто-то в квартире миссис Ви, то это истребители. Карло будет с ними, так что не переживай. Я пойду на работу пешком. Надо еще чуть-чуть поразмыслить над этим новейшим мужским чудо-препаратом. Как жаль, что они не посоветовались с нами, прежде чем вешать на него это название. И помни: НЕ ПЕРЕУТОМЛЯЙСЯ. Люблю тебя — люблю тебя.

Я начерчиваю полдюжины иксов, чтобы подчеркнуть сказанное, и подписываюсь сердечком. Затем я ложу ее к остальным запискам возле кофеварки. Прежде чем уйти, я наливаю в блюдце Леди свежей воды.

До работы кварталов двадцать, и я не думаю о новейшем мужском чудо-препарате. Я думаю о истребителях, которые заявятся в три часа. Или, если получится, раньше.

Возможно, пешая прогулка была ошибкой. Наверное, сновидения прервали мой цикл сна, и я почти засыпаю на утреннем собрании в конференц-зале. Однако я быстро прихожу в себя, когда Пит Венделл показывает макет постера для новой рекламной кампании водки «Петров». Я уже видел его, на его офисном компьютере, когда он дурачился с ним на прошлой неделе, и глядя на него вновь, я понимаю откуда взялась как минимум одна деталь моего сна.

— Водка «Петров», — говорит Ора МакЛин. Ее роскошная грудь вздымается и опускается в сценическом вздохе. — Если это пример нового русского капитализма, то это дохлый номер. — Самый сердечный смех исходит от мужчины помоложе, который не отказался бы увидеть длинные светлые волосы Оры, раскинутыми возле себя на подушке. — Не хотела обидеть тебя, Пит, хороший слоган.

— Я не обижаюсь, — говорит Пит с показной улыбкой. — Мы делаем все, что в наших силах.

На постере изображена парочка на балконе с бокалами в руках, в то время как солнце опускается за заполненную дорогими яхтами гавань. Надпись внизу гласит: «закат. идеальное время для водочного рассвета».

Некоторое время они обсуждают где будет находится бутылка «Петров» — справа? слева? по центру? снизу? — и Фрэнк Бернстейн отмечает, что добавив рецепт можно увеличить место на странице, особенно в таких журналах, как «Плэйбой» и «Эсквайр». Я выключаюсь, думая о том коктейле на столике в моем сне про самолет, до тех пор, пока не осознаю, что Джордж Слэттери просит меня высказать свое мнение. Я в состоянии воспроизвести вопрос, и это хорошо. Уж лучше не просить Джорджа повторять что-либо дважды.

— Я, в принципе, солидарен с Питом, — говорю я. — Клиент выбрал имя, я делаю все, что в моих силах.

Раздается добродушный смех. Последнее время звучало множество шуток про новый фармацевтический продукт компании Воннел.

— К понедельнику у меня, возможно, будет что показать вам, — говорю я им. Я не смотрю на Джорджа, но он знает что я имею ввиду. — К середине следующей недели — наверняка. Я хочу дать Билли шанс, чтобы посмотреть что он может сделать. — Билли Эдерли — наш новый кадр, и свой испытательный срок он проходит в качестве моего помощника. Его пока не приглашают на утренние собрания, но мне он нравится. Он нравится всем в «Эндрюз-Слэттери». Он смышленый, полный желания, и бьюсь об заклад, что через пару лет он начнет бриться.

Джордж раздумывает над этим.

— Я надеялся увидеть идеи сегодня. Хотя бы наброски.

Тишина. Все разглядывают свои ногти. Джордж по сути делает мне привселюдный выговор, и наверное я заслуживаю его. Это была не лучшая моя неделя, и идея свалить все на парня не так уж и хорошо выглядит. Да и не так уж и хороша сама по себе.

— Ладно, — наконец говорит Джордж, и в зале чувствуется облегчение. Словно легкий прохладный ветерок, пронесшийся на мгновение. Никто не хочет лицезреть в конференц-зале порку в солнечное пятничное утро, и я уж точно не хочу ее получать. Тем более когда моя голова забита другим.

Я думаю, что Джордж чует крысу.

— Как Эллен? — спрашивает он.

— Лучше, — говорю я ему. — Спасибо, что поинтересовались.

Проходят еще несколько презентаций. Затем все заканчивается. Слава Богу.

Двадцать минут спустя, когда Билли Эдерли заходит в мой офис, я почти что дремлю. Хотя нет — я таки дремлю. Я быстро выпрямляюсь, надеясь, что парень думает, что просто застал меня погруженного в свои мысли. В любом случае, наверное, он слишком взбудоражен, чтобы заметить это. В одной руке он держит кусок плакатного щита. Я думаю, что он бы отлично смотрелся в какой-нибудь захолустной школе, вешая большое объявление о пятничном вечере танцев.