Валя Шопорова - Порок сердца

– Пошли, – заговорщически произнёс Томас, на его губах заиграла недобрая усмешка, но Тео не смог увидеть этого.

– Я никуда с вами не пойду, – возразил Тео, пытаясь убрать руку одноклассника. – И, вообще, сейчас начнётся урок, мне пора в класс.

Томас хитро переглянулся с Шоном и повторил:

– Пошли.

Прежде, чем Тео успел вновь начать возражать, одноклассник потащил его куда-то. Юноша попытался сопротивляться, упираться, но к товарищу подключился и Шон, а даже против одного из них силы Тео были ничтожны, не говоря уже о двух. Он был худой и хилый, как принято говорить, ему, по медицинским показаниям, было запрещено заниматься спортом, что не могло не сказаться на его силе. Шон и Томас, в противовес ему, были спортивными, к тому же, оба парня с пяти лет занимались самбо, где и познакомились и сдружились ещё до попадания в один класс. Судьба, так сказать. Только Финц, который был невысоким и худым, мог быть равным противником Тео, но этот парень предпочитал пользоваться не силой тела, а силой слова, что у него неплохо получалось – его колкости и мерзости всегда попадали в самую цель.

Оглушительно прозвенел звонок, призывая всех разойтись по своим классам и занять свои места. Тео дёрнул плечом и обратился к что-то задумавшим одноклассникам, пытаясь воззвать к их совести:

– Прозвенел звонок, нам пора в класс, иначе у нас всех будут проблемы…

– Цыц, мышь, – шикнул Шон, Томас громко рассмеялся, а Финч добавил:

– Чего-то говорливый сильно, а говорят же: «Тих, как мышь»…

Друзья вновь громко засмеялись и свернули за поворот, утаскивая за собой и Тео, который не оставлял слабых попыток освободиться от их хватки.

– Прошу вас, отпустите меня, – сдавшись, попросил юноша.

Ответа не последовало, вместо этого Шон открыл какую-то неприметную дверь, которой Тео даже не заметил, и толкнул парня туда. Тео едва не упал, его больше не держали. Он обернулся, смеряя обидчиков взглядом исподлобья.

– Что, урод, теперь поговорим? – зло спросил Шон, делая шаг в сторону одноклассника.

Отчего-то, парню нравилось называть одноклассника именно так – «урод». Хотя, Тео был далеко не некрасивым. Может быть, ему не хватало некоторой мужественности, что только добавляло ему насмешек со стороны одноклассников, но уродом он не был. Правильные, миловидные черты лица: густые брови аккуратной природной формы, ровный нос, красивая линия губ, высокие скулы и большие ярко-синие глаза. Он был достаточно высоким – 180 сантиметров, но был совершенно не развит физически. Возможно, если правильно подобрать одежду, его можно было бы спутать с девушкой. Этому способствовало и то, что Тео носил длинные волосы, которые у него от природы были тёмного, почти чёрного цвета. Если бы юноша не собирал их в хвост, он бы выглядел совсем женственно, потому Тео не распускал волосы даже дома, только на ночь, и то – не всегда. Но обрезать длинные «кудри» ему не хотелось, с самого детства он ненавидел посещение парикмахерских и процедуру стрижки.

– Что, бить меня будете? – спросил Тео, щурясь и переводя туманный взор с одного нахала на другого. Ближе всего к нему стоял Шон, как главный, рядом с ним Томас, а Финч был чуть позади.

– А ты хочешь? – спросил Шон и рассмеялся, друзья подхватили – по непонятной маленькой комнате разнёсся дружный хохот.

Парень покачал головой, резко переставая смеяться, и подошёл к Тео и резким движением снял с его головы капюшон. Тео закатил глаза и спросил у одноклассника:

– Хочешь напомнить мне, что находиться в головном уборе в помещении неприлично?

– А разве капюшон – головной убор? – не поняв, поинтересовался Томас, но ответа не дождался, потому что внимание перетянул на себя Финч.

– А девочкам можно, – сказал парень и рассмеялся. Его неприятный высокий гогот резанул по ушам Тео, и он поморщился.

Его никогда не задевали тупые приколы одноклассников по поводу его половой и ориентационной принадлежности. Он был твёрдо уверен в том, что он предпочитает девушек, хотя девушки у него никогда и не было… Но причина тому была не отказ – юноша сам никогда не предпринимал попыток устроить свою личную жизнь, думая, что такой, как он, не каждой девушке будет нужен.

– Очень смешно, Финч, – ответил Тео, переведя взгляд на одноклассника, который никак не мог отсмеяться после своей удачной остроты.

Шон фыркнул и протянул руку, которую Тео заметил слишком поздно. Одноклассник сдёрнул резинку, удерживающую хвост парня, выдирая ему волосы. Длинные тёмные пряди распались по плечам, шикнув, Тео схватился за голову, морщась от несильной, но неприятной боли от выдранных волос.

– Резинку отдай, – потребовал Тео, протягивая руку.

В ответ Шон лишь фыркнул и ответил:

– Нет.

Товарищи молча наблюдали за действиями «командира».

– Немедленно отдай мою резинку, – твёрже потребовал Тео. – Второй у меня нет с собой, а ходить с распущенными волосами и слушать ваши тупые приколы я не намерен.

В ответ Шон влепил ему пощёчину. Казалось бы, такая мелочь – особой боли даже нет, всего лишь предупреждение, но… Но это был скорее унизительный жест, нежели попытка причинить реальную боль. Бить Тео они были не намерены, да и это было бы недальновидно с учётом того, что его дядя – комиссар полиции. Конечно, Тео за все годы, что одноклассники издевались над ним, не проронил ни слова ни родителям ни, после, дяде, но, увидь Карл следы побоев, у него, определённо, возникли бы вопросы. Слишком он любил своего племянника и справедливость, чтобы оставить дело безнаказанным. Это только добавляло причин Тео, чтобы молчать, потому что, узнай дядя об издевательствах, он бы точно решил разобраться и наказать обидчиков любимого племянника, а это могло быть чревато… К сожалению, Шон был не просто невоспитанным наглецом – у него были причины и основания, чтобы таким быть, его отец был представителем правящей элиты города, так что, реши Карл разобраться с его единственным и горячо любимым сыном, проблемы бы, скорее всего, возникли у него самого. Либо, дело бы просто замяли. В свете всех этих причин Тео предпочитал молчать. Впрочем, одноклассники никогда не делали чего-то такого, что могло бы ему серьёзно навредить: могли ударить, но не сильно, пнуть, забрать и выкинуть вещи, обзывали…

«От этого ещё никто не умирал», – думал Тео и упорно молчал. И сейчас он тоже решил, что будет молчать. Жаль лишь, что его дорогие одноклассники тоже давно уже догадались об этом и осознали свою безнаказанность…

– Мышка… – протянул Шон, подходя к юноше.

Тео начал пятиться, пока не уткнулся задом во что-то. Он обернулся, чтобы посмотреть, что мешает ему двигаться дальше, а Шон, воспользовавшись этим, сдёрнул с него очки.