Яна Кельн - Пятница (СИ)

Убраться из Москвы я решил еще тогда, когда заканчивал одиннадцатый класс. Всю жизнь фанатею от ресторанов и, конечно же, представлял себя в роли успешного ресторатора. Но есть мечты, есть реальность, есть компания отца, во главе которой должен буду встать я. Он так решил. Отец считает, что у меня нет даже возможности на свои желания. Есть только то, что я обязан делать. В тот вечер впервые попытался отстоять свою точку зрения, объяснить, что он ошибается на мой счет. Надо говорить, что мои тихие вяки утопли в одном четком и громком "нет"?

Я живу, считая дни до того часа, когда у меня будет возможность уехать. Откладываю деньги, понимая, что отец только взмахом руки лишит и финансовой составляющей моей жизни, когда узнает, что пойду ему наперекор.

Утро наступает неожиданно. Не выспался. Совсем. Чувствую себя отвратительно. Голова гудит, тело ломит, задница болит. Опять. Кончился растворимый кофе, варить лень, кроме того не умею. Злой выхожу из подъезда, пинаю железную дверь, она отвечает мне глухим звоном, прокатывающимся грудой камней по моим нервам. Выхожу во двор и замираю. Среди немногочисленных машин моих соседей стоит мерседес Стаса. Тяжелый вздох. Мужчина выходит из машины. Деловой костюм, видно, что дорогой. Темно-синяя ткань в мелкую вертикальную полоску, бледно-голубая рубашка, галстук в полоску по диагонали, темно-синяя толстая, голубая средней толщины, опять темно-синяя, но тонкая. Сглатываю и мужественно заставляю себя не делать ни шагу назад.

- Доброе утро, Саша, - порыкивающие нотки в голосе, улыбка, искривляющая идеальные, чувственные губы.

Ловлю себя на мысли, что начинаю его бояться.

- Стас, - киваю, в глазах холодная вежливость, ожидание.

- У меня не так много времени, - мужчина кидает взгляд на часы, дорогие швейцарские, каждым штрихом подчеркивает свой статус, - поэтому послушай очень внимательно.

- Слушаю, - мне даже интересно, что он скажет.

- Я понял, что отношения тебя не интересуют, - якобы печальный вздох и грустный взгляд зеленых глаз из-под пушистых черных ресниц. - Но против секса ты ничего не имеешь? - интонация вопросительная, но он не спрашивает, утверждает.

- Не имею, - подтверждаю, улыбаюсь и добавляю, - но не с тобой. - Делаю шаг в бок и вперед, но Стас останавливает и с силой сжимает руку выше локтя.

- Что ты хочешь?

- Что? - переспрашиваю удивленно. Ты так тонко намекаешь на оплату за секс?

- Саша, у каждого человека есть мечты, я могу исполнить практически любое твое желание. Что ты хочешь?

- Оставь меня в покое, - мне обидно.

От человека, который перевернул весь город, чтобы найти того, с кем провел ночь, я ожидал более тонкого и романтичного ухаживания. Пусть мне не нужно ни цветов, ни серенад под балконом, но предложение оплаты за секс задевает, щемит в груди.

- Саша, я не шучу, - Стас начинает злиться, теряет терпение, голос становиться холодным с нотками приказа и металла, трудно не повиноваться, - Хочешь стать хозяином нефтяной вышки, она у тебя будет.

- На хуй она мне? - усмехаюсь, но понимаю, что так он обозначил, что границ моим капризам практически нет.

- Саша...,- Черных теряет терпение, смотрит на часы, переводит недовольный взгляд на меня, опаздывает и я в этом виноват.

Мне весело, я смеюсь, но только не ему в лицо, на такой шаг у меня не хватит смелости, смех звучит только в моей голове.

- Стас, посмотри, где я живу, - обвожу взглядом двор, - посмотри, где я учусь. Разве может быть что-то, что ты можешь мне предложить, и чего у меня нет?

- Могу, - мужчина кивает, на секунду мне кажется, что замечаю какой-то странный отблеск в его глазах, - но тебе ведь ничего не нужно...

- Я не блядь, чтобы меня покупать.

- Я не имел это в виду, - догадывается, что мы не поняли друг друга, - ты еще не дорос до того, чтобы осознать простую вещь, в этой жизни продается и покупается все и все. Я только хочу узнать твою цену.

- Свобода. Моя цена - свобода, - злюсь из-за слов Стаса, поэтому говорю правду.

Черных удивленно смотрит, делает шаг назад и отпускает руку. Надо же, мне удалось шокировать прожженного игрока в мире крупного бизнеса. Я иду к своей машине, скрываюсь от зеленых глаз в мрачном салоне, завожу мотор, выезжаю со двора. Я ведь правильно все сделал? Могу поставить себе «отлично» за непробиваемость? Вроде все сделал верно, но осадок такой, что совершил одну из фатальных ошибок в своей жизни.

- Саш, где ты вчера делся? - ко мне подходит Леша.

Пусть этот парень редкостный распиздяй и моральный урод, но он единственный, кого могу назвать другом.

- Пришлось отъехать. Что-то важное пропустил?

- Нет, только горячие обсуждения того мужика, что лекцию вел. Девки от него все потекли, - похабно ржет.

- Не хочу об этом, голова трещит.

- Таблетку? - предлагаешь не Пенталгин или другое обезболивающее.

- Давай, - согласно киваю.

Леша улыбается и протягивает волшебную таблеточку.

- Сань, может, чего посерьезней? - голубой глаз хитро прищурен.

- Что?

- Пошли, - не люблю это слово, теперь оно будет напоминать только о Стасе и о том, что после него следовало.

Заходим в здание из красного кирпича, поднимаемся на второй этаж, направо, до конца коридора, на пару опоздали, лекции уже начались, поэтому вокруг пусто. В туалете тоже никого нет, все кабинки свободны, Леша все же толкает каждую дверь, чтобы убедиться. Пусто. На широком подоконнике появляется журнальный лист, жесткий, гладкий, глянцевый. В руке друга из ниоткуда, словно по волшебству возникает пакетик с белым порошком. Леша высыпает его на лист. Достает банковскую карту. Visa Gold. Меньшим мы дорожки не разбиваем. Традиционные сто баксов трубочкой, Леха наклоняется, белая прядь волос падает на глаза, раздражается, смахивает, заправляет за ухо. Вдох, еще один другой ноздрей и парень блаженно прикрывает глаза. Повторяю его действия. Смачиваю слюной подушечку указательного пальца, подцепив остатки белого порошка, втираю в десны. Кайф. И пошел Станислав Черных на хуй!

- Хочешь пойти на пары? - вот за что люблю Лешку, так это за то, что этот человек всегда интересуется моим мнением, даже если заранее знает ответ на свой вопрос.

Уходим из здания "школы" тем же маршрутом, каким попали сюда. Начало осени, погода еще совсем летняя. В этом году хозяйка разноцветных красок и затяжных дождей не спешит обрадовать нас своим присутствием. Не хочу за руль, слишком расслаблено и хорошо я себя чувствую. Окружающий мир, словно на замедленной пленке, каждое движение плавное и тягучее, как густой смородиновый кисель. Реальность не воспринимается совершенно. Уши заложило ватой, так, наверное, чувствует себя человек в огромных мягких наушниках, которые внезапно сломались и перестали транслировать музыку. Ты слышишь посторонние звуки, но они едва задевают тебя, касаются легким дуновением, мягким прикосновением. Нереальность. Иду по гравийной дорожке, но чувствую себя космонавтом, совершающим шаги-прыжки по Луне. В теле легкость, ноги ватные, слабость прокатывается по венам вместе с кровью, в голове вакуум, ни одной мысли, ни об отце, ни о Стасе. Пока последний вновь не решает о себе напомнить. Практически сворачиваем с Лешкой в сторону метро, когда замечаю высокую фигуру, идущую к нам размашистым, уверенным шагом. Он не изменился с нашей утренней встречи, только пиджак отсутствует и на глазах солнцезащитные очки. Похож на детектива в лучшем жанре американского боевика. Прыскаю со смеху. Сейчас подойдет, заломит руки за спину, защелкнет наручники и произнесет серьезным тоном коронную фразу о том, что я могу не вякать, мне зачтется молчание на суде. Хихиканье перерастает в откровенный ржач. Друг оборачивается ко мне, удивленно смотрит, а меня уже гнет пополам, остановиться не могу, сделать вдох тоже. Приступ. Истерика, вызванная действием наркотика. Из глаз слезы, пред ними мутная пелена. И кто бы знал, насколько правдоподобно нарисовало картину мое воспаленное воображение?! Руки сводят за спиной. Сильные толчки вынуждают идти вперед. Слышу крики Леши, но не могу ничего ответить, меня рвет от смеха. Сознание какой-то частью улавливает, что становится темнее, солнце тускнеет, слышу хлопок двери. Кто-то поднимает за подбородок, не вижу кто, слезы застигают глаза. Вдох. Щеку опаляет нехилая такая пощечина. Затыкаюсь. Мгновенно. Как по взмаху волшебной палочки. Вдох. Вытираю глаза. Вижу перед собой лицо Стаса. Зеленые глаза сверкают. Злой.