Наталья Батракова - Территория души. Книга 2

Ниже стояла дата недельной давности.

«На следующий день Артюхины улетали в Штаты», — вспомнила Анна и тупо уставилась на большой, от пола и почти до потолка, цилиндрический аквариум, в котором медленно и чинно плавала пара золотых рыбок…

«Владимир Анатольевич, Владимир Анатольевич! — грустно усмехнулась она, опустив руку с письмом. — Все-то вы видите, все-то вы знаете. Я даже себе боялась в этом признаться, а вы, как всегда, прямо в лоб. Интересно, Роберт тоже догадался? Скорее всего, да. Даром, что ли, почти до семидесяти дожил, а по-прежнему председатель правления!»

— Мама, мне не спится, — неожиданно появилась из спальни Катюша. — Можно, я с тобой лягу?

— Можно, — улыбнулась Анна и привлекла дочь к себе. — Если сразу не уснем, посекретничаем? Ты мне расскажешь, кто же такой Джимми: завалил письмами, подарками, а в гости заходить боится! Кстати, писем в последнее время от него не было, не знаешь почему?

— Писем в конвертах он мне больше не пишет, потому что я дала ему свой электронный адрес. Но Джимми мне не нравится.

— И кто же тебе нравится? — Анна обняла дочь за плечи и пошла вместе с ней в отведенную для нее спальню…

Кругловы проснулись лишь в первом часу дня. Прислушавшись, Анна уловила звук льющейся за стенкой воды, затем кто-то аккуратно закрыл дверь в санузел. Набросив шелковый халат, она вышла на кухню.

— Проснулись! — обрадовалась женщина средних лет в ярком фартуке. — Доброе утро, то есть уже день! Ой, я вас не разбудила? Я так старалась все делать тихонечко, только чуть-чуть пошуршала в санузле. Если это я, простите ради Бога! — выдала она скороговоркой.

— Что вы! Нам действительно пора просыпаться. Надо же как-то перестраиваться на местное время. Вас зовут…

— Ирина! — подхватила женщина. — А вы Анна? И доченьку вашу Катей зовут? Я все о вас знаю, перед отъездом мне Татьяна столько о вас рассказала! Вы такая молодец! На такой работе смогли закрепиться, она так гордится вашими успехами…

— Да какие успехи! — не выдержав, Анна прервала ее словесные излияния. — Работаю, как все. Извините, я бы хотела кофе выпить, чтоб окончательно проснуться. Вы не поможете мне с кофеваркой?

— Да, да! Сейчас приготовлю! — засуетилась женщина, открывая пачку с молотым кофе. — У меня есть и блинчики с творогом, и омлетик с ветчиной. Вам покрепче или как?

— Покрепче, — улыбнулась Анна, понимая, что прикоснуться к кофеварке ей вряд ли позволят.

Женщина ее забавляла. «Интересно, она изо всех сил старается угодить или же приветливое суетливое состояние для нее — норма?» — подумала она, продолжая наблюдать за Ириной.

— На журнальном столике свежие газеты. Владимир Анатольевич всегда читает по утрам, поэтому я и для вас на всякий случай купила по дороге.

— Спасибо, — Анна зашла в гостиную, бегло просмотрела названия периодики, но, зевнув, поняла, что первым делом все же желательно принять душ и выпить кофе.

После завтрака она взяла мобильный телефон и просмотрела внесенные в память номера.

«Кому бы для начала позвонить? Попробую Надежде. В этом городе она, возможно, единственный человек, у которого свежа память обо мне».

— Добрый день. Надежда? Это Анна Круглова… Да-да, та самая из самолета…

— Анечка, значит так, — категорично заявила женщина, перейдя на «ты». — Завтра мы ждем тебя к двум часам по адресу, записывай, записывай… Если не с кем будет Катю оставить, привози с собой, но ей будет у нас скучновато: дом не такой уж большой, поэтому всех приглашаем без детей, но вы — исключение. Далее, — женщина сделала паузу. — Форма одежды парадная. Что еще? Да, мы можем послать за тобой машину. Не надо? Тогда ждем к двум часам! До свидания, Анечка.

Локтионова отключила телефон и задумчиво зажала трубку в руке.

— Это Анна, я тебе вчера о ней рассказывала. Удивительная женщина, ты не поверишь! От нее так и веет добротой и чистотой.

— Надя, дорогая, — усмехнулся муж. — Это от тебя за версту добротой веет, оттого-то вокруг тебя все добрые и чистые. Жизнь, она намного разнообразнее, общественница ты наша! Небось, для Крылова присмотрела?

— А почему ты так решил?

— Да твоя активность устроить его личную жизнь всем давно известна! Даже ревную слегка: отчего ты так о нем беспокоишься? — пошутил Юрий.

Пригладив рукой седые волосы, он надел шапку и, спрятав во внутренний карман список того, что следовало купить на рынке, застегнул куртку.

— Как тебе не стыдно! — всерьез возмутилась Надежда, поправив на его шее шарф. — Хотя, отчасти, ты прав, я за него переживаю: ну, сколько можно такому мужику одному оставаться? Ну, развелся с женой, всяко бывает, так ведь жизнь продолжается! Я за него как за сына или брата переживаю. Вспомни, когда нам было тяжело, много таких, как он, осталось вокруг нас? То-то же!

— Ну, этого факта никто не оспаривает, только поверь мне, жениться он пока не собирается.

В отличие от жены, Юрий знал, что Крылов буквально дал обет безбрачия после разрыва с женщиной, с которой Локтионовы были не знакомы.

— Ну и зря! И с Анной я его обязательно познакомлю, потому что уверена, именно такая, как она, сможет, наконец, растопить его сердце!..

Серебристый «мерседес», за две пары больших круглых фар прозванный в народе «лупатым», третий час кружил по городу, перевозя Анну с Катей из одного памятного для них места в другое. Побывали на кладбище, несмотря на мороз, от которого отвыкли, они долго гуляли по парку Горького и даже покормили с рук белок.

— Вот в этом доме мы жили, — возвращаясь к машине, напомнила она Кате и показала рукой в направлении окон родной прежде квартиры. — Смотри-ка ты: рамы поменяли, и свет везде горит. Кажется, ремонт делают.

На душе стало печально. Закрыв глаза, она как наяву представила себе квартиру со старой мебелью, письменный стол, себя, маленькую, спрятавшуюся от деда под нависавшей над головой столешницей.

— Я замерзла и хочу в «Макдоналдс»! — закомандовала Катя, которую нисколько не тронули за душу ни заляпанные побелкой окна, ни сам помпезный с виду дом. — В тот, который с горками. «Макдоналдс» на площади Бангалор», — догадалась Анна, и ей стало еще печальнее.

Перекусив привычной американской пищей, она дожидалась Катю из туалета и раздумывала, куда бы двинуться дальше. «Янушкевичи вернутся из санатория только двадцать четвертого и сразу ждут нас к себе. А почему бы мне не позвонить…» — мелькнула мысль, и она по памяти быстро набрала домашний номер Риты.

О бывшей соседке она вспоминала достаточно часто. Что бы ни случилось между ними в последние месяцы жизни в Сухареве, в ее памяти воспоминания о Рите словно застыли в тот период времени, когда они жили душа в душу, просиживали долгие вечера на кухне, плакались друг дружке в «жилетку», поминая и тяжелую женскую долю, и любовь, которая у обеих никак «не выходит», и таких непонятливых мужиков. Анна была благодарна Рите и за то, что та часто выручала ее, соглашаясь посмотреть за Катей. Если бы не Крылов, их отношения, скорее всего, и дальше были бы безоблачны. Трубку снял незнакомый мужчина.