Кристина Лорен - Темная дикая ночь

Успеть досчитать до двух — это все, что мне удается, прежде чем я снова встречаюсь с ним взглядом.

— Да?

За тот год, который прошел, прежде чем он наконец заговорил, в моей голове пронеслись миллионы его возможных ответов.

Думал ли ты когда-нибудь о том, чтобы меня поцеловать?

Или о нашем сексе в задней комнате?

Устроить косплей Затанны? [7] Персонаж вселенной DC Comics, иллюзионистка и волшебница — прим. перев.

Но он просто спрашивает:

— А что про фильм сказала Харлоу?

Сделав глубокий вдох, я убираю подальше образ, как он наклоняется ко мне и прижимается своим ртом к моему.

— Ой, как раз собиралась ей позвонить.

И тут до меня доходит, что я только что сказала.

Брови Оливера резко приподнимаются, а позади него НеДжо издает пронзительный панический вопль, означающий, что либо за нами пришли копы, либо всех нас поубивает Харлоу, и это будет целиком и полностью моя вина.

— О че-е-е-е-ерт , зачем я так сделала? — прикрыв ладонью рот, восклицаю я. После папы я одной из первых обо всем рассказываю Харлоу. Она меня укокошит, если узнает, что сначала я пришла сюда. И о чем я только думала, рассказывая ему первым? Шагнув ближе, я делаю угрожающее выражение лица. — Не смей дать ей понять, что узнал прежде нее, и что я была здесь, чтобы…

— Она будет тут через полчаса, — услужливо напоминает НеДжо.

— Полчаса! — почти кричу я. — Да она порубит нас на мелкие кусочки и похоронит где-нибудь в пустыне.

— Блин, тогда звони ей прямо сейчас, — говорит Оливер, указывая на меня пальцем. — У меня нет желания предстать перед Харлоу и ее топором.

— А когда ты узнал, Оливер?

Я с улыбкой смотрю через стол.

— Что узнал, Харлоу?

— Давай не придуривайся, — она бросает взгляд в сторону убедиться, что Лола все еще у бара. — Когда узнал, что права выкуплены, и что дали добро съемкам?

Она выжидающе смотрит то на меня, то на Джо, но он наклоняется откусить огромный кусок своего бургера, так что отвечать приходится мне.

— Сегодня, — коротко говорю я, пытаясь прекратить лишние расспросы. Это хреновый ответ, потому что даже Лола узнала сегодня утром. А Харлоу ждет от меня отчет с точностью до часа.

Харлоу прищуривается, но сдерживает рвущийся язвительный ответ, когда с подносом, уставленным стопками, возвращается Лола. Посмотрев на меня, она одаривает меня своей заговорщической улыбочкой. Не уверен, знает ли она сама, что так делает. Та начинается с приподнимающихся уголков губ, полузакрытых глаз, после чего Лола медленно их закрывает, будто фотографирует меня. И будь это так, на фото красовался бы по уши влюбленный мужчина.

В Amazing Spider-Man 25 [8] Комикс 1963 года, 25 — номер выпуска, комикс издавался серией — прим. перев. есть сцена, когда впервые появляется Мэри Джейн Уотсон. Ее лицо скрыто от читателя и от Питера Паркера, и до этого момента Питер знает ее только как девушку, которую его тетя советовала пригласить на свидание, «милую соседскую девочку».

Но Питера она не интересует. Раз Мэри Джейн нравится его тете, то она явно не в его вкусе.

Потом в 42 выпуске показывают ее лицо, и Питер понимает, какая она потрясающая. Это как удар под дых: Питер оказался идиотом.

Это отличная аналогия для описания моих отношений с Лорелей Кастл. Я был женат на Лоле тринадцать с половиной часов, и будь умнее, воспользовался бы имеющимся шансом, вместо того чтобы решить — только потому, что она была в коротком платье и напивалась в Вегасе — что она не в моем вкусе.

Но спустя несколько часов уже все мы были пьяные… и неожиданно женатые. И пока наши друзья занялись осквернением гостиничных номеров — и друг друга — мы с Лолой прошагали километры, болтая обо всем на свете.

Легко быть откровенным с незнакомым человеком, и еще легче после выпитого, поэтому к середине ночи я почувствовал себя с ней в довольно близких отношениях. А когда на Стрип [9] Участок бульвара Лас-Вегас в Вегасе — прим. перев. спустилась ночь, намекая на удовольствие внизу живота, какое может предложить этот город, Лола остановилась и посмотрела на меня. Сверкнул маленький бриллиантовый пирсинг Мэрилин в ее губе, и я ощутил себя завороженным ее нежно-розовым ртом, на котором давно не осталось ни капли помады. Я уже протрезвел и думал о том, как завтра мы аннулируем наш брак, когда она тихо спросила, не хочу ли я снять где-нибудь номер. Для нас двоих.

Но я… не захотел. Не захотел, потому что к тому времени, как она это предложила, я понял, что она не девушка на одну ночь. Лола была той, из-за кого я мог бы потерять голову.

А по возвращении в Сан-Диего сквозь ее жизнь пронесся ураган. Во-первых, был опубликован ее роман в комиксах «Рыба Рэйзор» и тут же взлетел на верхнюю строчку чартов. А потом он стал мейнстримом и начал продаваться в крупных магазинах, а «Нью-Йорк Таймс» назвал его «очередным большим проектом». Права были проданы крупной кинокомпании, и сегодня она встречалась с теми, кто вложит в проект миллионы.

Не думаю, что у нее найдется хотя бы полсекунды подумать о романтике, но ничего страшного — я думаю об этом за двоих.

— Не знаю, кто придумал традицию, когда именинница разрезает свой торт, — говорит Лола и ставит передо мной шот с подозрительной зеленой жидкостью, — или же, как сейчас, когда проставляется девушка, по чьей книге снимают фильм. Но я не в восторге.

— Нет, — возражает Миа, — проставляется девушка, которая вот-вот покорит Голливуд.

— В наказание, — добавляет Харлоу. — И заранее.

Все поворачиваются, чтобы скептически уставиться на Харлоу. В отличие от всех нас, вся ее жизнь связана с Голливудом. Ее родители — актриса и оскароносный режиссер, а замужем она за восходящей звездой канала Adventure Channel, и я уверен, все мы думаем об одном и том же: учитывая то, кому Голливуд помогает оплачивать счета, проставляться должна Харлоу.

Словно почувствовав это, она отмахивается и говорит:

— Заткнитесь уже. В следующий раз так и сделаю.

Все приподнимают свои стаканы, и Харлоу провозглашает тост:

— За самую офигенную крутышку на свете: Лорелей Луизу Кастл! Положи на лопатки этих засранцев, девочка.

— Точно-точно! — говорю я, и, поймав мой взгляд, Лола снова улыбается своей заговорщической улыбочкой.

Все вместе подняв бокалы — Харлоу, Миа, Джо, Лола, Лондон и я — мы опустошили их, и всех нас одновременно передернуло.

Лондон, соседка Лолы, чуть не подавившись, говорит:

— Этот зеленый шартрез [10] Ликер на травах — прим. перев. , — она кашляет, и ее светлые волосы, собранные на макушке в растрепанный пучок, чуть не рассыпаются, когда она качает головой, — должен быть запрещен.