Александр Севастьянов - Путин в русском поле

Можно предположить, что Волошина, приведшего к власти Путина и убедившего Ельцина уйти досрочно, нельзя поначалу не отблагодарить. Вот он пока и остался.

Можно предположить, что еще больше оснований для благодарности у Путина в отношении Чубайса.

Можно предположить, что назначение Кириенко наместником в Поволжье есть форма почетной ссылки: убрать слишком шустрого «недомэрка»-сайентолога из столицы, из Госдумы, а там подловить на любой провинности и вообще выбить из политики – обычная двухходовка.

Но экономическая-то бригада «пьяных и безумных хирургов»– она ведь реально поставлена у власти, будет определять нашу жизнь!

А на столе-то хирургическом, привязанные и с трубкой в глотке – мы с вами, дорогие читатели!

Страшно?! А то нет!

Едва ли не страшнее для каждого, кто думает не о хлебе едином, – назначение Михаила Швыдкого министром культуры русской страны.

От этих фактов не уйти, вычисляя политический профиль Путина.

Второе. Была ли случайной или точно рассчитанной проговорка насчет «простого русского человека» в устах Путина – гадать не стану. А вот насчет того, мол, почему бы России да и не вступить в НАТО, – это уж точно сорвалось с языка нашего президента в «момент истины». Настолько естественно, что потом даже пришлось чиновникам объяснять, что он хотел сказать совсем другое.

Путин, по-видимому, вообще, органически, не способен держать в голове «восточный фактор». Для него, петербуржца, привязанного к западному миру самой географией рождения, духом родного города, образованием и профессией, кажется естественным считать Россию – частью Западной Европы (что он однажды и высказал по простоте душевной).

Такая ориентация не только совершенно не соответствует действительности. Она в современных геополитических реалиях и цивилизационных перспективах— чудовищно опасна, губительна. Об этом можно говорить много. «Националка» не раз писала о недопустимости эскалации русско-мусульманского конфликта (Чечня не в счет, здесь речь о святом – о мести за своих), о недопустимости втягивания России в служение интересам мирового еврейства и Израиля, о роли «живого щита» против Востока, навязываемой нам Западом, о нашем единственном шансе выживания в условиях стратегического партнерства с Китаем, о принципиальной некомплиментарности, несовместимости России и Запада и т. д.

Что же мы видим в сфере внешней политики от Путина?

Помимо неосторожных и нескладных проговорок, выдающих (по Фрейду) его истинное умонастроение, это:

1) ратификация СВР-2;

2) обещание превентивных ударов по талибам, а по существу— угроза «второго издания» афганской войны. В этом варианте, учитывая общий реваншистский контекст политики Путина, нет, к сожалению, ничего невозможного. Последствия будут катастрофичны;

3) отстранение всех в Чечне (включая местные опорные для России кадры – Гантамирова, Кадырова и др.) от руководства и распределения средств, сосредоточение того и другого в руках Кошмана. Что, вкупе с п. 2, ясно сигнализирует всему мусульманскому миру: не ждите от России союзничества по противодействию еврейской угрозе, а ждите эскалации глобального конфликта, срежиссированного евреями;

4) проигрыш Россией Закавказья – Грузии, Азербайджана, а теперь, как видно, уже и Армении в пользу Запада, в частности США.

Все это говорит о том, что в глобальном противостоянии XXI века – между еврейским Западом, с одной стороны, и китайским Востоком и арабским Юго-Востоком, с другой, – Путин склонен занять сторону Запада. На мой взгляд, это прямой путь к бесславной кончине нашего народа. «И умер бедный раб у ног непобедимого владыки», – по формуле Пушкина…

Характерно, что с подобной программой выступал в свое время бывший председатель Национал-республиканской партии Николай Лысенко, такой же петербуржец, как и Путин. (Сегодня в газете «Наше время» он возобновил тотальную антикитайскую и антиисламскую пропаганду.) Возможно, это у них своего рода местный петербургский колорит.

Но времена Петра Первого, бестрепетно ориентировавшего Россию на Западную Европу, безвозвратно прошли, канули. На дворе иная эпоха, ставящая иные задачи, требующая иной стратегии, иных подходов и решений. Если, конечно, помнить о том, что наш народ не имеет постоянных врагов и друзей, но лишь постоянные интересы. У завтрашнего мира будут другие лидеры, другие приоритеты. Нельзя быть слепым и глухим пленником обветшалых стереотипов. Уже не та Европа, не те мы, не тот Восток. Сегодня Петр перенес бы столицу куда-нибудь в Иркутск, Красноярск, Новосибирск, Хабаровск— поближе к будущему и к жизни, а не к прошлому и смерти.

Странности

В поведении Путина бывают странности. Скажу об одной из заметных.

Многие наблюдатели не поверили в естественную кончину Анатолия Собчака, последовавшую в курортном городе Светлогорске Калининградской области. Побывав там, на моей «малой родине», я убедился, что в этом открыто сомневалась даже местная пресса. По сведениям журналистов, незадолго до констатации факта смерти бывшего губернатора Санкт-Петербурга, из его номера выскочила полуодетая девица с перекошенным от ужаса лицом и воплями, а проводившие вскрытие хирурги не обнаружили на сердце якобы пережившего инфаркты Собчака – ни одного шрама. Никаких инфарктов не было.

Загадка смерти бывшего покровителя Путина, несомненно, знавшего нашего президента как мало кто другой, встает в один ряд с другой загадкой: выборами на второй срок преемника Собчака, губернатора Яковлева, унаследовавшего в придачу к Петербургу и некую толику петербургской информации. На похоронах Собчака Путин произнес слова о травле, преследовавшей его дорогого учителя и сведшей того в могилу. Весь мир соотнес эти слова именно с фигурой Яковлева. Как же тогда понять метания «Единства» и самого Путина, то выдвигающих, то отзывающих соперницу Яковлева – Матвиенко? Отзывающих лишь для того, чтобы под занавес, осознав вопиющее неприличие непротивостояния Яковлеву, на скорую руку поддержать заведомо непроходного кандидата от заведомо же нелюбимого и неуважаемого «Яблока»? Имитируя участие в борьбе против единственного реального кандидата и рискуя при этом репутацией, и без того уже сильно пострадавшей на выборах губернатора Подмосковья…

Что заставило Путина вначале свернуть успешную кампанию Матвиенко, а затем, только ради сохранения лица, наскоро ввязаться в кампанию хилого «яблочника»? Ясно, что оба действия имеют одну и ту же причину: в определенный момент возникла необходимость уступить дорогу Яковлеву.

Когда возникла эта необходимость? После молниеносного визита Яковлева к Путину, посвященного, по словам самого Яковлева, хоккейному чемпионату в Петербурге. Как понимает читатель, общность хоккейных пристрастий – недостаточный повод для поддержки на выборах президентом губернатора. Даже столь неуклюжей.