Алексей Арбузов - Старомодная комедия

Он. Хорошо, допустим… Но замечено также, что ни свет ни заря Вы начинаете внезапно петь, чем и будите окружающих.

Она. Но неужели Вы думаете, что можно удержаться от этого в летнее солнечное утро? В дождливую погоду я ведь не пою и петь, заметьте, не собираюсь. К тому же я пою очень тихим голосом, еле слышно. ( Поет тихонечко .) «По разным странам я бродил, И мой сурок со мною…» Ну можно ли от этого проснуться, посудите сами.

Он. Вы очень мило поете, но тем не менее Вам следует учитывать, что некоторые люди спят чрезвычайно чутко. И можем ли мы так эгоистично лишать их сна в ранние утренние часы?

Она. Ничего, ничего – могут и не поспать немножечко! В конце концов, ничто так не укорачивает нашу жизнь, как беспробудный сон. Можно упустить массу любопытного. Не станете же Вы отрицать, что жить на свете, в общем-то, довольно любопытно.

Он. Все это, безусловно, так, но утренний сон…

Она( прерывает его ). Вообразите к тому же, что некоторые из моих соседок, несмотря на то, что давно уже тут находятся, ни разу – понимаете? – ни разу не видели восхода солнца! А между тем восход солнца на море оставляет, как я выяснила, необыкновенное впечатление.

Он. Совершенно солидарен с Вами. Но почему вы, как утверждают потерпевшие, лазаете по ночам из окон в сад, а через некоторое время точно таким же путем возвращаетесь обратно? Многие из проснувшихся терпеливо ждут Вашего обратного появления, дабы уснуть снова, но иногда Вы возвращаетесь часа через полтора и тем самым травмируете их еще более.

Она. Но дежурная сестра Велта Ваздика закрывает на ночь корпус на ключ, а у меня возникает иной раз непреодолимое желание выйти в ночной сад, полюбоваться светом луны, добрести до моря, остаться наедине с природой… Поймите, я – горожанка, уж много лет я не видела моря, не бродила по лесу… Здесь все вокруг решительно сводит меня с ума… ( Ей стало вдруг совестно своих признаний .) Впрочем, Вы, вероятно, к этому совершенно равнодушны. Вот уже полчаса вынимаете из коробочки леденцы и упиваетесь ими до самозабвения. Продолжайте же их сосать, Родион Николаевич, видимо, это единственно, на что Вы способны.

Он( совершенно оскорблен ). Но позвольте однако ж…

Она. А в свое оправдание я могу сказать одно – в окно я лазаю с самой величайшей тщательностью. Осторожненько.

Он. К сожалению, я обладаю противоположными сведениями. Прошлой ночью, покидая окно, Вы опрокинули три бутылки кефира, и они, как утверждают очевидцы, разбились все разом, перебудив таким образом не только Вашу палату, но и весь нижний корпус.

Она. Поверьте, Родион Николаевич, что в дальнейшем я буду лазать в окно с величайшей осторожностью.

Он. Черт возьми! С Вами все-таки довольно затруднительно вести беседу.

Она( сочувственно ). Мне многие говорили об этом. Но я решительно не могу понять, отчего это происходит. Общаясь с людьми, я обычно бываю полна самых добрых намерений.

Он. Э, бросьте! Вы обладаете уникальной способностью все сводить на нет.

Она. Это естественно: я всегда старалась идти в ногу с веком. Какие еще претензии имеете Вы ко мне, доктор?

Он. Видите ли… в качестве эксперимента, чтобы ближе знать наших… э… пациентов… мы предлагаем им по приезде заполнить небольшую анкету. Скажу прямо, что Ваши ответы на нее несколько меня озадачили. Начнем с того, что в графе «возраст» вы поставили прочерк.

Она( жестко ). По отношению к женщине этот вопрос я считаю бестактным. Право, Вы могли бы спросить о чем-нибудь другом. Возраст – сугубо личное дело каждого гражданина СССР. И я убеждена, что в данном случае наше государство гарантирует тайну любому из своих сограждан. И вообще… к чему это нездоровое любопытство? Я, например, не спрашиваю, сколько Вам лет.

Он( гордо ). Могли бы и спросить. В отличие от Вас, женщины, которая по каким-то неясным соображениям скрывает свой возраст, я отвечаю совершенно откровенно – мне скоро шестьдесят пять.

Она. Серьезно?

Он. Что – серьезно?

Она. Я предполагала, что Вам гораздо меньше.

Он. Хм… Вы думали? ( Вновь становится суровым .) Во всяком случае, это так.

Она. Ну что ж, мне по душе Ваша прямота, и я постараюсь ответить на нее полной откровенностью – мне еще нет восьмидесяти лет. Надеюсь, Вас это удовлетворит?

Он( сухо ). Право, не пойму, каким образом это могло бы меня удовлетворить. Однако идем дальше – почему на вопрос «ваша профессия» Вы ответили довольно-таки расплывчато: «Работаю в цирке»?

Она. Но я действительно там работаю. В цирке.

Он. Кем? Какова Ваша профессия?

Она. Вы думаете, это поможет лечению атеросклероза, который Ваши врачи наконец-то у меня обнаружили, хотя я им совершенно не страдаю.

Он. Ей-богу, я теряю терпение. ( Яростно .) Ваша профессия? Что Вы делаете в цирке, товарищ Жербер? Кувыркаетесь, играете на барабане, глотаете живых лягушек?

Она. Ваше нездоровое любопытство когда-нибудь погубит вас. ( Вдруг тихо улыбнулась .) Я показываю фокусы. Что еще может делать женщина в моем возрасте, Родион Николаевич. ( Развела руками .) Показываю фокусы. Надеюсь, с этим вопросом мы покончили?

Он. Ну хорошо… допустим. Но отчего Вы не заполнили графы о вашем семейном положении?

Пауза .

Вы замужем?

Она. Этот вопрос бывает иногда слишком сложен для краткого ответа.

Он( нетерпеливо ). Черт возьми… Вы замужем или нет?

Она( помолчав ). А Вы знаете – даже мило, что это так волнует Вас. Меня это даже трогает в какой-то степени. Ну что ж, придется во всем Вам сознаться. Я решительно не замужем. Решительно. Теперь Вы удовлетворены? Никаких новых вопросиков не заготовили? Иссякли, Родион Николаевич? В таком случае, совершенно не таясь, заявляю, что Вы безумно мне надоели. Еще ни один человек на свете не надоедал мне так, как Вы. Задаете бестактные вопросы, пытаетесь узнать, замужем я или, слава богу, нет, а сами даже халата не удосужились надеть! ( Грозно .) Вы должны задавать вопросы в белом халате, а не в этом дурно выглаженном пиджаке, у которого даже одна пуговица оторвана! Какой ужас – вызываете меня для серьезного разговора, а сами непрестанно жуете конфеты. И это советский врач – стыд и позор! Видеть Вас больше не желаю.

Он( взорвался ). Ну вот что – хватит!… Конфеты мои ей не понравились… А знаете ли Вы, что я непрестанно сосу леденцы, дабы избавиться от пагубной привычки курения. Вы просто вздорное существо… Вот уж полчаса издеваетесь надо мной самым изощренным образом. Довольно! Перепишите анкету, или я немедленно выпишу Вас из санатория!