Ги Мопассан - Зарэш

Впрочем, всюду на юге евреи заняты исключительно ростовщичеством в самых бесчестных формах, какие только возможны; настоящие же коммерсанты — это мозабиты.

Когда приезжаешь в какое-нибудь селение в Сахаре, сразу же замечаешь там особую породу людей, захвативших в свои руки все местные дела. Лавки держат только они; они торгуют и европейскими товарами и товарами местного производства; они смышлены, деятельны, коммерсанты по духу. Это бени-мзаб, или мозабиты. Их прозвали «евреями пустыни».

Араб, настоящий араб, житель шатра, считающий всякий труд позорным, презирает коммерсанта-мозабита, но в определенные сроки приходит за запасами к нему в лавку, а также поручает ему на хранение ценные вещи, которые не может брать с собою во время кочевья. Между ними существует своего рода постоянный договор.

Мозабиты захватили всю торговлю Северной Африки. Их встречаешь как в наших городах, так и в селениях Сахары. Накопив состояние, купец возвращается в Мзаб, где должен подвергнуться своего рода очищению, чтобы быть восстановленным в своих политических правах.

Эти арабы, которых можно распознать по их фигуре, более низкорослой и коренастой, чем у других арабских племен, по их лицу, большею частью плоскому и очень широкому, по толстым губам и по глазам, обычно глубоко сидящим под прямыми и очень густыми бровями, являются схизматиками мусульманства. Они принадлежали к одной из трех диссидентских сект Северной Африки и, по мнению некоторых ученых, являются потомками последних приверженцев хариджизма.

Страна этого народа — может быть, самая своеобразная на всей африканской земле.

Отцы их, изгнанные из Сирии мечом пророка, переселились в Джебель-Нефусу, к западу от берберийского Триполи.

Но последовательно вытесненные изо всех мест, где бы они ни устраивались, вызывая повсюду зависть своей смышленостью и ловкостью, окруженные подозрительностью, как иноверцы, мозабиты обосновались наконец в самом бесплодном, в самом знойном, в самом ужасном крае. Он называется по-арабски Хаммада (раскаленный) и Шебка (сеть), потому что похож на огромную сеть из скал и черных камней.

Страна мозабитов находится километрах в полутораста от Лагуата.

Вот как майор Коин, человек, превосходно знающий весь южный Алжир, описывает в интереснейшей брошюре свой приезд в Мзаб:

«Приблизительно по средине Шебки находится нечто вроде котловины, ограниченной цепью блестящих известняковых скал с почти отвесными внутренними склонами. С двух сторон, с северо-запада и с юга, имеются две расщелины, через которые протекает уэд Мзаб. В этой котловине, длиною километров в восемнадцать и шириной не больше двух, лежат пять городов округа Мзаб и земли, возделываемые жителями этой долины исключительно под сады.

Извне, с северной и восточной стороны, этот скалистый пояс выглядит беспорядочным многоярусным нагромождением четырехугольных надгробных камней, словно громадный арабский некрополь. Сама природа кажется мертвой. Нет никакой растительности, которая бы радовала взор: хищные птицы — и те, казалось, избегают эти безотрадные места. Только лучи неумолимого солнца, озаряя серовато-белую поверхность скал, отбрасывают тени самых причудливых очертаний.

Каково же должно быть удивление, — я бы сказал, даже восторг, — путешественника, когда, взобравшись на гребень этой гряды утесов, он обнаруживает внутри нее пять многолюдных городов, окруженных садами с пышной растительностью, выделяющихся своей темно-зеленой окраской на красноватом фоне уэд-мзабского русла.

Вокруг котловины — голая пустыня, смерть; внутри ее, у подножия скал, — жизнь и явные признаки развитой цивилизации».

Мзаб — это республика или, вернее, коммуна, вроде той, которую пытались основать в 1871 году парижские революционеры.

Никто в Мзабе не имеет права оставаться без дела: ребенок, как только он может ходить и нести что-нибудь, уже помогает отцу в поливке садов, составляющей постоянное и важнейшее занятие жителей. С утра до вечера мул или верблюд вытягивает в кожаном ведре воду, которую затем выливают в желоб, искусно устроенный таким образом, что не пропадает ни одна капля драгоценной влаги.

В Мзабе, кроме того, насчитывается значительное количество запруд для собирания дождевой воды. Эта республика, стало быть, бесконечно далеко опередила наш Алжир.

Дождь! Для мозабитов это счастье, источник благополучия, спасение урожая. Поэтому, как только начинаются ливни, жителей охватывает какое-то безумие. Они высыпают на улицы, стреляют из ружей, поют, бегут в сады, к реке, вновь начинающей течь, и к плотинам, забота о которых лежит на обязанности всех граждан. Как только какой-нибудь плотине угрожает опасность, все население должно немедленно туда бежать.

Неустанный труд людей, их разум, их мастерство превратили самую дикую и безотрадную часть Сахары в цветущий край, где возделанные земли ожили и семь богатых городов раскинулись под лучами солнца.

Поэтому мозабиты ревниво оберегают свою родину и по мере возможности запрещают европейцам туда проникать. В некоторых городах, как, например, Бени-Исгеме, иностранец не имеет права даже переночевать.

Полицейские обязанности исполняются здесь всеми. В случае необходимости никто не откажется оказать вооруженную помощь. В этой стране нет ни бедных, ни нищих. Нуждающиеся получают поддержку от своих фракций.

Почти все умеют читать и писать.

Повсюду здесь видишь школы, крупные коммунальные постройки. И многие мозабиты, прожив некоторое время в наших городах, возвращаются к себе со знанием французского, итальянского и испанского языков.

Брошюра майора Коина содержит множество поразительных подробностей об этом любопытном народе.

В Бу-Сааде, как и по всем оазисам и городам, в руках мозабитов находится торговля и обмен, они держат всевозможные лавки и занимаются всякого рода профессиями.

Пробыв четыре дня в этом городке Сахары, я пустился в обратный путь по направлению к побережью.

Горы, встречающиеся по дороге к морю, имеют необычайный вид. Они напоминают чудовищные крепости, зубчатые стены которых тянутся на целые километры. Это правильной формы параллелепипеды, высеченные с математической точностью. Самая высокая из них — с плоской вершиной и кажется недоступной. За свою форму она прозвана «Бильярдом». Незадолго до моего приезда двум офицерам впервые удалось на нее взобраться. На вершине они обнаружили два громадных римских водоема.

Дуро — испанская серебряная монета стоимостью несколько более пяти франков.