Лоран Гунель - Бог всегда путешествует инкогнито

В конце концов, что есть предприятие, как не общность людей, разделяющих одни чувства в ходе работы над одним проектом? А может, в проект не входило заставлять некое множество людей карабкаться наверх. И то, что нас заставили конкурировать друг с другом, вовсе не способствовало возникновению положительных эмоций…

Зазвонил телефон. Ванесса объявила мне, что первый из назначенных явился. Я заглянул в ежедневник: на сегодня назначено семеро. День обещал быть длинным…

Я быстро открыл электронную почту. За один день отсутствия накопилось сорок восемь писем. Я сразу кликнул одно, пришедшее от Люка Фостери. Как обычно, ничего существенного. Лаконичное послание:

Надо наверстать упущенное за день вашего отсутствия. Довожу до вашего сведения, что вы отстаете по показателям за месяц.

Сердечно ваш Л. Ф.

Это «сердечно ваш», набранное шрифтом автоматического клише, выглядело на экране совершенно неуместно. Копии разосланы Грегуару Ларше и всем моим коллегам. Вот так номер!

Я пригласил кандидата войти, и собеседование началось. Я никак не мог сосредоточиться на своих обязанностях и ушел из офиса уже перед рассветом, абсолютно убежденный, что ноги моей там больше не будет. Мой мозг подвел черту и вычеркнул эту работу из будущего. Я продолжал жить, а все данные о ней восстановлению не подлежали. Это место казалось мне чужим, а мое присутствие здесь — бессмысленным. Я там находился только физически.

Мне удалось ускользнуть около семи часов. Вот чудо! Едва я вышел на улицу Оперы, как на тротуаре ко мне подошел человек в блейзере цвета морской волны. Ни дать ни взять — зеркальный шкаф. Водянистые, невыразительные голубые глаза, плоские, совсем без скул, щеки… Я инстинктивно отпрянул.

— Господин Гринмор?

Я чуть помедлил и ответил:

— Да…

— Господин Дюбре вас ждет, — сказал он, небрежно махнув в сторону черного «мерседеса», стоявшего под парами у тротуара.

Тонированные стекла мешали разглядеть, кто сидит внутри. Я с опаской шагнул за человеком в блейзере, и он распахнул передо мной заднюю дверцу. Сердце у меня слегка сжалось, когда я забирался в автомобиль. Внутри пахло кожей. Дюбре оказался рядом со мной, но машина была просторная, и между нами оставалось изрядное расстояние. Прежде чем «зеркальный шкаф» закрыл дверцу, я успел поймать любопытный взгляд Ванессы, которая как раз выходила из офиса.

Дюбре молчал. Минуту спустя «мерседес» тронулся с места.

— Поздно заканчиваешь, — проворчал Дюбре.

— Бывает, что и позже, иногда после девяти, — отозвался я, довольный, что могу нарушить молчание.

Однако молчание снова воцарилось.

— Я много размышлял о тебе, — начал он наконец. — У тебя действительно проблема на проблеме. И главная в том, что ты боишься людей. Не знаю, сознаешь ли ты это, но ты не решаешься ни себя преподнести, ни ясно выразить свои желания. Тебе очень трудно противиться чужой воле и решительно высказать несогласие. Короче, ты живешь не своей жизнью, а все время находишься под чьим-то влиянием, пугаясь чужой реакции. А потому первое задание, которое я тебе дам, будет заключаться в том, чтобы заставить тебя пересилить собственную нерешительность и научиться ясно выражать свои желания и добиваться того, что хочешь.

Затем тебе надо понять, что не стоит стремиться соответствовать чужим представлениям о тебе, подстраиваться под чужие критерии и чужие ценности. Смело заявляй о своем несогласии, даже если это тебе вредит. Короче, перестань ориентироваться на мнение других и научись не обращать на него внимания.

Когда же ты полностью осмыслишь свою самость, то сможешь и понять индивидуальность других, и, если надо, к ней приспособиться. Ты легче станешь общаться, входить в контакт с незнакомыми людьми и создавать атмосферу доверия. Тебя станут принимать те, кто от тебя очень далек. Но для начала тебе надо понять, что именно делает тебя неповторимым, иначе так и будешь тушеваться на фоне других.

Я собираюсь научить тебя убеждать, и ты сумеешь добиваться своего. А потом научу дерзать, пробовать, реализовать идеи и осуществлять мечты. В общем, я хочу уничтожить тот ошейник, что душит тебя. Ты не отдаешь себе в этом отчета, но он тебя полностью сковывает. Я хочу тебя от него избавить, чтобы ты зажил собственной жизнью и прожил ее полноценно.

— Но вы, конечно, скажете, что я должен что-то сделать, чтобы понять все это?

— А ты думаешь, что, если продолжишь свою жалкую жизнь, что-то для тебя изменится? Ты же видишь, к чему она привела…

— Спасибо, что напомнили, а то я забыл.

— Даже если и не доходить до таких крайностей, знаешь, Алан, жизнь будет длинной и скучной, если ее не прожить, как надо.

— Бесполезно меня убеждать, ведь я же дал вам обязательство…

«Мерседес» въехал на бульвар Осман и устремился на полосу общественного транспорта, шустро обгоняя все машины, застрявшие в пробке.

— Вот потрешься в реальной жизни, наберешься опыта — и поймешь, что она не так уж и страшна, и ты сможешь позволить себе многое, чего раньше не позволял. Я хочу, чтобы ты по-другому взглянул на все, что происходит в жизни. Послушав тебя вчера, я поразился тому, как ты представляешь ежедневные события. У меня сложилось впечатление, что ты зачастую приспосабливаешься к роли жертвы.

— К роли жертвы?

— Так можно назвать ту жизненную позицию, в которую многие себя неосторожно загоняют. Она состоит в том, чтобы жить, как придется, словно кто-то нам приказывает, а мы безотчетно подчиняемся.

— У меня никогда не возникало такого чувства.

— Ты не отдаешь себе в этом отчета, но занимаешь позицию жертвы, когда говоришь «у меня нет шанса», «все пошло не так, как я хотел», «я предпочел бы»… Вот, к примеру, ты описываешь день, в котором действительно что-то не задалось. И какими выражениями ты пользуешься? «Тем хуже», «не повезло», «ну и ладно»… Однако в твоих словах не чувствуется мудрого подхода человека, который относится к ситуации серьезно. Ты говоришь это с сожалением. Мало того что ты сдался, ты еще даешь понять, что это был не твой выбор. К тому же у тебя есть тенденция жаловаться. Все эти признаки указывают на то, что тебе нравится роль жертвы…

— Может, я и приспособился к этой роли, сам того не заметив, но чтобы она мне нравилась…

— Ну да. Разумеется, в этой роли для тебя таится масса преимуществ. Так уж устроен наш мозг: каждый миг он подталкивает нас к выбору, который считает лучшим. В любой ситуации, которую тебе предстоит пережить, твой мозг обязательно выберет из всех возможных решений то, которое принесет тебе больше выгод. Он по-другому работать не может. Вопрос в том, что выбор не у каждого богат… В одних людях развилось очень гибкое поведение и отношение к жизненным ситуациям. Когда они попадают в определенные условия, их мозг располагает широким спектром возможных реакций. Другие же, наоборот, в каждой новой ситуации привыкли вести себя примерно одинаково, и, следовательно, их диапазон ограничен. Они редко делают правильный выбор…