Александр Житинский - Барышня-крестьянка

– Расскажи, расскажи по порядку!

– Извольте-с… – Настя посидела еще немного, успокаивая дыхание, и начала: – Вот пошли мы, как вы разрешили, на именины поваровой жены в Тугилово – я, Анисья Егоровна, Ненила, Дунька…

– Хорошо, знаю! – Лиза в нетерпении дернула Настю за рукав. – Ну, потом?

– Позвольте-с, расскажу все по порядку… Вот пришли мы к самому обеду. Комната полна была народу. Были колбинские, захарьевские, приказчица с дочерьми, хлупинские…

– Ну! А Берестов?

– Погодите-с, – Настя превосходно замечала возбуждение барышни, но, шутя, играла с нею, как кошка с мышью. – Вот мы сели за стол, приказчица на первом месте, я подле нее… А дочери и надулись, да мне наплевать на них!..

– Ах, Настя, как ты скучна с вечными своими подробностями! – Лиза вскочила со скамьи. – Мочи нет слушать!

Она сделала вид, что ей вовсе уже не интересен Настин рассказ, и решительно направилась к дому.

– Да как же вы нетерпеливы! – Настя поспешила за ней.

Возле ограды барышня замедлила шаг, и Настя продолжила рассказ:

– Ну вот, вышли мы из-за стола… А сидели мы часа три, и обед был славный…

– Настя!

– Вот вышли мы из-за стола и перешли в сад чай пить, а молодые стали играть в горелки, и мы с Дунькой тоже. И как только пришел наш черед бежать – тут молодой барин и явился! Прискакал на коне, как гусар!..

Лиза остановилась, как споткнулась.

– Ну, что ж? Правда ли, что он так хорош собой?

– Удивительно хорош! – Настя показала, каков был барин на коне. – Красавец, можно сказать: стройный, румянец во всю щеку – и усы… Премиленькие такие усики!

Лиза как будто и не слышала про усы, пошла далее.

– А я так думала, что лицо у него бледное… – разочарованно промолвила она. – Что же, каков он тебе показался? Печален, задумчив?..

– Что вы! Долой с коня – и ну с нами в горелки бегать!

– С вами в горелки бегать?! Невозможно!

– Очень возможно! Да что еще выдумал: поймает – и ну целовать! – И припомнила: – А усики-то щекочутся…

Тут уж Лиза встала как вкопанная, всплеснула руками и уставилась на Настю пристально. Помолчала и сказала:

– Воля твоя, Настя, ты врешь.

– Воля ваша, барышня, не вру, – Настя тоже не отводила глаз. – Я насилу от него отделалась. Целый день с нами так и провозился…

Лиза круто отвернулась от Насти и быстро пошла прочь, вскричав на ходу:

– Да как же говорят, что он влюблен и ни на кого не смотрит?!..

– Не знаю-с! – поспешая за нею, тараторила Настя. – А на меня так уж слишком смотрел! Да и на Таню, приказчикову дочь, тоже, да и на Пашу колбинскую, да грех сказать – никого не обидел, даже нашу Дуньку! Такой баловник!..

– Это удивительно… Да что он в Дуньке-то нашел?!..

С этими словами, сказанными громко, не таясь, они вошли в дом.

И вот уже Настя собирала барышню ко сну. Сидя перед зеркалом и заплетая волосы на ночь, Лиза спросила:

– А что в доме про него слышно?

– Про кого? – отозвалась Настя, застилая постель.

– Ах, Настя! Да про Берестова же!

– А что слышно… Барин, сказывают, прекрасный: такой добрый, такой веселый. Одно не хорошо: за девушками слишком любит гоняться. Да, по мне, это еще не беда: со временем остепенится…

Настя уложила барышню в постелю, укрыла одеялом, подоткнула под бочок как маленькой.

– Как бы мне хотелось его видеть! – сказала Лиза со вздохом, уже борясь со сном.

Настя присела на край кровати, заговорила шепотом, будто сказку на ночь рассказывала:

– Да что же тут мудреного?.. Тугилово от нас недалеко, всего три версты… Подите гулять в ту сторону или поезжайте верхом… Вы верно встретите его… Он же всякий день, рано поутру, ходит с ружьем на охоту…

– Да нет, нехорошо… – возражала Лиза, уже прикрыв глаза. – Он может подумать, что я за ним гоняюсь… К тому же отцы наши в ссоре, так и мне все же нельзя будет с ним познакомиться… – Она примолкла, засыпая.

– Ну, поглядим еще… Утро вечера мудренее… – успокоила ее Настя.

Вдруг Лиза села на постели, широко раскрыв глаза.

– Ах, Настя! Знаешь ли, что?!..

– Ахти, господи!.. – отпрянула Настя.

– Наряжусь я крестьянкою!

Настя прыснула, прижала пальцы к губам и сказала:

– А и в самом деле!.. Наденьте толстую рубашку, сарафан – да и ступайте смело в Тугилово!.. Ручаюсь вам, что Берестов уж вас не прозевает…

– А по-здешнему я говорить умею прекрасно. – Лиза снова упала на подушку, повернулась на бок и счастливо прошептала: – Ах, Настя, милая Настя! Какая славная выдумка!..

И тотчас же заснула.

Настя перекрестила ее, загасила свечи и вышла вон.

И тотчас светелка Лизы наполнилась лунным сиянием.

Глаза девы распахнулись, она повернулась к окну. Сквозь ветки липы прямо на нее смотрела круглая луна.

Лиза встала, подошла к окну.

Двор усадьбы, сад, село на холме и далекий лес – все было залито голубым лунным светом.

Лиза вздохнула и вернулась к постели. Но не легла, а только присела – не спалось…

… – Авдотьюшка, дружочек, дай хоть один блиночек! – верещал Петрушка.

– Сядь у окошка

Да подожди немножко, – отвечала кукла Авдотья, скрываясь за пестрым пологом, свисавшим с обруча над головою бродячего кукольника.

– Пока муж придет в дом,

Угости скорей блином! – увещевал надетый на руку Петрушка.

– Ну уж ладно,

Говоришь ты больно складно, – прорычал грозным басом кукольный муж, появляясь над пологом и принимаясь дубасить Петрушку колотушкой.

Скрипучий, пронзительный голос Петрушки, изображаемый с помощью пищика, доносился до крайних рядов небольшого уездного базара, куда лихо подкатила легкая летняя коляска. В ней сидели Лиза и Настя, правила коляской Дунька. Осадив лошадей, она вопросительно оглянулась назад. Настя и барышня, раскрыв рты, с одинаковым любопытством глазели по сторонам. А вокруг кипела базарная жизнь: стоял неумолчный говор, мычали коровы, привязанные к телегам, били крыльями куры и гуси, блеяли в загоне овцы…

Мужики, бабы, девки, парни из окрестных сел, с корзинами и без, сновали между рядами и телегами, с которых продавали овощи, фрукты, мясо, птицу, лапти, горшки и еще всякую утварь, живность и снедь. Вот проехал мимо барин верхом на мерине, которого вел под уздцы стремянный, следом тащился слуга. Барин указывал ему, что купить. Проезжали и другие коляски, переваливаясь на рытвинах, в них сидели барыни и барышни, тоже с интересом глазели по сторонам, выбирали товары.

Небо было ясное, высокое, голубое…

О чем распорядилась Лиза, с помощью Насти сойдя с коляски, не было слышно за шумом базара, а только Настя, получив денег, стремглав побежала к единственной лавке. Дунька осталась сидеть на облучке, а Лиза побрела вдоль торговых рядов.

Одни торговцы зазывали, выкликали товар, другие стояли молча, будто им и дела нет, да утирали раскрасневшиеся от жары лица.