Анна Субботина - Анины рассказы

Одеваться на встречу с Игорем было легко, я нравилась ему безусловно, с первого взгляда, и, как казалось, навсегда. Зато он ненавидел решительно всех моих подруг, считая их меня недостойными. И в противовес им как-то на полном серьезе попытался сосватать мне в друзья какую-то свою знакомую, хозяйку модельного агентства. Я влетела на «Причал» в узких джинсах D&G и шелковой блузке Valentino с набивным рисунком, чуть не сбив по дороге девушку-хостесс:

– Да-да. Меня ожидают.

Игорь сидел за столом в чуть более напряженной позе, чем обычно. В рубашке в тонкую голубую полоску, джинсах и мокасинах. Поскольку мы давно не виделись, я поймала себя на мысли, что рассматриваю его будто бы со стороны. Высокий, почти под два метра, и довольно худой, он никогда не сутулился. Чуть длинноватые русые волосы и узкий безвольный подбородок дополняли небольшие светло-серые глаза с холодным блеском. При взгляде на меня они неизменно теплели. И все же мне всегда казалось, что Игорь будто бы хочет чему-то соответствовать в моих глазах, а на самом деле он другой. И потому к большому и светлому чувству все это отношения никогда не имело. Возможно, из-за этого он ни разу не предложил мне отношения оформить, хотя как-то просил родить ребенка.

– Слушай, я хотел спросить, может, тебе что-нибудь надо? Ну, там денег или машину поменять? Ты скажи только. – Разговор начался необычно.

Я села и озадаченно уставилась на бывшего любовника:

– А что случилось?

– Ну… – Игорь опустил глаза и смущенно продолжил: – Я хотел тебя попросить, ты не пиши про меня, пожалуйста, больше.

– А что произошло-то? – Я смотрела на Игоря во все глаза, словно видела его первый раз в жизни.

Игорь же, напротив, старательно избегал моего взгляда:

– Ты понимаешь, мне звонят из приемной Тойгу каждый день. И спрашивают, почему в «Ъ» было написано, что ваша сигара толще, чем сигарета господина Тойгу?

– Это что, шутка? – Впервые за нашу встречу позволила я себе улыбнуться.

– Нет, – в голосе Игоря не было слышно ни тени улыбки, – у меня и так куча проблем, просто пообещай, что больше меня упоминать не будешь.

– Ну, хорошо. – Я пожала плечами. – Не хочешь – не буду.

Во всем остальном обед прошел в теплой и дружественной обстановке, после чего мы кавалькадой из трех машин, моей BMW, его Bentley и джипа вооруженных до зубов охранников в камуфляже, проследовали к новому дому Игоря. Я уже знала, что утром не встану. Бабку надо было отменять.

На следующий день, кропя над очередным текстом для светской полосы на работе, я все же нашла время и отыскала в архиве злополучный текст. Заметка, опубликованная еще зимой (на дворе был май), называлась: «Рублевские супруги насмешили мужей». А вот и те несколько строчек из «Ъ», которые омрачили жизнь Игоря: «Запах от сигаретного дыма главы МНС Валентина Тойгу быстро перебил аромат большой сигары, которую закурил председатель совета директоров ассоциации ВАМС Игорь Дворянинов». А я-то считала это удачной литературной находкой. Не выдержав, я прыснула от смеха, коллеги из отдела «Общества», как один, подняли глаза, но объяснять им, что вызывало у меня такую реакцию, я не стала.

В половину десятого вечера я, выжатая как лимон, вышла из кабинета заведующего отделом «Общества». Очередной светский текст на полосу был поправлен, оставалось кое-что еще уточнить, но сил, ни физических, ни моральных, у меня на это не было. А когда я уже заводила мотор, то пришла к вообще неутешительному для героев светской жизни «Ъ» выводу: «Плевать, с женой ли пришел Иван Иваныч, и вообще неинтересно, поменял ли работу со времени нашей последней встречи Иван Петрович. Выключу завтра телефон, и попробуйте меня достаньте… Может, правда пора замуж?» Я поискала в сумке мобильный телефон:

– Тань, ты там как?

– Да нормально, давай рассказывай скорей, чего там Дворянинов-то, жениться не надумал?

– Неа, не надумал. Надумал, что я ему родить должна, а он мне пентхаус на Остоженке подарит.

– Фи, рожать от Дворянинова, он же постоянно если не нюхает, так курит. Что это за ребенок получится? – Танька так и не могла простить Игорю выраженного желания нас поссорить.

Но я звонила не для того, чтобы это обсуждать.

– Ладно, как там бабка?

Утром в июне мы уже сидели в моей машине у Белорусского вокзала. Как ни странно, Танька совсем не опоздала, и мы двинулись в путь уже в четверть восьмого.

– Так вот, бабка эта, говорят, с виду вообще обычная. В избушке деревянной живет. – Рассказывая, Танька стирала с ногтей лак при помощи завалявшейся в моей машине жидкости для снятия лака и прихваченных с собою ватных дисков. – Питается картошкой и молоком. Ей еду приносят, денег она не берет.

– А какие доказательства-то, что это правда «работает»?

– Марьян, не хочешь – не верь. Чего ты таким тоном-то? Не выспалась с утра?

– Во-первых, да, не выспалась. – Со злости я чуть не нажала на тормоза со всей силы, что было бы неумно на скорости сто двадцать километров. – Во-вторых, ты обещала по дороге рассказать, в чем прикол, и?

– Ну, мне одна девочка сказала, что к ней ходила сама Маша Внукова. Кто-то ее там видел, где-то за год до развода Романовича. Будто бы она рассталась тогда с теннисистом своим, ну Салаватом Рафиным. Он ее бросил. Плакала, а та ее успокоила. Другим прямо человеком из светелки бабкиной вышла.

– Что за чушь? – Цель нашего путешествия мне казалась все более и более абсурдной, и зачем я повелась на Танькины бредни? – Она же в Англии, в Лондоне, живет. Откуда ей про эту волшебную бабку из глуши Ленинградки может быть известно? И что, она ее роман с Романовичем, что ли, срежиссировала?

– Ну, вроде ей подруга Галина привела.

– Жена олигарха Барабаски? Падчерица бывшего президента?

– Ну да, вроде, – неуверенно согласилась Танька.

Мои предчувствия, похоже, оправдывались: полная хрень.

– Ладно, давай, что ли, заедем в «Макдоналдс» перекусим. На голодный желудок ехать не хочу.

К одиннадцати, минув пару неизбежных пробок, мы завернули в закусочную на шоссе.

– Вам два олигарха или один? – Черные глаза служащего «Макдоналдса», почти без зрачков, смотрели на меня не мигая и очень вежливо.

– Простите, что?

– Сырных соуса к деревенской картошке два или один? – повторил тот вопрос с той же интонацией.

– Три, пожалуйста, – с облегчением улыбнулась я.

Найдя свободный столик, мы плюхнулись на пластиковые сиденья. После очереди в кассу и сорока километров в пути хотелось слегка передохнуть.