Карл Юнг - О природе психе

Эта "нерешительность" представляется мне знаменательной. Психология оказалась в положении, сравнимом с положением психической функции, сдерживаемой разумом: только те ее компоненты, которые согласуются с преобладающей тенденцией сознания, получают право на существование. Все, что не согласуется с этой тенденцией, по сути дела, отрицается как несуществующее, вопреки тому факту, что есть множество явлений и симптомов, доказывающих противоположное. Любой человек, знакомый с этими психическими процессами, знает, к каким уловкам и самообману приходится прибегать, чтобы избавиться от таких неудобств. То же самое происходит и с эмпирической психологией: как дисциплина, подчиненная общей философской психологии, экспериментальная психология рассматривается в качестве уступки естественнонаучному эмпиризму, однако облекается при этом в специальную философскую терминологию. Что же касается патопсихологии, то она остается в ведении медицинских факультетов как несуразное приложение к психиатрии. "Клиническая" психология, как и следовало ожидать, не особенно признается в университетах или вовсе не признается [6] В настоящее время ситуация несколько улучшилась. .

Если я несколько категорично высказываюсь по этому поводу, то лишь затем, чтобы прояснить состояние психологии на переломе XIX и XX веков. Точка зрения Вундта вполне отражает тогдашнюю ситуацию - еще и потому, что из его школы вышел целый ряд замечательных психологов, которые задавали тон в начале XX века. В своих "Очерках по психологии" Вундт говорит: "Любой психический элемент, который исчезает из сферы сознания, следует называть бессознательным в том смысле, что мы предполагаем возможность его восстановления, то есть повторного появления в актуальной взаимосвязи психических процессов. Наши знания об элементе, ставшем бессознательным, не простираются дальше этой возможности. "..." Поэтому для психологии он не имеет значения, разве что как предрасположенность к усвоению будущих компонентов. "..." Предположения относительно "бессознательного" состояния или ''бессознательных процессов" любого рода "..." совершенно бесплодны для психологии. Конечно, существуют сопутствующие факторы упомянутой психической предрасположенности, некоторые из них можно прямо продемонстрировать, о других можно судить по различным данным нашего опыта" [7] Пер. С.Н. Judd, pp. 227-28, из Grundriss der Psychologie. [Выделено Юнгом]. .

"Психическое состояние нельзя рассматривать в качестве психического, пока оно не достигло по крайней мере порога сознания", - вот характерное для представителя школы Вундта суждение. Этот довод предполагает, или, скорее, сводится к утверждению, что только сознательное является психическим, а значит все психическое является сознательным. Автор, как видим, говорит "психическое состояние", логично же было бы сказать "состояние", поскольку, является ли такое состояние психическим, как раз и следует обсудить. Следующий довод гласит: простейшее психическое явление - ощущение, так как оно не разложимо посредством анализа на более простые явления. Следовательно то, что предшествует, или лежит в основании ощущения, ни в коей мере не является психическим, а только физиологическим. Ergo, бессознательного не существует.

И.Ф. Гербарт (I.F. Herbart) однажды сказал: "Когда представление [идея] опускается ниже порога сознания, оно продолжает жить в латентном состоянии, будучи постоянно готово пересечь порог и вытеснить другие представления". В такой постановке данное утверждение, вне всяких сомнений, некорректно, поскольку, к сожалению, все истинно забытое вовсе не имеет тенденции снова пересекать порог. Скажи Гербарт не "представление", а "комплекс" в современном смысле этого слова, и его утверждение было бы совершенно правильным. Едва ли будет ошибкой предположить, что он действительно подразумевал нечто в этом роде. В этой связи оппонент бессознательного со стороны философии, делает много проясняющее замечание: "Стоит только согласиться с этим, и мы окажемся во власти всевозможных гипотез относительно бессознательной жизни, гипотез, которые невозможно проверить никакими наблюдениями" [8] Guido Villa, Einleitung in die Psychologie der Gegenwart, p. 339. . Очевидно, что этот мыслитель не может не замечать фактов, но боязнь столкнуться с трудностями оказывается для него решающей. И каким же образом он знает, что эти гипотезы не могут быть проверены наблюдением? Для него это просто a priori. А наблюдения Гербарта он вовсе не принимает во внимание.

Я упоминаю этот случай не ради его позитивного значения, а лишь потому, что он весьма полно отражает устаревшую философскую точку зрения на эмпирическую психологию. Сам Вундт полагает, что если говорить о "так называемых бессознательных процессах, то речь идет не о бессознательных психических элементах, а только о более смутно осознаваемых", и что "вместо гипотетических бессознательных процессов мы можем подставить фактически наблюдаемые или, по крайней мере, менее гипотетические сознательные процессы" [9] Wilhelm Wundt, Grundzuge der physiologischen Psychologie, III, p. 327. . Эта точка зрения подразумевает явное отрицание бессознательного как психологической гипотезы. Случаи "раздвоения сознания" он объясняет как "изменения индивидуального сознания, которые очень часто происходят постепенно и последовательно, но в силу крайне искаженного истолкования фактов они замещаются множественностью индивидуальных сознаний". Последние, поясняет Вундт, "должны якобы одновременно присутствовать в одном и том же индивиде". Он говорит, что, по общему признанию, это не так. Несомненно, вряд ли возможно, чтобы в одном индивиде в явственно распознаваемой форме выражались одновременно два сознания. Вот почему эти состояния обычно чередуются. Жане показал, что в то время как одно сознание, так сказать, контролирует голову, другое одновременно сообщает о себе наблюдателю посредством кода, состоящего из выразительной жестикуляции [10] Pierre Janet, Automatisme psychologique, pp. 243, 238ff. . Поэтому вполне возможно двойственное сознание.

Вундт считает, что идея двойственного сознания и, следовательно, "сверхсознания" и "подсознания", в фехнеровском смысле" [11] Gustav Theodor Fechner, Elemente der Psychophysik, II, p. 438: "...идея психофизического порога... дает прочную основу для идеи бессознательного в общем. Психологи не могут извлечь представления не только из бессознательных восприятий, но даже и из их эффектов". , является "пережитком психологического мистицизма" школы Шеллинга. Его, очевидно, смущают бессознательные представления как то, что никому не "дано" [12] Ibid., p. 439. . В таком случае слово "представление" следует, естественно, также изъять из употребления, поскольку оно предполагает субъект, которому нечто предстает или "представляется". Вот основная причина отрицания Вундтом бессознательного. Однако мы можем легко обойти эту трудность, говоря не о "представлениях" или "восприятиях", а о содержаниях, как обычно делаю я. Здесь я должен, забегая несколько вперед, коснуться того факта, что нечто весьма подобное "представимости", или осознанности, действительно применимо к бессознательным содержаниям, так что всерьез встает вопрос о возможности бессознательного субъекта. Однако такой субъект не тождественен эго. То, что главным образом "представления" и были для Вундта его bete noire ( Черная бестия (фр.) - предмет ненависти, отвращения, антипатии. - Прим. ред. ), ясно также из подчеркнутого отрицания им "врожденных идей". Как он относился к этому, видно из следующего: "Если бы новорожденное животное действительно заведомо обладало идеей всех действий, которые оно намерено совершить, какое же богатство предвосхищенного жизненного опыта хранили бы в себе человеческие и животные инстинкты и сколь непостижимым казалось бы то, что не только человек, но и животное также большинство вещей обретает лишь посредством опыта и практики!" [13] Grundzuge der physiologischen Psychologie, III, p. 328 . Тем не менее, существует врожденный "паттерн поведения", и именно такая сокровищница жизненного опыта, но не предвосхищенного, а накопленного; только речь идет не о "представлениях", а об эскизах, планах или образах, которые, хотя в действительности и не "предстают" перед эго, однако столь же реальны, как кантова сотня талеров, зашитая в подкладку камзола и забытая владельцем. Вундт мог вспомнить и Христиана фон Вольфа, на коего он сам ссылается, и его разграничения, касающиеся "бессознательных" состояний, которые "можно вывести только из того, что мы обнаруживаем в нашем сознании" [14] Ibid., p. 326. Цит. из Wolfs Vernunftige Gedanken won Gott, der Welt, und der Seek des Menschen (1719), par. 193. .