Техника и вооружение 2004 07

Производство стратегических ракет также потребовало переориентации ранее созданных промышленных мощностей и прежде всего привлечения мощностей авиапромышленности. На «большое» ракетостроение были переключены два из крупнейших авиазаводов — № 1 (Куйбышев) и № 23 (Москва), а также несколько менее мощных предприятий — заводы № 166 (Омск), № 47 (Оренбург) и № 172 (Пермь).

Для подстраховки ОКБ-1 С.П. Королева разработкой МБР и ракет средней дальности занималось также ОКБ-586 М.КЛнгеля, что было вполне естественно: оно было создано при первом советском серийном ракетостроительном заводе в Днепропетровске. Приход в «большое» ракетостроение ОКБ-52 В.Н Челомея, созданного специально для разработки противокорабельных и других крылатых корабельных ракет был менее закономерным. Расширение поля деятельности Челомея связывали с работой в этом ОКБ сына Н.С. Хрущева Сергея, хотя была и объективная мотивация: фирма Королева все больше сосредотачивалась на решении задач космонавтики и уже не могла составить здоровую конкуренцию коллективу Янгеля по боевой тематике. До сих пор к месту и не к месту цитируют генеральскую шуточку того времени: «Королев работает на ТАСС, Янгель — на нас, а Челомей — в унитаз». Жизнь вскоре дала справедливую оценку этой «мудрости». К концу 1960-х гг. на вооружении РВСН состояло более тысячи челомеевских МБР, только три сотни янгелевских и всего пара десятков королевских.

Упомянув «здоровую конкуренцию», отметим, что в то время конкурсная разработка прототипов несколькими организациями, как правило, заканчивалась принятием в серийное производство единственного образца. Многотипность арсенала, тем не менее, была, но она определялась последовательным внедрением в войска оружия все новых, быстро совершенствовавшихся поколений. Сравним это с вопиющим проявлением все примеряющего стиля последующего правления — одновременным производством трех-четырех типов МБР (УР-100Н, МР-УР-100, Р-36М, «Темп-2С») и трех типов основных танков (Т-64, Т-72 и Т-80). При этом принадлежность фирмы Челомея к «семье» Хрущева отнюдь не гарантировала победы в конкурсах. Так, совершенно справедливый высочайший выбор для дальнейшей отработки янгелевской МБР Р-36 и макеевской лодочной ракеты Р-29 вместо челомеевских УР-200 и УР-100М был осуществлен еще в бытность Н.С. Хрущева на высших должностях.

Все-таки можно указать на одну ошибку политики Н.С. Хрущева в ракетостроении — разработку МБР Р-9А С.П. Королева на жидком кислороде. Если до 1961 г. она еще имела какой-то смысл в части подстраховки работ по новаторской Р-16, то после постановки на боевое дежурство янгелевской ракеты все работы по Р-9А нужно было немедленно прекратить. Видимо, здесь и проявился хрущевский «субъективизм», который можно более благожелательно охарактеризовать как излишнее почтение к СП. Королеву как первопроходцу ракетостроения. Впрочем, «честь» принятия абсолютно устаревшей Р-9А на вооружение досталась уже команде Л.И. Брежнева.

Как уже отмечалось, форсированное развитие «большого» ракетостроения осуществлялось за счет авиации, что привело как к сокращению числа авиационных частей и соединений, так и к переключению ряда авиазаводов на выпуск ракет. Естественно, что после 1964 г. у авиаторов нашлось, что припомнить Никите Сергеевичу.

Но обратимся к фактам. В середине 1950-х гг. успешно завершилась начатая при И.В. Сталине разработка двух типов стратегических бомбардировщиков — Ту-95 и М-4 (в модернизированном варианте известным как ЗМ). Также в соответствии со сталинскими планами развернулось их производство на заводах № 18 (Куйбышев) и № 23. С завершением разработки первой МБР Р-7 производство мясищевских самолетов прекратили, так как, несмотря на все усовершенствования, они не обеспечивали уверенного достижения территории США с возможностью возвращения на Родину. Кроме того, в силу компоновочных особенностей мясищевский самолет не мог нести к берегам Америки сверхзвуковую крылатую ракету Х-20, применение которой давало хоть какой-то шанс выполнения боевой задачи экипажу туполевской машины в ее ракетоносной версии Ту-95К, производство которой велось до конца хрущевского периода.

Начатые в середине 1950-х гг. разработки сверхзвукового стратегического бомбардировщика М-50 и его усовершенствованного варианта М-52 были прекращены. Причин тому было несколько: и сомнительность прорыва к цели сквозь прикрывающую США и Канаду мощную систему ПВО NORAD, и показатели дальности, недостаточные для полета к североамериканскому континенту с последующим возвращением, и желание быстрее освободить завод № 23 для ракет Челомея. Отметим, что в эти же годы в США также прекращается разработка стратегического самолета В-70 с куда более высоким, в сравнении с М-50 и М-52, уровнем тактико-технических характеристик.

Сходные решения руководства СССР и США определялись общими объективными факторами. В начале 1960-х гг. уровень совершенства авиационных двигателей не обеспечивал создания стратегических самолетов со сверхзвуковой крейсерской скоростью полета. Концепция многорежимного самолета с изменяемой геометрией крыла, в дальнейшем воплощенная в В-1 и Ту-160, сформировалась только к концу десятилетия на основе успешного опыта создания более скромных аналогов — F-l11 и МиГ-23.

С другой стороны, в 1950-1960-х гг. в СССР был разработан дальний сверхзвуковой бомбардировщик Ту-22. Выпуск его осуществлялся в ограниченных количествах, к тому же, велся в основном в разведывательном варианте, так как создание очень сложного комплекса его ракетного вооружения задержалось на многие годы. Поэтому в начале 1960-х гг. продолжалось и серийное производство Ту-16 в наиболее совершенной ракетоносной версии Ту-16К-10, а ранее выпущенные самолеты переоборудовались в ракетоносцы Ту-16К-11 и Ту-16К-11-16. Для сравнения отметим, что в США также малой серией выпустили сверхзвуковой самолет средней дальности В-58. Но аналоги Ту-16, дозвуковые В-47, не только не строились, но уже снимались с вооружения. Так что если в 1960-е гг. где и имел место разгром стратегической авиации, то это случилось скорее в США, чем в СССР.

Иное положение сложилось во фронтовой авиации. В эти годы в массовом порядке снимались с вооружения и физически уничтожались самолеты Ил-28. Конечно, с современных позиций не столь бесспорными представляются доводы о бесперспективности этих самолетов в условиях противодействия сверхзвуковых истребителей и ракет противника. Они вполне моли бы послужить десяток-другой лет, в особенности на китайской границе. Но в те годы предположения, что при возникновении нового конфликта Ил-28 постигнет печальная судьба бомбовозов ТБ-3 в 1941 г., представлялись довольно убедительными.