Жак Аттали - Краткая история будущего [Мир в ближайшие 50 лет]

В мире происходят кардинальные изменения: две великие империи — китайская и мусульманская — выходят из игры, так как не способны соблюдать условия рыночного уклада. Индия, разделенная на множество процветающих княжеств, безразлична к остальному миру во всем, кроме разве что покупки предметов роскоши для принцев. У теснимой мусульманским миром Византии больше нет ни сил, ни средств, чтобы стать центром торгового мира.

События XII века очень важны для истории уже нашего, современного мира и еще больше — для истории будущего.

Центр мировой власти перемещается в христианскую Европу. Однако ни одному европейскому королевству не удается ею завладеть: Франция, Англия и Россия продолжают жить в условиях феодального строя; неоплачиваемая работа по доброй воле или принуждению лежит в основе производства, дворянству удается держать власть в своих руках, защищая крепостных от наемников, разбойников, торговцев, моряков, целителей, пилигримов, менестрелей, музыкантов, путешественников, философов и попрошаек. Во Франции, самой населенной и перспективной стране, по-прежнему хозяйничает империя: море — еще не рубеж, торговец — не хозяин, земля — главный источник власти.

Тем не менее в некоторые европейские ярмарочные города постепенно просачиваются новые порядки — еще неустойчивые, но уже таящие в себе революционные изменения. С тех времен до наших дней рыночный уклад находится на пике развития и еще долго будет на нем оставаться.

В некоторых городах уже дышится свободнее: экономика и политика больше не подчиняются церковным и военным властям, к власти приходит новый класс торговцев и финансистов, для которых свобода и независимость превыше всего. Это сословие эксплуатирует рабов, крестьян, рабочих и ремесленников, а орудия труда являются средствами для получения власти. Новая элита вступает в союз с Церковью, становится меньше предубеждений против финансовых профессий. В то же время усиливаются церковные запреты в сексуальной области.

Торговая элита расширяет понятие греко-иудейского идеала, свободно передвигаясь по миру, обладая знаниями и зарабатывая деньги. Она меняет христианский идеал бедности и использует наемный труд на своих предприятиях и кораблях, в мастерских и банках. Люди — не пацифисты и не либералы: рынок нуждается в государстве, чтобы оно закрепляло и защищало права собственника. Наемники охраняют права и интересы торгового класса. Торговцы доверяют управление своими делами представителям своего же сословия. Одни погружены в законотворчество, другие занимаются исполнением законов. И те и другие контролируют друг друга.

В частной жизни свобода представителя нового класса ограничена тем, что ему принадлежит, в общественной жизни — решением большинства. Все убеждены, что принятие коллективных решений приведет к максимальному удовлетворению превалирующей части населения.

Свобода, торговля и политика — главные двигатели истории.

В отличие от религиозного и военного укладов, в которых одновременно сосуществовали тысячи племен, королевств и империй, правили тысячи королей, поклонялись тысяче богов и говорили на тысяче разных языков, не обращая внимания на других или вступая с ними в войну, рыночный строй говорит на универсальном языке денег. Он молниеносно формирует вокруг одного центра креативный класс (судовладельцы, промышленники, торговцы, инженеры, финансисты). Его представителям свойственна необыкновенная страсть ко всему новому и открытиям. Экономический кризис или война приводят к тому, что центр перемещается в другой город.

Рынок и демократия основаны на конкуренции, которая, в свою очередь, требует нововведений и выдвижения элит. Кроме того, капитал не может накапливаться в долгосрочной перспективе ни в фирме, ни в семье, по сути, недолговечных и ненадежных. Он накапливается в городе — сердце капитализма, который и поддерживает его жизнь. Конкуренция предполагает борьбу, поэтому в центре нужно поддерживать равновесие между рынком, демократией и силой.

Все такие центры находились в странах с развитым сельским хозяйством и большими портами для экспорта продукции. Все они использовали нехватку какого-то продукта в своих интересах. Их оружие — подражание, точность, сила, государственное регулирование экономики, политика протекционизма, валютный контроль. Город становится центром, если его креативному классу удавалось превратить новую услугу в промышленную продукцию. Для этого необходимо управлять капиталами, фиксировать цены, накапливать прибыль, контролировать заработную плату, финансировать исследования и армию, внедрять свою идеологию.

Город-центр должен контролировать самые эффективные энергетические ресурсы и самые быстрые средства связи (как свои, так и чужие). Банкиры, артисты, интеллектуалы, новаторы приносили в эти города деньги, строили на них дворцы и гробницы, изготавливали на заказ портреты новых хозяев мира, ведущих в бой свои армии.

Центр всегда окружают старые и новые соперники (так называемая «середина»), находящиеся в упадке или самом расцвете. Оставшиеся королевства и империи образуют «периферию», которая частично живет в религиозном или военном строе, продавая сырье и рабочую силу, преимущественно рабов, городу-центру и окружающим его городам.

Пока центр обладает достаточными средствами, чтобы управлять «серединой» и «периферией», существует сама торговая форма. Она «умирает», когда центр тратит большую часть ресурсов на поддержание внутреннего мира или защиту от внешних врагов.

Один центр сменяется другим, как правило, соперником, и обычно не прямо атакующим, а по ходу сражения занятым вопросами новой культуры, динамики экономического роста, достижения новой свободы, разработки нового продукта, энергетической или информационной технологиями.

Шаг за шагом индустриализируется производство сельскохозяйственной продукции, а затем и ремесленной. Рабство постепенно исчезает, ему на смену приходит наемный оплачиваемый труд. Производство энергии и информационный процесс автоматизируются. Из одного центра в другой переезжают инженеры, торговцы, банкиры, судовладельцы, военные, артисты, ученые. Независимые крестьяне, ремесленники и рабочие превращаются в зависимых работников. Богатство сосредоточивается у ограниченного круга лиц. Больше всего прав у потребителей и горожан, работники попадают в ситуацию постоянно увеличивающегося отчуждения.

По странной иронии движение от имперского строя к рыночному сопровождается возвращением в кочевничество — от крестьянина к путешественнику. Кочевничество играло, играет и будет играть огромную роль в истории человечества, по сути являясь фундаментом культуры — сегодня и особенно в будущем.