Сергей Зиненко - Изнанка рая

Диармайд положил на стол три красно-белых купюры с изображением бога Ра, человека с головой сокола, каждая номиналом в тысячу утенов. Следом на столе оказался его новенький египетский паспорт. Там Диармайд значился под своим настоящим именем. Как-то странно было читать его на бумаге. На обложке паспорта оттеснены вездесущий скипетр с шакальей головой и Анкх: похожий на крест символ, только вместо верхней черточки у него была петля.

— Испытательный срок назначен до полуночи семнадцатого мая. Если вы сдадите реагенты или кристаллы в хранилище гильдии, но не наберёте нужную сумму — они перейдут в собственность Гильдии Свободных Охотников.

— Как всё прошло? — спросил Луиджи, когда Диармайд забрал чек и потащил друга к выходу.

— В основном она рассказала — при каких условиях у нас будут отнимать деньги… Рад что тебя не потянуло в бар при гильдии.

— Эй, я не идиот! Никто не любит новичков, с порога считающих себя членами «закрытого клуба». Пускай это и дало бы мне возможность пофлиртовать с милашкой в приёмной… — Луиджи оглянулся, словно надеялся, что девушка будет смотреть им в спину, провожая взглядом.

— Угу, так уж ты ей и нужен…

— Эй Ди, ты куда? — Луиджи замер, заметив, что Диармайд направился к книжному магазину.

— Пойдём мы в бар, не ной. Просто я хочу купить что-то почитать, пока ты будешь надираться.

— Лучше бы ты со мной выпил, чего ты так нос от алкоголя воротишь?

— Мой первый учитель, тот который обучил меня греческому языку, умер от цирроза печени. Не хочу пить эту дрянь.

Луиджи фыркнул.

— Может у тебя ещё есть причины, почему ты не стрижёшься? — с сарказмом спросил он.

— В изоляционном лагере нас стригли почти наголо. Ненавижу короткие волосы, а у тебя какое оправдание? Белый цвет, кстати, я ненавижу по схожей причине…

Бар, в который Диармайда потянул Лу, встретил их табличкой у двери: «Людям вход воспрещён».

Так как сейчас только перевалило за полдень — бар естественно был пуст. Единственным его живым посетителем был великан с обрюзгшим лицом. По своим габаритам и массивности он имел поразительно большое сходство с медведем.

— Людям нельзя, даже если они в компании магов, — глухим грубым голосом сказал бармен.

— Он адепт, — ответил Диармайд, всё же войдя внутрь.

Мужчина протянул громадную волосатую лапу, исполосованную шрамами. Луиджи её пожал, немного сморщившись, когда бармен сильнее сдавил пальцы. Диармайд боялся, что кость Лу треснет, как сухая ветвь. Очень уж внушительный вид был у мужчины.

— О, добро пожаловать, — улыбнулся он. В этот раз радушно, из улыбки исчезла кровожадность и задор.

— Закажи мне пива… — шёпотом попросил Луиджи.

— Не нужно, я знаю греческий. Я помню его ещё со школы. Ух и лютая у нас была учительница, как вспомню — до сих пор вздрагиваю. Даже не знаю, что хуже: её внешность или характер.

— А тебе что? Магам в Египте позволено пить с шестнадцати.

— Сок или содовую.

— Чего так, на жреца Тота ты не похож.

— Личные причины, — Диармайд с предвкушением раскрыл учебник по истории Египта.

— Зря ты с такой надеждой смотришь на него. Правды там не будет, только версия победителей. Замир, — протянул лапу, рукой у Диармайда вот это вот язык не поворачивался назвать. Говорил он, к слову, на куда лучшем греческом, чем Диармайд на арабском.

— Д-диармайд, — Луиджи ухмыльнулся и похлопал парня по плечу.

— Лу, — с трудом оторвавшись от холодной кружки пива, ответил Луиджи.

— Может правды тут не будет, но хотя-бы будут обозначены события и их официальная трактовка. А это уже больше информации, чем у меня есть сейчас.

— Как заумно заговорил, сразу видно учёного человека.

— Я могу тебе и так, вкратце, ответить на некоторые вопросы. Только вот странно, вы, судя по твоему арабскому, уже не один месяц в стране. Не уж то не нашёлся кто, обрисовавший общую картину? — Они сидели за высокой барной стойкой. В помещении было прохладно, ловушки ветра, очень похожие на те, что Диармайд видел в Европе, отгоняли пустынную духоту. Сам бар выглядел ухоженным и опрятным, в старом, арабском стиле.

Луиджи сделал большой глоток пива и шумно выдохнув сказал:

— Вы сами на это напросились.

— Почему тут все говорят на Арабском, а не на египетском? — выпалил вопрос Диармайд, он уже долго его мучил, но из рабочих на стройке никто так и не дал ему чёткий вразумительный ответ.

— Чему вас там учили в вашей Греции? — улыбаясь осудительно покачал головой Замир.

— В учебниках по истории внешней территории уделялось только несколько разделов, — начал оправдываться Диармайд. — Почти все они сконцентрированы на истории центральной Европы.

— Ну, это лёгкий вопрос. Тебе на него тут любой школьник ответит, — почесал коротко остриженный затылок Замир. — Судя, по твоим словам, про древний Египет тебе кое-что известно? — дождавшись кивка от Диармайда он продолжил.

— Если ты думаешь, что эта страна ведёт свой отсчёт от первых пирамид до современности — то ты ошибаешься. Ещё триста лет назад про древний Египет напоминали только обветренные, полуразвалившиеся статуи да доживающие свой век храмы. Тогда на этих землях была другая страна — Мемлюкский Султанат. В той стране и была рождена реинкарнация древнего фараона Эхнатона. Это именно он, обладающий колоссальной магией света покорил страну. Начало его правления ещё называют: реставрацией Египта.

— Стоп, — прервал его Лу, — то есть фараон утверждает, что он реинкарнация парня, который жил чёрт его знает когда?

— Молчи! — гаркнул Замир. — Это опасная тема… — уже тише ответил он. Луиджи замолк, всем своим видом давая понять, что он всё понял.

— Один маг смог завоевать целую страну? — трудно описать какое благоговение перед силой фараона испытал Диармайд.

— Период тогда был очень удачным. Болезнь уничтожила большинство магов и те, кто мог ему сопротивляться были или мертвы, или прятались по норам. Султанат тогда не спасла даже поддержка Османской Империи, а они много помогали, потому что фараон признал религию древнего Египта единственно верной. Тогда и зародилась неприязнь между нами и Османами, она пускай и остыла, но напряжение в отношениях — чувствуется до сих пор. В общем-то, возвращаясь к твоему первоначальному вопросу — на египетском никто не говорит потому, что кроме фараона и нескольких приближённых никто его не знает.

— А как-же вывески? В Уасете же везде надписи на иероглифах. — спросил Диармайд.

— Ерунда, — махнул своей лапищей Замир, чёлка Луиджи колыхнулась как от взмаха опахалом, — в интернете уже давно можно всё найти. А раньше приходилось платить баснословные деньги за перевод. Мне ещё дедушка об этом рассказывал.