Александр Пелевин - Четверо [litres]

Видели белую башню, поднявшуюся из моря, и это тоже был не четвёртый.

И окровавленный нож, выброшенный волнами на берег, и склянка с чёрной водой, и прилетевшая издалека чайка – все это было, но ничто не было четвёртым.

Они знали, что четвёртый – огонь, зажигающий звезды и рождающий зло.

Зло страшное, зло убивающее, не знающее жалости, всепожирающее и ненасытное.

Они ждали четвёртого и боялись его, потому что он станет уничтожающим огнём, падающим с неба.

Они ждали четвёртого и мечтали о нём, потому что он станет огнём, зажигающим звёзды и рождающим новый мир.

Только мир, рождённый во зле, станет настоящим.

И когда умер на пыльной дороге Введенский, и Хромов обнял жену, и Лазарев увидел море, в сером небе послышался тревожный нарастающий гул.

Трое подняли головы вверх.

Раздался гром, и по небу чиркнуло белой вспышкой, будто молнией, а потом взорвалось прямо над морем ослепительным светом ярче тысячи солнц.

Их зеркальные маски вспыхнули огненными бликами. На секунду всё превратилось в белый свет.

Когда вспышка исчезла, на горизонте медленно взгорбилась огромная чёрная волна.

– Это четвёртый, – сказал один из них.

Вот оно, рождённое огнем, вот оно, беспощадное зло, которое будет жить всегда в каждом из нас.

Трое встали с дивана и подошли к краю берега.

Они достали алмазные ножи, вскрыли свои грудные клетки и вытащили дрожащие сердца, с которых капала густая тёмная жидкость.

Они бросили сердца в море и замерли на месте.

Волна становилась всё больше. Она кипела, бурлила, приближалась огромной чёрной стеной, а потом нависла над берегом, обрушилась на белый песок и с диким рёвом смела всех троих.

Море было чёрным, песок – ослепительно-белым, а небо – серым, без солнца и луны.

Из-за горизонта медленно поднялись четыре маленьких сияющих звезды.

25 марта 1938 года

Москва

18:30

Скворцов закрыл за собой дверь, расстегнул пальто, повесил меховую шапку на крючок, потом вдруг вспомнил, что обещал по пути домой купить хлеба.

– Леночка, милая, я в продмаг схожу – забыл хлеба купить. Что-нибудь ещё надо захватить? – сказал он, приоткрыв дверь в комнату.

Его жена сидела на тахте с книжкой в руках. Увидев Скворцова, она зевнула и лениво ответила:

– Яйца кончились. Возьми дюжину. Ты сегодня рано.

– Последнее занятие отменили, – устало сказал Скворцов. – Ты готовила что-нибудь?

– Ничего не успела, я сама пришла в шестом часу.

– Хорошо, я сейчас сбегаю до продмага, приготовим что-нибудь. Устал как собака.

– Я тоже.

Скворцов кивнул, снова нахлобучил шапку, застегнул пальто и вышел из квартиры.

Когда он спустился, уже совсем стемнело, и он не заметил лужу прямо под ногами. Выругался – не хватало ещё, чтобы ботинки промокли.

Когда он вышел через арку на улицу, в глаза больно ударил слепящий свет фонаря. Это показалось ему странным: он раньше никогда не светил так ярко. Заменили лампу?

Продмаг совсем рядом, на Спиридоньевском – лишь бы не скопилась очередь, он и так сегодня страшно замотался, не хватало ещё стоять за хлебом, и ещё наверняка там будет отираться этот забулдыга, который вечно просит папиросу, хотя Скворцов каждый раз говорит, что не курит. Можно бы уже и запомнить.

Он шёл по тротуару, не понимая, почему так ярко светят фонари, ведь обычно они горели грязно-оранжевым светом, а теперь каким-то непривычно белым.

Переходя дорогу на перекрёстке, он почувствовал головокружение: пятнышки пешеходного перехода под ногами поплыли вверх, а стена соседнего дома пошатнулась вправо.

Он инстинктивно схватился за сердце, тяжело вздохнул и зашагал быстрее, потому что вдруг испугался, что упадёт прямо на мостовой.

– Мужчина, вам плохо? – послышался сзади женский голос.

Скворцов покачал головой, дошёл до тротуара, прислонился к стене, попытался перевести дух.

К горлу подступала тошнота.

Да что ж такое, подумал он, может, отравился чем или ещё чего…

Дышать стало труднее, испуганно заколотилось сердце, и фонари засияли ещё ярче, он никогда не видел таких ярких фонарей. Он посмотрел под ноги и увидел, как расплывчатые блики пляшут на чёрной брусчатке.

– Ничего, ничего, – испуганно шептал он, успокаивая себя. – Ничего…

Он поднял голову, но не увидел ничего, кроме белого огня.

Гелиосфера – область околосолнечного пространства, в которой плазма солнечного ветра движется относительно Солнца со сверхзвуковой скоростью.

Наблюдаемый в галактиках газ движется с очень высокими скоростями. Это говорит о высокой степени турбулентности газа в межзвёздной среде.

Местное межзвёздное облако (Local Interstellar Cloud, LIC) – облако размером примерно в 30 световых лет, через которое в настоящее время движется Солнечная система.

G-облако (или комплекс G-облака) – межзвёздное облако, расположенное рядом с Местным межзвёздным облаком.

Проксима Центавра – вспыхивающая переменная звезда.

Борис Юлианович Поплавский (1903–1935). «Роза смерти».

Карло Бути (1902–1963) – популярный итальянский певец, «Золотой голос Италии».

Умар ибн аль-Хаттаб – второй Праведный халиф (634–644).

Шейх-уль-Ислам ибн Таймийя (1263–1328) – арабо-мусульманский теолог.

Углеродный шовинизм – теория универсальности водно-углеродной жизни.

Гелиопауза – теоретическая граница, на которой происходит окончательное торможение солнечного ветра.

Александр Иванович Введенский (1904–1941) – русский поэт и драматург из объединения ОБЭРИУ.

Александр Иванович Введенский (1904–1941). «Гость на коне»