Руслан Бирюшев - За Диким Камнем

— А их жилища отличаются от юрт киргиз-кайсаков. — Анастасия прищурилась. — Они выше, и украшены ярче.

— Верно. — Кивнул штабс-капитан. — Вы весьма наблюдательны. Хотя о чём я… Степняки вынуждены жить на продуваемой ветрами равнине, их юрты приземисты, чтобы лучше сопротивляться пыльным бурям. И украшения они обычно размещают внутри, сберегая от песка и пыли. У горных кара-киргизов другая проблема — мало места… Кстати, нас уже заметили.

Он не ошибся. Из аыйла выехала группа всадников и направилась к русским. Все они были вооружены луками и старыми ружьями.

— Судя по тому, что в нас ещё не стреляют, договориться выйдет. — Девушка сдвинула шляпу на затылок.

— Только, с вашего позволения, говорить буду я. Киргизы уважают женщин больше других здешних народов, но дела предпочитают вести с мужчинами.

— Доверяю вашему опыту. Однако быть рядом с вами во время переговоров я могу?

— Конечно. Только… Настя, можно ещё небольшую просьбу?

— Смотря какую.

— Постарайтесь не улыбаться. Совсем.

— Хорошо. Это нарушает какие-то местные обычаи?

— М-м-м… Нет. — Дронов поборол соблазн покривить душой и соврать. — Просто когда вы улыбаетесь, людям начинает казаться, будто вы задумали какую-то подлость. А уж если они не понимают, что вы говорите…

— Вот это комплемент даме! — Возмущение в голосе агента было неприкрыто фальшивым. Она явно и сама знала всё о свойствах своей улыбки. — Я вам ещё припомню.

— Только не ссылайте меня в Сибирь. — Хмыкнул офицер, трогая коня навстречу киргизской делегации. — Мне там успело надоесть.

Кочевники приветствовали отряд достаточно дружелюбно. Старший среди них — как Николай понял, один из сыновей бия, вождя — почти сразу пригласил «воинов Белого Царя» отдохнуть в их поселении. На самом деле это было частью ритуального приветствия, обращённого к путнику, и догадываться, действительно ли тебя приглашают в гости или же лишь соблюдают формальность, следовало по тону. Тон молодого кочевника Дронов расценил как вполне искренний. Обменявшись с ним ещё несколькими репликами, он повернулся к спутнице:

— Всё складывается неплохо. Это уруу Джаныбая. Они действительно из кара-мерген, сородичи тех, кого мы ищем.

— Уруу?

— Самая маленькая кочевая единица, «дети одного отца». Две, может — три родственные семьи, кочующие вместе. Не больше пятидесяти человек. Семьи здесь многодетные…

— Они помогут нам?

— Скорее всего. Только отложите вопросы до завтра. Дело к вечеру, нам разрешат переночевать. И ужин с нами разделят. До того о деле говорить бесполезно. Даже вредно — можем обидеть хозяев.

Девушка нахмурилась, но кивнула.

Дальше всё пошло как по маслу. Пока отряд представляли вождю — сухому, морщинистому старику в белом колпаке с чёрным шитьём — женщины накрыли стол. Николай, знавший, какие блюда здесь готовят по праздникам, отметил, что им предлагают обычную, повседневную пищу, зато — не скупясь на количество. Места за длинными полотнищами-скатертями, на которых стояла еда, хватило всей роте, семье вождя и свободным от дел обитателям аыйла. Штабс-капитана, поручика Горшкова и сыскного агента посадили рядом с престарелым главой уруу, на почётные места для гостей. Неподалёку устроился и их проводник, Болот, игравший также роль переводчика. Помощь его потребовалась очень скоро. Джаныбай знал несколько русских слов, но когда Горшков взялся красочно рассказывать о том, как получил «ранение» лба, Николай велел Болоту громко переводить для остальных. Солто немало настрадались от хокандского хана, и с видимым наслаждением слушали про то, как бравый поручик чуть ли не в одиночку разогнал пару сотен ханских конников.

Пока все отвлеклись на него, штабс-капитан украдкой глянул на Анастасию. Девушка сидела по левую руку от Дронова, привычно сложив ноги по-восточному, на женский манер, и явно не испытывая от такой позы дискомфорта. В приподнятой ладони она ловко, под донышко, держала пиалу с чаем. Большинство новоприбывших долго не могли привыкнуть к азиатской посуде, норовя обхватить пиалы пальцами за бока, словно стакан без ручки. Интересно, где госпожа сыскной агент всего этого набралась? Ведь в горах ведёт себя как осторожный, разумный новичок, постоянно опираясь на опыт спутников. Впрочем, мало ли где можно научиться правильно сидеть на земле и пить восточный чай… У тех же степных киргиз-кайсаков — она ведь, похоже, имела с ними дело. Или… Офицеру захотелось спросить Настю, бывала ли она за Дарданеллами, но он вдруг подумал, что если даже и бывала — то, вполне вероятно, по таким вопросам, которые касаются лишь дел Третьего отделения. Лучше смолчать. Главное — она быстро, без проблем освоится. И наверняка уже завтра сможет начать своё расследование…

…Дронова разбудили ни свет ни заря. Встающие ещё до восхода пастухи гнали скот на пастбища, и выходило у них это шумно. Офицер полежал немного, глядя в конусообразный потолок гостевой юрты, которую поставили специально для него и Горшкова, послушал окрики пастухов, лай их псов, топот сотен копыт. Вздохнув, поднялся, натянул сапоги и вышел на улицу, на ходу заправляя рубаху за ремень. Он собирался найти, где умыться и заодно проведать своих бойцов, ночевавших в палатках, но замер на пороге. Всмотрелся. Втянул воздух, медленно выдохнул. Прикрыв глаза ладонью, закусил губу, чтобы не расхохотаться.

Босая, облаченная лишь в штаны и рубашку навыпуск, Анастасия Егоровна сидела перед огромной доской и, улыбаясь до ушей, сверкая очками в лучах восходящего солнца, демонстрировала окружившим её разновозрастным женщинам-киргизкам, как правильно лепить замысловатой формы пельмень. Проводник Болот с сонным видом сидел рядом и, часто зевая, переводил её объяснения. Несколько молодых мужчин наблюдали за этим со стороны — кое-кто в лёгком замешательстве, но большинство — с весёлым любопытством.

Николай отчего-то даже не сомневался теперь, что все нужные сведения они получат уже сегодня…

— И как это так получилось, что мы поменялись ролями, и отряд теперь ведёте вы? — Задал, как ему показалось, риторический вопрос Николай, глядя в спину едущей впереди Агафьевой. Девушка, однако, сочла нужным ответить.

— Отряд веду не я. Отряд ведёт Болот. В конце концов, он же наш проводник, верно? — Она оглянулась через плечо.

— Уходить от ответа — этому тоже учат в Третьем отделении?

Агент сделала мученическое лицо.

— Просто так вышло, что когда я опрашивала подданных почтенного Джаныбая, он переводил для меня, и слышал всё, что нужно.

— Хорошо. Отряд ведёте вы с Болотом.

— Не ёрничайте, вам не идёт. И вообще, вы заметили, что очень ревнивы к власти?