Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 1

В голове Муна зародилось подозрение: между Моганом и Адэром пробежала не просто чёрная кошка, а промчался злобный зверь, коль Великий отправил сына в этакое захолустье. И встречать его надобно как очередного наместника. Ведь не было сверху никаких распоряжений о торжественности приёма.

Наивность и простодушие старика не имело границ. Он уже видел себя в роли воспитателя отпрыска Могана. Представлял, как беседует с ним о жизни, как наставляет на истинный путь. Но теперь, столкнувшись с Адэром лицом к лицу, понял свою ошибку. В Адэре было нечто железное, несгибаемое, об этом говорили его глаза. Если на него давить, он станет действовать наперекор. И задушевными беседами его не проймёшь: зачерствевшая душа не станет мягче. Оставалось надеяться, что ему быстро надоест игра в нищего правителя, и он укатит обратно в свой Тезар.

Адэр закрутился, озираясь. Его душа металась и не находила себе места, и он не находил себе места. Как в далёком детстве, чувствовал себя одиноким и никому не нужным. И это ещё сильнее распаляло его злость.

— Где собирался Совет?

— У нас не было Совета, мой господин.

— А что у вас было? — спросил Адэр и скривил губы, заметив потуги дряхлого старика сообразить, какого ответа от него ждут. — Ты вышел вперёд и заговорил со мной первым, будто в этом замке ты главный. Будто всё знаешь и сможешь ответить на любой мой вопрос. Отвечай! Или я вышвырну тебя к чёртовой матери!

— Наместник проводил собрание помощников, — пробормотал Мун.

— Где?

— В своих покоях.

— Меня не интересуют частные посиделки.

Мун ссутулился:

— Наместник сильно болел и не спускался со второго…

— Ненавижу, когда слуги много болтают, — перебил Адэр. — Отвечай чётко: где находится зал для собраний?

— По коридору, пятая дверь слева.

— Зови дворян.

Мун сдвинул брови, прикидывая, куда направиться в первую очередь. Адэр отвернулся, еле сдерживаясь, чтобы не взорваться от злости. Зашуршала ткань костюма, раздались на удивление быстрые удаляющиеся шаги.

Коридор привёл к двустворчатой двери. Брезгливо растопырив пальцы, Адэр упёрся в залапанные створки, — раздался протяжный скрип, — переступил порог и невольно приоткрыл рот. Это сон! Явь не может быть настолько ужасной.

Комната с высоким серым потолком и облезлыми стенами ничем не напоминала зал Совета отца. Седая вскосмаченная пыль усеяла длинный стол. К его потрескавшимся бокам прижимались старые деревянные стулья. Во главе стола возвышалось кресло с просиженным сиденьем и потёртой спинкой. Это и есть трон знания, власти и правления?

Взгляд наткнулся на камин — единственное украшение комнаты. По краю каминной доски шла затейливая резьба, гирлянды мраморных цветов обвивали колоны. Сам камень даже в тусклом свете переливался причудливой сеткой разноцветных прожилок.

Адэр забрался на подоконник и попытался открыть давно не мытое окно; стёкла затряслись, угрожая треснуть и осыпаться на голову осколками. Адэр посмотрел на одичалый сад, примыкающий к замку, и перешёл ко второму окну. Рамы нехотя отворились, и в комнату хлынул свежий воздух с примесью какого-то запаха. Нет, не запаха, а вкуса. Адэр ощутил его, как только покинул автомобиль. Тогда он решил, что долгая поездка в салоне, пахнувшем новой кожей, исказила обоняние. Но сейчас во рту ещё сильнее чувствовался непонятный привкус.

Послышались шаги. Прошуршала ткань, и всё затихло.

Адэр обернулся. У порога стояла девушка с собранными на затылке чёрными волосами. Фигуру скрывало серое платье простого покроя с глухим воротом и длинными рукавами.

Потупив взгляд, девушка присела.

Адэр щёлкнул пальцами:

— Смотреть на меня. — Обвёл комнату рукой. — Это что такое? Почему здесь грязно?

Девушка шагнула назад:

— Эта часть замка давно закрыта. Наместники и помощники жили в другом крыле.

— Ты не слышишь, о чём я спрашиваю?

— Слышу.

— А мне кажется, ты ни черта не слышишь. Я спрашиваю, почему здесь грязно?

— Я пытаюсь вам объяснить, а вы меня перебиваете.

Адэр уставился на простолюдинку. Из-за врождённого тупоумия она явно не понимает, кто перед ней.

— В этой комнате не собирались лет восемь, если не больше, — как ни в чём не бывало продолжила девушка. — Раньше заседали, но потом какой-то наместник сказал, что его удручает вид из окна, и приказал закрыть эту часть замка. Можно подумать, что вид на гараж или на пустырь чем-то лучше. Нет чтобы нанять садовника и любоваться видом. Но это ладно. Кое-кто даже надумал пустить сад на дрова, но, слава богу, поспал и забыл, чего хотел. Некоторым деревьям больше ста лет, настоящая реликвия.

— Ты, как я вижу, не знакома с этикетом, — произнёс Адэр, с трудом сохраняя остатки выдержки.

Девушка сморщила лоб:

— Чего?

— Ты должна молчать, пока тебя не спросят.

— Так вы же спросили.

— Ты должна молчать! — повторил Адэр, чётко выговаривая каждое слово.

Девушка вновь присела:

— Извините.

— Ты должна говорить: «Прошу прощения, мой господин».

— Прошу прощения, мой господин, — эхом прозвучал бесцветный голос.

— И разве ты не знаешь, что, прежде чем войти, принято стучаться? — цедил Адэр сквозь зубы.

— Прошу прощения, мой господин.

Чем ниже приседала незнакомка, тем выше поднимала голову ярость. Разнести бы всё к чёртовой матери, камня на камне не оставить. Или, на худой конец, запустить креслом в окно. Но присутствие плебейки мешало дать волю чувствам.

Адэр спрятал руки за спину, сжал-разжал кулаки:

— Ты кто такая?

— Никто.

— И это верно, ты никто. Зачем пришла?

— Я слышала, что будет собрание.

— Услышала. И что?

— Я веду… Я вела протоколы собраний.

Адэр ужаснулся: плебейка была допущена к важнейшим документам! Довести мысль до конца помешали Мун и помощники бывшего наместника.

Заметив девушку, старик нахмурился:

— Малика! Ты что здесь делаешь? А ну марш к себе!

Она попятилась, налетела на переступивших порог Вилара и Гюста. Пролепетав извинения, прижалась к двери.

Тезарские дворяне в замешательстве замерли. Их взгляды заметались от пола к потолку, от стола к окнам. Адэр в душе позлорадствовал — не только ему придётся прозябать в этих стенах.

Помощники наместника с нескрываемым интересом рассматривали сына Великого.

— Не предлагаю сесть. Хотя… — Он улыбнулся с наигранным добродушием. — Вы привычны к таким условиям.

Помощники уставились в затоптанный пол.

— Надо очень постараться, чтобы довести замок до такого состояния. Мне даже страшно представить, до чего вы довели страну.

— У нас были другие цели и задачи, мой господин, — откликнулся первый помощник.

— Какие?

— Трудиться на благо Тезара. Интересы отчизны для нас превыше собственных, и уж тем более превыше интересов колонии.