Владилен Янгель - Ритуал

В папке оказалась сводка всех убийств, произошедших в городе за последние две недели. Описание жертв произвело-таки на Гарвеля впечатление. Какое-то время в карете царила тишина, пока Гарвель просматривал описания и осторожно примерял ко всем известным ему ветвям демонических сущностей. Наконец вернув папку инквизитору, Гарвель задумчиво произнес больше для себя самого чем для инквизитора.

— Отсутствие глаз, вскрытый череп. Похоже на ветвь Гимель, но есть одна нестыковка.

— Какая? — Насторожился Вальмонт.

— Эти демоны не ведут себя подобным образом. Они вообще не любят насилия. — Пояснил Гарвель.

— Объяснись. — Потребовал Вальмонт.

— Демонами этой ветви движет жажда знаний. Они наиболее мирные и цивилизованные из всех ветвей. Именно с ними в основном заключаются сделки. И по негласному правилу, которого придерживаются все здравомыслящие демонологи, их не порабощают.

— Ты хочешь сказать, что попав в наш мир, они не станут никого убивать? — Недоверчиво спросил Вальмонт.

— Именно. Им это незачем. Да и отметь что все убитые, простые селяне. А они не представляют интереса для этой ветви. Просто потому, что ничего интересного не знают.

— Ты хочешь сказать, что это дело рук человека? — Оживился Вальмонт.

— Вполне возможно. Только судя по размаху, не одного. — Задумчиво добавил Гарвель.

— Однако это не исключат демонического присутствия? — Спросил Вальмонт.

— Возможно. Но точно сказать не решусь. Надо бы осмотреть тела, да и в местах убийств побывать. — Задумчиво проговорил Гарвель, с трепетом ощутив, что столкнувшись с этой задачей, жаждет разрешения. И плевать на деньги, это вызов.

На ночлегони устроились в кельях храма Единого, что стоял на центральной площади города. Величественное сооружение произвело впечатление даже на равнодушного к красотам демонолога. Высокие шпили, создавали ощущение, что храм тянется к солнцу. Дома состоятельных горожан да и дворян смотрелись на его фоне как жалкие лачуги. А роскошный дворец князя, безыскусным нагромождением форм.

Храмовники, и монахи, радушно встретили гостей. Ужин был хоть и простым, но обильным. Завязался разговор. Однако Гарвель в основном молчал, не то чтобы атмосфера этого места тяготила его. Просто голова его была занята совсем другими мыслями. Он все еще перебирал в голове возможные варианты. Те крупицы информации, что были ему известны, он переворачивал, ворошил, притирал друг к другу, словно кусочки сложной головоломки. Наконец голова от таких усилий раскалилась, словно слиток метала в горне. Мысли стали отрывочными, путающимися, вязнущими друг в друге.

— А вы молодой человек верите в бога? — Как сквозь вату донесся до Гарвеля голос настоятеля. Благообразный старец смотрел на него прямым вопрошающим взором. В котором Гарвель, как не силился увидеть издевку, но не смог. Его спрашивали искренне, и ожидали, похоже, такой же ответ. Однако вместо слов Гарвель рывком откинул капюшон, и уставился на старца немигающем взглядом. Зрачок его левого глаза превратился в вертикальную черную щель, а белок налился багровым свечением. Монахи сидевшие, напротив, со вздохом ужаса отклонились, кто-то даже выпал из-за стола, шепча молитвы, оберегающие от зла. Однако настоятель остался спокоен, даже с губ его не сошла доброжелательная улыбка, лишь Вальмонт покосился с неодобрением, но тоже ничего не сказал.

— Верю. — Наконец сдался Гарвель, под вопрошающим взглядом старца. Проронив это слово, он напрягся, ожидая смешков, и негодующих воплей. Однако настоятель лишь благожелательно улыбнулся, да и монахи воодушевленные спокойствием своего лидера, расселись обратно по местам. Но Гарвель злорадно отметил, что взгляда его все-таки избегают.

— Тогда я буду молиться за ваш успех. — Проговорил старец, спокойно выдерживая жуткий взгляд демонолога.

— Сомневаюсь, что Он поможет. — Ядовито ответил Гарвель.

— Я тоже. — Совершенно серьезно ответил старец. Услышав эти слова, Гарвель поперхнулся от удивления и громко закашлялся. Кто-то из монахов постучал по спине, помогая. Когда опешивший демонолог поднял взгляд, он встретился с по-прежнему благожелательным взглядом настоятеля, в котором не было и тени насмешки. Краем глаза Гарвель отметил столь же удивленный взгляд инквизитора. Не прост старец, ох как не прост — подумал Минош, рассеяно.

— Почему? — Спросил Гарвель, ожидая долгих и витиеватых рассуждений. Однако старец ответил неожиданно резко, словно Гарвель спросил какую-то глупость.

— Он не для того нас создал, чтобы утирать нам сопли! — Гарвель невольно кивнул. Мысли настоятеля странным образом переплетались с его чувствами. Он и раньше чувствовал, нечто подобное, просто не мог облечь в слова, да и не испытывал потребности в этом.

Дальше все ужинали молча. Старец имя, которого Гарвель так и не удосужился узнать, похоже ушел в свои мысли, ел отрешенно, больше по необходимости, чем от голода.

После ужина Гарвель вызвался подышать свежим воздухом. Спустившись на несколько ступеней вниз, он уселся на одну из них и сжал виски ладонями. В голове царил настоящий кавардак, те устои мира, что он знал с детства, рушились. Неделей раньше, если бы кто ему сказал, что он будет ужинать в компании с инквизитором и вести беседы с настоятелем церкви, то он, по меньшей мере, плюнул бы лжецу в лицо. Однако теперь все иначе.

Ощутив чье-то присутствие, Гарвель повернул голову. Рядом на ступени опустился Вальмонт.

— Речи святых действуют порой как удар поленом по голове. — Тихо сказал инквизитор, обращаясь в пустоту.

— Знаешь, я, пожалуй, соглашусь. Это действительно святой человек, а не лицемер в сутане. — Согласился Гарвель. Вальмонт удивленно воззрился на демонолога, словно увидел бог весть какое чудо. Одновременно Гарвель ощутил, как между ними протянулась тоненькая, хрупкая ниточка симпатии. Но еще более странной была мысль, что инквизитор отчасти разделяет его взгляды.

Какое-то время они так и сидели молча, занятые своими мыслями. А каменные плиты, из которых был сложен храм и его ступени, казалось, дышали спокойствием и умиротворенностью. Наконец почувствовав, что напряжение в голове постепенно испаряется, а на стремительно темнеющем небосводе проявляется луна, Гарвель встал. Он не заметил, когда ушел инквизитор, но это было и к лучшему. Вряд ли он одобрил бы то, что собирался сделать Минош.

Гарвель не глядя шел по темным улочкам города, храм Единого остался в двух кварталах позади. Мысленно он и так и эдак поворачивал пришедшую на ум идею и не находил особых недостатков. Когда дорогу ему перегородили трое теней, он сперва даже не обратил на них внимание.

— Выворачивай карманы. Быстро! — Грубый мужской голос оторвал его от размышлений. Сперва Гарвель даже не понял, что его хотят ограбить. А когда понял, то едва не расхохотался.