Франческа Пелуссо - Метка богов [litres]

Селеста не стала бы утверждать, что хорошо разбирается в людях, но благодаря своим способностям она воспринимала гораздо больше, чем другие видели глазами.

Жрица сосредоточилась на незнакомце, пытаясь мысленно прощупать его ауру, ощутить ее цвета.

И раздраженно нахмурилась. Как бы она ни старалась, ничего не выходило.

Раньше с ней такого не случалось. С детства жрица могла видеть ауры людей, которые отражались как буйство красок, пульсирующих вокруг ее визави. Поначалу Селеста не могла истолковать эти цвета, но теперь она знала о своеобразии значений каждого из них. На протяжении многих лет в них проявлялись все новые и новые, совершенно разнообразные человеческие чувства. Селесте пришлось научиться правильно истолковывать их многочисленные нюансы. Один оттенок зеленого цвета означал совершенно иное, нежели другой, и интенсивность цвета имела решающее значение для того, как следовало интерпретировать чувства и намерения собеседника. Но никогда еще в своей жизни Селеста не встречала того, чья аура оставалась бы для нее невидимой.

Селеста сглотнула. Что это значило? От неуверенности в ее душу снова закрался страх.

Тем временем незнакомец обошел ее вокруг, и девушка почувствовала себя так, словно была цирковым представлением.

– Чего я от тебя хочу? Разве это не очевидно?

Селеста чуть было не покачала головой, но вовремя сдержалась. Для нее было совершенно не очевидно, зачем он нейтрализовал ее стражника и чего теперь от нее хотел. Ее мысли путались, рисуя самые разные сцены. Лицо девушки озабоченно скривилось, и она принялась неуверенно теребить подол блузки. Незнакомец заметил волнение на ее лице, и его брови сдвинулись.

– О, не беспокойся, этого я делать не собираюсь точно. Я предпочитаю женщин, а не маленьких девочек.

Незнакомец снова оглядел ее с ног до головы. Селеста стиснула зубы. Он снова ее оскорбил. Он называл ее «маленькой девочкой». Через несколько месяцев Селесте исполнится восемнадцать. Ее больше нельзя называть маленькой девочкой. Тем более этому нахалу, который и сам едва ли старше двадцати лет.

Незнакомец прочистил горло.

– То, чего я от тебя хочу, находится в кошельке на твоем бедре. Они круглые, золотые, и, если мне не изменяет память, называются деньгами. У тебя их достаточно. Даже более чем достаточно, если верить тому, что говорят. – К концу фразы его голос стал еще ниже, чем был, и в нем отчетливо слышалось обвинение.

Селеста почувствовала себя неуютно. Во-первых, потому что его манеры были столь устрашающими, а во-вторых, потому что она не знала, что ответить на его требование.

Она без колебаний отдала бы ему свои деньги, если бы он не ударил Ниалла. Селеста ненавидела насилие как средство достижения своих целей.

И что теперь делать? Все в девушке сопротивлялось тому, чтобы отдать этому ублюдку то, чего он хотел. И это чувство было сильнее, чем беспокойство о том, на что этот незнакомец, возможно, был способен.

– Что ж, жрица, уметь делиться – это добродетель, которой тебе следует овладеть. Ты ведь должна заботиться о благополучии жителей этого города.

Селеста ненавидела то, как он с ней разговаривал. Девушка понимала: мужчина чувствовал свое превосходство над ней и не воспринимал ее всерьез. Жрица вызывающе вздернула подбородок, слишком гордая для того, чтобы ее унизил уличный воришка. Селеста собрала все свое мужество.

– Да что ты знаешь о жителях этого города, кроме того, как красть деньги из их карманов?

Она с вызовом посмотрела на него. Для нее он был человеком, который понятия не имел, о чем говорит, и преследовал только цели собственного благополучия. За прошедшие годы девушка знавала многих ему подобных и могла с уверенностью сказать, что такие люди ей не нравились. Отвращение Селесты к незнакомцу стало сильнее и даже смогло преодолеть ее неуверенность.

– Тебе лучше спросить себя, почему ты так мало о них знаешь. Разве заботиться о благополучии горожан – не твоя работа, а, жрица?

В его голосе снова проскользнул сарказм, а уголки рта искривились в знакомой самоуверенной усмешке. Нельзя было отрицать, что мужчина ни во что не ставил ни ее саму, ни ее должность. Он попросту высмеивал девушку. Ненависть Селесты к грабителю росла с каждой секундой. Ей никогда не нравилось, когда к ней обращались исключительно «жрица». Девушка была больше, чем это, она была человеком и обладала именем.

Даже его поза все больше злила Селесту. Засунув руки в карманы брюк, он небрежно стоял перед ней, как если бы они вели какой-то несущественный разговор. При этом нахал только что оскорбил ее, тем самым поиздевавшись над ее Богиней.

Селеста сжала руки в кулаки, и ее ногти оставили на коже следы в форме полумесяцев. Она изо всех сил пыталась держать себя в руках. Ухмылка на лице молодого человека стала еще шире.

– В чем дело? Ты разучилась говорить?

Селеста с удовольствием сорвала бы ухмылку с его слишком красивого лица, но Симея научила ее воспитанности. В этот момент Селеста сильно пожалела об этом. Она глубоко вздохнула, стараясь сдержать вспышку гнева, но у нее ничего не получилось. Напротив, девушка злилась все больше. Крылья ее носа трепетали. Чтобы не потерять над собой контроль, Селеста еще крепче сжала кулаки, так, что костяшки пальцев побелели.

Как только этому парню удалось так вывести ее из себя?

– Ты закончил? Могу я наконец уйти? Я ничего тебе не дам. Я бы очень не хотела делать того, о чем впоследствии пожалею. – Девушка больше не утруждала себя тем, чтобы разговаривать в соответствии со своим воспитанием. Она больше не боялась. Селеста была убеждена, что, если он действительно хочет что-то от нее получить, он не причинит ей вреда. Однако, к ее изумлению, молодой человек разразился хохотом.

– Я полагал, жриц воспитывают так, чтобы они вежливо говорили только «спасибо» и «пожалуйста». – Теперь его ухмылка превратилась в ядовитую гримасу. В Селесте все кипело от гнева. Его постоянные провокации и неуважение действовали ей на нервы.

– О, прости! Спасибо, что ударил этим камнем моего стражника, это было так любезно с твоей стороны. Теперь, если бы ты был так добр и мог перестать тратить мое время, я была бы тебе премного благодарна. О, и в будущем, пожалуйста, воздержись от применения насилия. Окружающие тебя люди, безусловно, скажут тебе за это спасибо.

Селеста фальшиво улыбнулась парню и попыталась протиснуться мимо него, но тот преградил ей путь. Уголки его рта презрительно изогнулись. Похоже, он находил все это занятным.

– Не стоит сразу выпускать когти, киска.

Она в ужасе уставилась на него. Он и вправду только что назвал ее «киской»? Что этот парень о себе вообразил? Ей потребовалось мгновение, чтобы прийти в себя и осознать, что незнакомец и в самом деле только что сказал именно это. Селеста сжала челюсти. Ее терпению пришел конец.