Владислав Порошин - Туманная река

— Призрачно все в этом мире бушующем, — запел я негромко, — есть только миг, за него и держись.

Да, пальцы о непривычки моего нового тела заболели. Видать Богдана музыка особенно не интересовала, исправим это недоразумение. Ведь музыка строить и жить помогает. Я повесил гитару на место и закимарил на своей кровати.

— Богдан! Братуха! — услышал я сквозь легкий сон.

Я разлепил глаза и увидел, как на меня несется худой и высокий Зёма, — а мы думали, что ты уже все каюк, я уж думал сам этой вертихвостке поджопников надавать.

— Здаров, братан! Как видишь, наша советская медицина враз меня на ноги поставила, — заулыбался я.

Тут же в дверь влетели и Маэстро с Бурой, они радостно меня обнимали и похлопывали. Странное дело, в первой жизни у меня друзей к сорока шести годам практически не осталось. А тут сразу три преданных товарища, необычные ощущения.

— Хавать пора! Пошли, — забеспокоился Бура.

— Все бы тебе только жрать, — засмеялся Маэстро, — в самом деле, пошли, там и поболтаем.

Вся наша боевая четверка переместилась в детдомовскую столовую, которая занимала одну комнату на первом этаже. Кормили, надо было признать, только-только, чтобы ноги не протянуть. Жидкий суп и макароны на второе, на десерт чай с хлебом.

— Это блюдо знаменитой кавказкой кухни! — грустно пошутил я за столом.

— Какое такое блюдо? — изумился Зёма.

— Жричодали! — под смех всех ребят вокруг закончил я фразу, — ну что мужики, как там, в школе дела?

— Без тебя вообще хреново, — забубнил Бура, — на Маэстро опять наехали, меня жестко прессанули, Зему тоже попинали немного.

Я немного поднапряг память и вспомнил, что в школе у нас была нехилая конфронтация с местными, главой которых был Олег Постников, сынок богатых родителей, папик у него заведующий продовольственным магазином.

— Постный что ли расслабился? — спросил я парней, — че от тебя хотят? — обратился к Толику Маэстро.

— Деньги говорят, я им должен, типа я десятку им задолжал, — невесело пролепетал он.

Нам в детском доме выделяли по тридцать рублей в месяц на всякую мелочуху и конфеты, заведующая заботилась о том, чтобы мы привыкали к обращению с наличностью. Постному, конечно, эти копейки были не нужны, ему было важно себя поставить выше всех. Чем гнилее человек, тем больше ему хочется раболепия.

— Ладно, завтра все разрулим, — похлопал я паренька по плечу, — за каждую мою разбитую костяшку на кулаках он мне заплатит звонкой монетой.

— Здорово, что ты жив и здоров! — развеселился Зёма, — чего уж мы тут только не передумали, пока ты в больничке валялся.

Однако Толик все равно был не в себе.

— Ну, ты чего? — удивился я, — Маэстро, не кисни.

— К Наташке местный бандюган, Чеснок, подкатывает, — признался он, беспокоясь за сестру.

Я посмотрел в сторону наших детдомовских девчонок, Наташка действительно была сама не своя. Симпатичная, — подумал я, — между прочим, чем то похожа на актрису, которая играла Маю Светлову из кинофильма «Приключение Электроника». Практически одно лицо, да и по фигуре похожа. Странно, что Богдан в теле, которого я был, раньше на нее не обращал внимание.

— Я этого Чеснока так отхирачу, что всю оставшуюся жизнь он на лекарство работать будет, — снова я попытался взбодрить Толика.

Кстати Маэстро так же, как и сестра, был очень симпатичным парнем, поэтому Постный его больше всех и доставал. Завидовал, прыщавая морда.

После обеда вся наша компания переместилась к нам в комнату, потом к нам пришли в гости все наши старшие девчонки и стали просить Маэстро сыграть на гитаре. Да, — усмехнулся я, — компьютеров нет, айфонов и телевизоров тоже, чем еще занять свободное время. Толик после обеда и моих слов заметно повеселел и с удовольствием взялся за инструмент.

— Голуби летят над нашей зоной, голубям нигде преграды нет, — затянул очень приятным голосом Толик, девчонки тоже стали подпевать юному любителю зековской романтики. Лично я с большим трудом дослушал эту бесконечную балладу. Никогда не любил блатных песенок.

— Маэстро, давай про журавлей, — попросила бойкая девчонка подружка Наташки, Тонька.

Круглое личико, хитрые глазки, уже вполне созревшая девушка, лет через пять разнесет ее во все стороны, если следить не будет за собой, — отметил я про себя, — а сестра Толика, реально здесь самая красивая, жаль, если Чеснок добьётся своего. Все силы приложу чтобы этого отморозка отвадить, и плевал я на его кодлу. Нужно будет, с каждым буду биться до последнего.

— запел Толик,

В этой песне не было ни слова про зону и про зеков, но суть ее мне была ясна, песня про побег. В общем если ребята и дальше будут слушать подобную муру, то многие на зоне и окажутся. Зёма, например, и сейчас с придыханием говорит про блатных.

— Маэстро, — оборвал я певца на пол куплете, — дай ко мне инструмент, я сыграю.

Вся компания удивленно оглянулась на меня и пораскрывала рты.

— А ты умеешь? — Толик недоверчиво протянул мне гитару.

— Одного мудреца как-то спросили, а можешь ли ты играть на гитаре? — отшутился я, — а он ответил, не знаю, не пробовал.

Девчонки дружно захихикали, Зёма же просто загоготал. Я взял гитару и задумался, — что исполнить честной компании? Что-то сложное не поймут. Может быть «Ласковый май» им сбацать. Что-нибудь про любовь, про вечер, про май. Я конечно не фанат такой музыки, но сейчас она реально в тему. Еще раз я попробовал брать знакомые аккорды и заиграл.

— пока я пел, мне было смешно видеть, как у всех вытянулись лица и широко раскрылись глаза. Наташка так вообще вперилась глазами в меня как в инопланетянина. По сути, я и есть здесь кто-то на вроде пришельца с другой планеты.

— затянул я припев. И краем глаза заметил, что к нашей компании стали присоединяться и другие парни из нашей комнаты, а так же девчонки из соседних спален.

Когда я запел припев второй раз, Наташка и Тонька очень красиво стали подпевать мне на бэк-вокале. А когда припев зазвучал третий раз, подпевали практически все. Закончил песню я под оглушительные овации.

— Козырная песня! — не выдержал Маэстро, — показывай аккорды, это же просто улет.