Дуглас Адамс - Ресторан в конце Вселенной

Он издал отвратительный удовлетворенный хмык.

— Компьютер, — прокаркал он, — соедини меня с моим личным психиатром.

Через несколько секунд на экране возникло лицо Кляпа Недомерека, улыбающегося как человек, осознающий, что находится в десяти световых годах от разговаривающего с ним вогона. К улыбке примешивалась и некоторая ирония. Хотя вогон упрямо называл его своим личным психиатром, вряд ли психиатр был в состоянии ему хоть чем-то помочь. Дело было в том, что Недомерек сам использовал вогона. Он платил ему кучу денег за выполнение кое-какой грязной работы. Как один из наиболее выдающихся и преуспевающих психиатров Галактики, он вместе с консорциумом своих коллег был готов потратить большие деньги, когда казалось, что на карту поставлено будущее всей психиатрической науки.

— Добрый день, мой милый Простетный капитан, — сказал он. — Ну, и как мы себя сегодня чувствуем?

Вогон рассказал ему, что за последние несколько часов он угробил дисциплинарными упражнениями почти половину своей команды.

Улыбка Недомерека не дрогнула ни на секунду.

— По-моему, — сказал он, — это совершенно нормальное поведение для вогона. Естественная и здоровая реализация агрессивных инстинктов в актах бессмысленного насилия.

— Вы так всегда говорите, — проворчал вогон.

— Опять-таки, — ответил Недомерек, — по-моему, это совершенно нормальное поведение для психиатра. Ну, хорошо. Совершенно очевидно, что сегодня ваше психическое состояние и мое уравновешивают друг друга. Теперь скажите мне, что нового в нашем задании?

— Мы обнаружили корабль.

— Прекрасно! — сказал Недомерек. — Прекрасно! А экипаж?

— Землянин там.

— Превосходно! А…?

— Женщина с той же планеты. Они последние.

— Хорошо, хорошо, — просиял Недомерек. — Кто еще?

— Некто Префект.

— И?…

— И Зафод Библброкс.

На миг улыбка Недомерека померкла.

— Ах, да, — сказал он, — я этого ожидал. Очень жаль.

— Он ваш друг? — поинтересовался вогон, слышавший где-то однажды это слово и решивший использовать его в разговоре.

— Да нет, — задумчиво ответил Недомерек, — в нашей профессии не заводят друзей.

— А-а, — промычал вогон, — коллега?

— Нет, — усмехнулся Недомерек, — все не настолько плохо.

Он помолчал. Губы его продолжали улыбаться, но брови слегка нахмурились.

— Понимаете, — сказал он, — Библброкс — один из моих самых выгодных клиентов. Человек с такими личностными проблемами — мечта любого психоаналитика.

Он еще немного поиграл с этой мыслью, потом отогнал ее с неохотой и сказал:

— Итак, вы готовы выполнить свою задачу?

— Да.

— Хорошо. Немедленно уничтожьте корабль.

— А как же Библброкс?

— Что поделаешь? — улыбнулся Недомерек. — Зафод такой парень…

И он исчез с экрана.

Капитан вогонов нажал кнопку системы оповещения.

— В атаку! — скомандовал он.

В это самое время Зафод Библброкс находился в своей каюте и громко ругался. Два часа назад он сказал, что они пообедают в Ресторане в конце Вселенной, после чего рассорился с бортовым компьютером и убежал в свою каюту, чтобы рассчитать коэффициент невероятности с помощью карандаша и бумажки.

Невероятностный привод «Золотого сердца» делал этот корабль самым мощным и непредсказуемым из существующих кораблей. Для него не было ничего невозможного, при условии, что вы точно знали, насколько то, чего вы от него хотели, невероятно.

Зафод угнал его, когда, будучи президентом, должен был руководить его запуском. Он не знал, почему он его угнал, он просто думал, что корабль ему нравится.

Он не знал, почему он стал президентом Галактики, ему просто казалось, что это так круто!

Он не знал, что этому есть более веские причины, но они погребены в темных, заблокированных участках двух его мозгов. Он бы не возражал, если бы темные заблокированные участки его мозгов убрались к чертям, потому что когда они изредка обнаруживали себя на какой-то миг, то вселяли странные мысли в светлые и веселые участки его сознания, пытаясь отвлечь от того, что он считал главным занятием своей жизни — развлекаться и получать максимум удовольствия.

В настоящий момент он не получал никакого удовольствия. У него кончилось терпение и карандаши, и он сильно проголодался.

— Ах ты, зараза! — закричал он.

В этот самый момент Форд Префект находился в воздухе. Он был там не из-за неисправности искусственного гравитационного поля корабля, а потому, что только что прыгнул с лестницы, ведущей к каютам экипажа. Лестница была довольно высокой для прыжка, он приземлился неловко, упал на руки, поднялся и побежал по коридору, запнув по пути за угол пару миниатюрных обслуживающих роботов. Он ворвался в каюту Зафода и сообщил ему то, что занимало его мысли:

— Вогоны!

Незадолго до этого Артур Дент вышел из своей каюты в поисках чашки чая. Он отправился на эти поиски без особого оптимизма, так как знал, что единственным источником горячих напитков на корабле был бестолковый аппарат, произведенный Кибернетической Корпорацией Сириуса. Он назывался синтезатором напитков «Нутримат», и Артур с ним уже сталкивался.

Он утверждал, что может предложить всем, кто им воспользуется, широчайший ассортимент всевозможных напитков, отвечающих вкусам и особенностям обмена веществ каждого. Однако на поверку он неизменно выдавал пластиковый стаканчик, наполненный жидкостью, напоминавшей, но очень уж отдаленно, чай.

Артур попытался добиться от машины чего-нибудь другого.

— Дай чаю, — сказал он.

— Отведай и насладись! — ответила машина и выдала ему стаканчик тошнотворной жидкости.

Он швырнул его прочь.

— Отведай и насладись! — повторила машина и дала ему еще один.

«Отведай и насладись» — девиз чрезвычайно преуспевающего Отдела Жалоб Кибернетической Корпорации Сириуса, который занимает основные массивы суши трех среднего размера планет и является единственным подразделением корпорации, приносящим в последние годы стабильный доход.

Этот девиз стоит — или, вернее, стоял — выполненный трехмильными освещенными буквами возле космического порта Отдела Жалоб на планете Идрекс. К несчастью, буквы были такими тяжелыми, что вскоре после их установки земля под ними просела, и они провалились на половину своей высоты, прямо сквозь подземные офисы многих молодых талантливых менеджеров по жалобам, ныне покойных.

Оставшиеся на поверхности половины букв выглядят теперь как надпись на туземном языке «Сунь свою голову свинье под хвостик» и подсвечиваются только по праздникам.

Артур выбросил шестой стаканчик жидкости.

— Послушай, машина, — сказал он, — ты утверждаешь, что можешь синтезировать любой из существующих напитков. Так почему же ты все время пихаешь мне одну и ту же дрянь?