Джеймс Кори - Восстание Персеполиса [45 глав из 52]

- Нет, мэм. Потерянных кораблей нет.

Она почувствовала, как страх немного ослабил свою хватку. Не полностью. - Что тогда?

- Они сообщают о незапланированном транзите. Грузовой корабль, но у него не было транспондера.

- Серьезно? - спросила она. - Они думали, что мы этого не заметим?

- Не могу сказать, - сказал Вон.

Она вызвала поток административной информации из Медины. Здесь она могла получить все, что касалось ее сферы деятельности: управление движением, экологические данные, выход энергии, массивы измерений датчиков в любом диапазоне электромагнитного спектра. Но легкая задержка делала все это устаревшим на немного более, чем четыре часа. Любое распоряжение, которое она отдавала, приходило через восемь, восемь с половиной часов после того, как был сделан запрос. Огромный инопланетный интеллект, который создал кольцевые ворота и массивные руины в системах, находящихся за ними, нашел способы управлять расстоянием, но скорость света была скоростью света и такой собиралась оставаться всегда.

Она прокрутила запись данных, нашла подходящий промежуток времени и воспроизвела его.

Медина здесь. Конфермэ (Подтверждение, итал.). Управление движением как обычно, спокойное.

Ответный голос имел небольшие помехи. Влияние артефакта ворот. Это грузовой корабль Саваж Лэндинг из Кастилы, Медина. Передаем наш статус.

Появилось новое окно. Статус лёгкого грузового корабля. Марсианский дизайн, старый, но не устаревший. Потребовалось несколько секунд, чтобы Движение вернулось.

- Визе Бьен (Вижу Вас хорошо), Саваж Лэндинг. Проезд разрешён. Контрольный код...

Ебаать! Отбой, Саваж Лэндинг! Нет проезда!

Резкий всплеск кривой безопасности и состояние тревоги мигали красным цветом. На контрольной панели Медины появилась новая сигнатура привода, которая пробивалась сквозь беззвездную темноту медленной зоны.

Это случилось. Все это закончилось несколько часов назад, но Драммер все еще чувствовала как сильно бьётся её сердце. Управляющий Движением кричал новому кораблю, чтобы тот идентифицировал себя, рельсовые пушки активировались. Если бы они выстрелили, все на нелегальном корабле уже были бы мертвы.

Кривая безопасности снижалась, разрушение созданное массой и энергией, проходящей через кольцо, упала до тех пор, пока не прошло порог. Вторгшийся корабль развернулся в жестком ожоге и промелькнул через другие ворота, снова поднимая кривую, когда он убегал.

Трафик ругался на нескольких языках, отправляя резервные сообщения на три других входящих корабля. От Саваж Лэндинг не было сигнала, но подача из их системы показывала синяки от сильного ожога, когда они ушли прочь, разрывая подступ к воротам Кастилы.

Она откинулась назад, близкое бедствие само по себе разрешилось. Безрассудный мудак пришел из Фрихолда и прошел в Ауберон. Это имело место быть, потому что утечка радиации у ворот Ауберона показывала, что корабль сделал это. Как только он разорвал кривую безопасности, он перестал быть летучим голландцем. Но если бы Саваж Лэндинг прошел по расписанию, один или оба корабля могли исчезнуть там, куда отправлялись корабли, когда их транзит не удался.

В краткосрочной перспективе это означало бы разборку с Саваж Лэндинг позже. Там будет куча откатов. Возможно, десятки кораблей, которые должны изменить свои ожоги и координировать новый транзит. Не угроза, а боль в заднице.

И это плохой прецедент.

«Должен ли я ответить, - спросил Вон, - или Вы предпочитаете иметь дело с этим лично, мэм?»

Это был отличный вопрос. Политика была храповой. Если бы она нажала на курок, отдала бы приказ, то следующий несанкционированный корабль будет превращен в металлолом и сожаление, это не то, от чего она могла бы оттолкнуться. Кто-то гораздо лучший, чем она, учил ее быть очень осторожной, не делать того, чего она не готова делать каждый раз..

Но, ей-богу, это было заманчиво.

«Зарегистрируйте на Медине транзит, добавьте полную стоимость от Фрихолда до Ауберона, а также штрафы за задержки, которые они вызвали», - сказала она.

«Да, мэм», - сказал Вон. «Что-нибудь еще?»

Да, подумала она, но этого я пока не знаю.

Конференц-зал был спроектирован именно для таких моментов. Сводчатый потолок выглядел так же величественно, как в кафедральном соборе. Генеральный секретарь Ли с Земли, встал на свою трибуну, подняв свое серьезное, но удовлетворенное лицо на камеры десятков различных, тщательно отобранных новостных каналов. Драммер попыталась сделать то же самое.

– Президент Драммер! – крикнул один из репортеров, подняв руку для внимания так же, наверное, как когда-то , делали люди на форумах Рима. Её интерактивная трибуна сообщила ей, что его звали Карлайл Хайям с Манва Ильбо, офис Цереры. Дюжина других журналистов сразу же стала требовать ее внимания.

«Хайям?» - сказала она, улыбаясь, и остальные успокоились. По правде говоря, ей вроде понравилась эта часть. Она обратилась к некоторым давно забытым стремлениям выступать на сцене, и это было одно из немногих мест, где она чувствовала, что она фактически контролирует ситуацию. Большая часть ее работы была похожа на то, что она пыталась вернуть воздух в проколотый воздушный шар.

– Как вы реагируете на опасения Мартина Корчака по поводу транспортной станции?”

– Я бы хотела прислушаться к ним, - сказала она. – Ведь у меня столько свободного времени в течении дня.

Репортёры засмеялись, и она почувствовала радость. Да, они открыли первую станцию передачи. Да, Земля собиралась выйти из многолетнего экологического кризиса и начать активную торговлю с колониями. Но всё, чего они действительно хотели, чтобы была пара политиков, которые постоянно сорились бы друг с другом.

И это было хорошо. Пока они обращали внимание на мелочи, она могла работать над большими проблемами.

Генеральный секретарь Ли, широколицый человек с пышными усами и мозолистыми руками рабочего, прочистил горло. - Если вы не против, - сказал он. - Всегда есть люди, которые с осторожностью относятся к изменениям. И это хорошо. Изменения следует отслеживать, смягчать и подвергать сомнениям. Но эта консервативная точка зрения не должна сдерживать прогресс или убивать надежду. Земля - первый и самый верный дом человечества. Почва, на которой все мы, независимо от того, в какой системе мы сейчас живем, сначала росли. Земля всегда, всегда, будет центральной для величайшего проекта человечества во всей вселенной.

Пустая болтовня. Земля знаменует собой огромную веху в своей истории, и это, возможно, было третьим по важности в ее повестке дня. Но как вы скажете планете, что история прошла мимо нее? Лучше кивать и улыбаться, наслаждаться моментом и шампанским. Как только это закончится, ей придется вернуться к работе.