Александр Железняк - Щит [СИ]

Для экономии пищевых ресурсов установить график нахождения в медицинской капсуле десять суток, двое суток отвести на нормализацию состояния мозга вне капсулы. В капсуле подавать усиленное внутривенное питание – медицинскому дроиду установить дополнительно к используемому картридж тип 4.

крышка открылась. Голова по ощущениям побывала в ведре, по которому долго и вдумчиво колотили молотком. В мозгу метались какие-то смутные образы, слышался неясный шепот. В душу закрался страх, что эксперимент не удался, и мою мертвую тушку скоро отнесут в крематорий за ненадобностью. Или сначала компьютер выковыряют, перенастроят и воткнут какой-нибудь очередной подопытной мышке по имени Вася там или Федя, и будет он по новой тут осваиваться… Боль постепенно отступала, появились и другие желания кроме как помереть. Покряхтывая и постанывая, поплелся в туалет, куда и вела стрелка, облегчить душу и помыться. Голова прошла через какое-то время, есть не дали, стрелка указывает на выход, пойду прогуляюсь.

Попробовал прорезать глазок в торцевых воротах, но видимого результата не достиг, и судя по оставшимся картриджам к горелке не достигну, попробую через потолок пробиться. Резал, а когда воздушный картридж заканчивался, начинал мерзнуть и возвращался погреться, иногда ел, по меню компьютера лазил, пока стрелка опять не указала на саркофаг. С нехорошими предчувствиями залез внутрь, и предчувствия не обманули – моя голова… Картриджи к горелке закончились, результатов нет – стена за коммуникациями не поддалась, с торцов тоже, картриджи закончились, когда пытался пробиться, вырезая толстенные провода и трубы. Вернулся в комнату, где занимался ковыряниями в меню – ничего так и не понял. Есть не дают – пойду поем в вакууме. Опять капсула, опять головная боль, видения, надо с этим завязывать. Оклемался, вставил последний пищевой набор картриджей,

Достигнуто граничное условие – исчерпана возможность по самоспасению, остаток пищевых картриджей – одна штука, вторая часть протокола «Марафонец» активирована. Выход из медицинского отсека заблокирован. Выдача пищевых картриджей, начавшись со стандартного пайка в сутки, будет поэтапно снижаться по мере исчерпания. После полного исчерпания картриджей выход будет разблокирован, по возвращении пациент будет помещен в медицинскую капсулу, где и пробудет на внутривенном питании и поддерживающей терапии до полного прекращения жизнедеятельности мозга.

пошел к двери, когда понял, что зеленая стрелка указывает на нишу – в нише лежал сухпай.

Сколько времени прошло, даже не представляю. Я превратился в скелет, обтянутый кожей. После того как мне выдали первый сухпай, произошло не так чтобы много событий.

Дверь в вакуум закрылась и больше не открывалась.

С меню я бросил разбираться после того, как голова чуть не лопнула после очередного нажатия на ярлык и очнулся я в луже собственной крови, натекшей из носа, ушей и даже глаз.

Отмечено ухудшение самочувствия пострадавшего, медицинским дроидом введены препараты из аварийной аптечки. Дальнейшее обследование и лечение будет проведено после самостоятельного перемещения пострадавшего в медицинскую капсулу.

Со скафом не разобрался – картриджи вставлял, надевал, но висит мешком и не герметизируется.

Сожрать последний картридж не вышло – не вскрывается, без вакуума загубники не работают.

Сначала с заданной периодичностью ложился в саркофаг, мучился головной болью и видениями, получал сухпай, потом опять в саркофаг – как же я его ненавижу!

Если я не ложился в саркофаг, пайки не давали, ненависть сменял голод, и, скрежеща зубами, приходилось залезать в него снова. Потом сухпай получал через раз – видимо, подопытная мышка не проявила ожидаемых качеств, и ее, то есть меня, решили простимулировать. Позже кормить стали изредка, а сейчас все реже и реже. Я научился есть по крупинке, сто раз пережевывая, растягивая его на очень долгое время.

Голод накатывает волнами: больше всего хочется есть, когда перестает болеть голова после капсулы, становится немного легче, и крупица каши как нельзя кстати. Думаю, что скоро дверь откроется, и дяди и тети в белых халатах и с добрыми, сочувствующими лицами положат меня на каталку и повезут препарировать живьем – не пропадать же добру…

Чем я еще занимался? Вспоминал. Вспоминал, какой вкус у еды, которую ел, вспомнил даже вкус щавеля и полусырой печеной картошки, цветков липы и одуванчика. Места, где бывал. Шутки, которые слышал, и иногда вслух смеялся над ними. Книги, которые читал. Как я разговаривал не сам с собой, а с живыми людьми, их лица, манеру речи и поведения. Все бы отдал за возможность увидеть и пообщаться хоть с кем-нибудь. Был бы рад даже тому мальчишке, который мне в семь лет в глаз стукнул, и дикому прапорщику, гонявшему нас на военных сборах, и даже учительнице английского, которую до попадания сюда вспоминал с содроганием. И если бы выбрался отсюда, радовался всему и ни за что ни на никого никогда не обижался.

Зафиксирован взлом внешней двери.

Зафиксировано проникновение неопознанного дроида.

Зафиксирован взлом внутренней двери.

Противодействие проникновению текущими средствами невозможно.

На этой мысли дверь открылась. Неужели господь услышал мои мольбы? Или это белохалатники через компьютер мысли прослушали и за мной пришли? Или меня выгоняют умирать туда – во тьму и холод? Тогда я за – у меня остался аж один пищевой картридж…

В комнату забежал металлический паучок, пробежался по ломаной траектории и уставился на меня. Как я понял, что уставился? Сам не знаю, глаз не заметил, но ощущение было, что именно уставился и пристально рассматривает. Через какое-то время паучок вскрыл часть панели,

Зафиксировано вскрытие отсека искина

что-то там поделал

Отключены шлейфы управления и питания, переход в спящий режим…

и направился к выходу, периодически поворачивая корпус в мою сторону, как бы приглашая за собой. Мысли путались, и появилось ощущение бреда, но пришла и убежденность: что бы ни ждало за дверью, сюда я больше не вернусь. С трудом сев, начал собирать в комбез все имеющиеся у меня вещи. Паучок внимательно наблюдал за мной, и, когда я завязал последний узел, слегка помедлив, резво посеменил к двери.

Когда маска загерметизировалась, стал неспешно попеременно пить сок и кашу: дадут там есть или не дадут, неизвестно, а сил набираться надо, а то их совсем не осталось – кончились силы. В коридоре произошли разительные изменения: в потолке зияла дыра, куски коммуникаций плавали в стороне, как и вырезанный кусок потолка, который был чуть ли не в метр толщиной. Понятно, мышка оказалась туповатой и не смогла выбраться из клетки, пришлось хозяину проделать выход. Паучок, резво перебирая лапками, переместился по стене и потолку так же, как по полу, и нырнул в дыру – видимо, у него магниты на лапках есть.