Борис Георгиев - Третий берег Стикса (трилогия)

— Отключаю! — предупредил Волков.

То, что случилось после, стало для Эйрис полной неожиданностью: незнакомое ватное ощущение пронизало её насквозь, мгновенно закружилась голова, пол пропал из-под ног, казалось, бабл ухнул в пропасть. От неожиданности Эйрис выпустила туфли — они торжественно поплыли в разные стороны, не проявляя желания упасть на пол. Девушка пискнула хонько и зашарила рукой по гладкой поверхности колонны, желая хоть за что-нибудь ухватиться, но это не удалось, поскольку одновременно она пыталась выпрямиться и прочно стать на ноги. Чувствуя, что её несёт куда-то назад, Эйрис отчаянно замахала руками и в последний момент ухватилась за подвернувшийся под руку комбинезон гостя. Волков уже успел выбраться из люка, держался за кромку и собирался что-то сказать, но мисс Уокер, барахтаясь беспомощно, поймала его за комбинезон, вцепилась и, радуясь обретённой точке опоры, потянула на себя, одновременно выпрямив ноги.

И они полетели. Вот это был полёт, так полёт! Увидев, что пол скользнул вниз, Эйрис потянула к себе единственное, что осталось в руках — комбинезон вместе с его содержимым, а затем обхватила притянутое руками и даже кажется ногами, как большого плюшевого медведя, полученного в подарок некогда (помнится, праздничный пирог был украшен в тот день пятью свечами). Так, обнявшись крепко, они пересекли спальню. У самого ромашкового потолка господин Волков сказал: «Ох!» — и дрыгнул ногами, но Эйрис не ослабила объятий и благоразумно не раскрыла глаз: мало ли что там случилось, лучше пребывать в блаженном неведении, кроме того, это так приятно — летать, всё тело лёгкое, словно пушинка, его несёт куда-то…

— Послушайте, может быть, вы отпустите меня?

— Нет! — шепнула Эйрис, всё ещё не решаясь открыть глаза.

— Вы что же, так и собираетесь висеть посреди комнаты?

Любопытство оказалось сильнее страха, девушка приоткрыла глаза, затем распахнула их так широко, как смогла: вот это да! Они парили, обнявшись, плыли тихо-тихо вдоль панорамы луга, украшавшей круглую стену.

— Толкните меня, — попросил Александр. Дыхание его коснулось шеи Эйрис, от чего головокружение только усилилось.

— Зачем? — полуобморочным голосом осведомилась мисс Уокер.

— Да затем, что мне иначе никак не добраться до двери, глупая девчонка!

Смысл сказанного был понят не сразу, но когда до Эйрис дошло, как её обозвали, она не колебалась ни секунды. Каков нахал! Он полетел, куда хотел, как футбольный мяч, жаль, нельзя было наподдать ещё разок, — а возмущённая девушка упорхнула в противоположном направлении ещё быстрее и довольно чувствительно шлёпнулась спиной о стену как раз в том самом месте, где над фотографическим лугом висело предзакатное солнце. «Ух… Даже в глазах потемнело, — подумалось ей, — давно так не злилась. Может быть, это меня об стенку с такой силой? Всё равно. Здорово я его — прямо в дверь! Каков, а?! Назвать меня… Подумать только, глупой девчонкой обозвал! Эй, эй! Что я, в самом деле, как теннисный мячик? Нужно бы ухватиться за что-нибудь. Сейчас, ещё разочек от потолка… У-ух!»

Оттолкнувшись слишком энергично от потолка, Эйрис изменила курс и спикировала на кровать. К счастью, вовремя сообразила выставить руки и уцепиться, иначе пришлось бы снова полетать. По правде говоря, этого не хотелось — и без того прилично подташнивало. Хватаясь за кровать, девушка утвердила в горизонтальном положении упрямое тело, порывавшееся полетать ещё, и стала приводить в порядок разбежавшиеся в разные стороны мысли, поглядывая, как чинно и плавно пара её туфель путешествует, кувыркаясь, через всю спальню: «Действительно, глупая девчонка, иначе не скажешь. Совсем голову потеряла, не только туфли. И к тому же похожа на чучело, всё размазалось, кошмар. Интересно, часто он так… летает? Ох, как хорошо было!»

Но она не успела вспомнить, как было хорошо. Что-то басовито грохнуло внизу, кровать навалилась внезапно, спружинила, потом это прошло, но руки и ноги больше не были лёгкими, как пушинки, тело обрело вес.

Первым делом Эйрис бросилась в ванную комнату — оценить, так ли ужасен её вид, и убедилась — ужаснее ужасного. Прикусив губу от досады, стала смывать разноцветные потёки, думая: «Ничего удивительного, что он не принял меня всерьёз. Разрешите представиться, хозяйка корабля мисс Уокер, принцесса Грави… Фу! Вид, как у… даже не знаю у кого. Как в последнем комик-шоу, у той дурочки разрисованной».

— Мисс Уокер! — сказали в отдалении. Эйрис не сразу поняла, кто зовёт: навигатор или вернувшийся гость. Когда сообразила — Волков вернулся, — отшвырнула испачканное полотенце и опрометью выскочила из ванной, так и не успев подкраситься.

— Мисс Уокер! — повторил тот же голос. Эйрис выглянула из открытого люка, и нос к носу столкнулась с Александром. Вид у него был весьма озабоченный. Он даже постукивал от нетерпения подошвой тяжёлого башмака по дырчатым стальным плитам трапа.

— Проходите, — любезно пригласила Эйрис, одарив гостя лучезарной улыбкой. «Чурбан, на меня даже не смотрит», — отметила она мгновение спустя, следуя за нетерпеливым гостем.

— Послушайте…

— Эйрис, — подсказала девушка, указывая гостю на одно из кресел гостиной.

— Послушайте, Эйрис… Да некогда нам рассиживаться! Пока я возвращал «Улисса» на курс…

— Улисса?

— Мой корабль, — поморщился Волков. — Так вот, пока вправлял мозги «Улиссу», до меня дошло, чего от меня хотел ваш навигатор. Что там у вас вышло с Планетарной Машиной? Он что-то такое…

— Не помню, чтобы он говорил о Планетарной Машине.

— Ну, как же, прямо с ходу вывалил, но я не обратил внимания, потому что… ну, словом, злился я на вашего навигатора, теперь понимаю, что зря. Послушайте…

— Эйрис, — снова подсказала девушка, опускаясь в кресло. «Хочет торчать посреди гостиной — его дело, по-моему, куда удобнее говорить сидя».

— Эйрис, чёрт вас возьми, вы что, не слышали, как он… А, ну да, вы же по-русски не понимаете.

— По-русски? — сдержанно удивилась девушка. — Мне говорили, что у моей прабабушки есть русские корни.

— Чёрт с ними, с корнями вашей прабабушки, вы что, не соображаете?! Если действительно случилась авария Планетарной Машины, значит, не только с вашим шариком стряслась беда, а со всеми сразу!

Эйрис заметила — в моменты, когда господин Волков нервничает, он начинает выговаривать букву «р» раскатисто и звонко «зэкать». Что-то очень знакомое было в его манере говорить…

— Да-а… — протянула Эйрис, подумав при этом: «Ну и что? Почему его это так волнует?» — Я тоже заметила, когда бабл рванулся вверх…

— Это внезапно произошло?

— Ну да. Мне как раз отец загравитонил, чтобы предупредить. Сказал: «Эйри, сажай бабл немедленно, и прочь из него», — Эйри — это он меня так называет. Так меня зовут те…