Владимир Колотенко - Хромосома Христа, или Эликсир Бессмертия. Книга четвертая

© Владимир Колотенко, 2016

© Павел Владимирович Колотенко, дизайн обложки, 2016

© Павел Владимирович Колотенко, фотографии, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Так кого ж мы берем с собой в будущее? Наш ковчег был готов и давно ждал своих совершенных граждан. Раз готов ковчег, значит должен быть где-то рядом и Ной. Со своими тварями…

– А знаете, – сказал Стас, – кстати… К слову… Дмитрий и Надежда Зима с помощью математического анализа еще раз проштудировали катрены Нострадамуса.

– Сегодня его потрошат, кто как может.

– Их прогноз неутешен: перед нами снова угроза новой мировой войны.

– Для этого не нужно тащить жилы из Нострадамуса, – сказал Юра.

– Что же будет потом?

– Потом для всех тех, кто выживет, настанет новая эра…

– Ах, скажите-ка, люди! Удивил Нострадамус!

– Это будет совсем новое мировоззрение, мир захлестнет волна новых знаний и технологий…

– Это же будет наша Пирамида! – воскликнула Джессика. – Значит, все мы и выживем!

– Немного же нас останется, – сказала Инна.

– Инка, – сказал Кирилл, – у тебя такой вид, будто ты только что покинула монастырь.

– Мужской, – добавил Джо и хихикнул.

– Да, – продолжал Стас, – так и сказано: «земли станут почти необитаемы, и долгое время на них будет царить мир».

– Снова «Золотой век»?

– Да мир будет спасен новой религией…

– Наша Пирамида, я давно вам об этом талдычу, – возмущенно произнесла Рада, – это и есть новая религия.

– Это будет «секта философов, презирающих смерть…». Там так и написано.

– Это же явно про нас! – снова воскликнула Ната. – Разве мы не намерены сделать жизнь нашу вечной?!

– Секта – э-это явно про нас, – сыронизировал Вит.

– Презирающих не только смерть, но и «почести и богатства», – заключил Стас.

О нас лучше не скажешь!

– И вот еще фраза: «Это будет такое учение, которое совместит современную науку с таким понятием как Бог!».

– А мы чем занимаемся?! – произнес Жора. – Мы как раз все и совместили. Мы летаем с ангелами нос в нос…

– Ты хотел сказать – крыло в крыло, – заметил Стас.

– Да, – сказал Жора, – тютелька в тютельку.

– Мы должны растанцевать нашу «Геометрию совершенства», – заключила Юлия, – сделать из нее «Танец с саблями» и убежище для всех людей на Земле.

Ее страсть к завершенности мысли и природная острота ума никого не оставляли равнодушными.

– «Геометрия совершенства»! – в который уже раз восхищенно воскликнул Жора, – ай-да Юли-и-и-й, ай-да Цезарь!.. Какая выверенная и совершенная точность! Юль, я всегда говорил: ты – золото!..

– Так много золота… Почему же не Ной?! – ревниво спросила Ася.

– И каждой твари – по паре, – добавил Лёшка.

– Чего-чего, – сказал Васька Тамаров, – а с тварями проблем не будет.

И разулыбался так, как только он умеет.

Спорили до хрипоты…

– Тихо!.. Да тихо вы!..

Это проорал на весь зал Кирилл.

– Что? – спросил Жора.

– Что? – спросил я.

Все уставились на Кирилла.

Он слушал… Чтобы лучше слышать, он заткнул даже ухо указательным пальцем левой руки, а правой просто вдавливал телефон в правое, весь как-то сжался, съёжился, превратившись в слух… Нас он не слышал. Он смотрел на нас полоумным взглядом через стекла своих круглых очков, но не видел… нас он не видел…

Жора кивнул Альке, мол, давай… включай…

Только Жоре было предоставлено право отдавать команду на включение громкоговорящей связи. Алька не шевельнулся, поглядывая то на Жору, то на Кирилла! По выражению лица Кирилла было ясно, что он слышит нечто необычное, сверхординарное! Мы давно ждали это нечто, Кирилл жил этим нечто, он все это время слушал Космос. Переговоры с Иваном, возглавившим экипаж «Дракона» не были для нас тайной. Вот уже несколько лет мы с Элоном Маском – руководителем Space Exploration Technologies Corporation (SpaceX), участвуем в совместном проекте «Пирамиду – в Космос». И Стивен Кинг – с нами! Они с огромным энтузиазмом и каким-то детским озорством взяли на себя святую обязанность заселить нашими Пирамидами просторы Вселенной! Ну да! Это же бескрайний объём дел и работ, бездонная перспектива! Элону это нравилось: работай – не хочу! Его частная ракетная компания уже сделала первую попытку…

И вот мы все ждали вестей… Как там?..

С этим полетом также были связаны не только надежды нового поколения аэрокосмических компаний, рассчитывающих расширить доступ человечества к Космосу, но и наши надежды – засеять девственные пашни Космоса зёрнами наших Пирамид!

И вот мы все ждали вестей… От Голоднова Ивана…

– Включай, – сказал Жора.

Спокойный яркий сочный и безмерно умиротворённый голос Алана, словно он был рядом с нами, провозглашал:

«… и теперь мы можем с уверенностью сказать, что нам удалось протиснуться сквозь…».

– Ивана, – говорит Лена, – голос Ивана.

– Алана, – повторяю я, – голос Алана.

Этой умиротворённости было достаточно, чтобы всем стало ясно: случилось!

– Что? – крикнул Жора так, чтобы заглушить голос Алана.

Мы пожирали глазами Кирилла. Он лишь кивнул, оторвав телефон от уха. И опустился в кресло.

Повисла такая тишина, что казалось, раздвинулись стены.

«…я надеюсь, что вы сможете увидеть это собственными глазами, ведь у вас уже ночь… Минут через семь… или восемь…».

Было чувство непреодолимой боли… Ведь мы знали – он дал слово…

«… берегите Лерку… и уже поспешите…».

В самом деле, был поздний вечер, мы все ринулись к выходу, сгрудились в кучку, задрав головы в небо…

Море звёзд, просто целое море!..

И в такой тишине, что жить трудно…

Просто нечем дышать…

Вот и созвездие Лира вызвездилось, а в нём Лера… Лерка! Так Алан называл свою дочь. Лера – как ориентир… Как точка отсчёта!..

Алан вышел в открытый Космос и, так сказать, «отстегнул» себя от корабля как раз в тот момент, когда Лера… чтобы мы могли его еще несколько секунд видеть… Как комету… Как свечечку, как…

Мне казалось, я даже слышал, как он прошипел, сгорая… шшшшть…

Войдя в плотные слои атмосферы.

Шшшшть…

Это был его вклад в освоение Космоса!

– Зачем ты это всё выдумал? – спрашивает Лена.

– Я не выдумал, – отвечаю я, – так это и было.

– Но он же… Мог?..

– Он дал слово.

– Как же вы его отпустили? Вы же знали… Какое может быть слово?

А ведь Лена права! Что стоит слово того, кого отправляют на плаху?

– Алан сам вызвался… И у него не было выхода.