Веденеев Василий - БАЛЬЗАМ АВИЦЕННЫ

Он отложил сумку, снова полез в сундук и неожиданно наткнулся на твердый продолговатой предмет. С замирающим сердцем Титто разбросал вещи и вытянул кривую саблю в богато украшенных ножнах. Рванув из ножен клинок, он едва удержался от торжествующего вопля: вооружен! Ему никогда не приходилось рубиться саблей, но неаполитанец сразу понял, как она хороша - хищно изогнутая, острая, как бритва, с удобной рукоятью. Титто взмахнул клинком и услышал тонкий свист смертоносной стали.

Теперь он успокоился. Зачем англичанин таскал в сундуке саблю, не важно; главное, она вовремя попала в руки того, кто в ней крайне нуждался. Вот бы еще отыскать пистолет, тогда он покажет французским мозглякам, как связываться с неаполитанцами. Неужели они думают, что те все помешаны на песенках и разучились быть настоящими мужчинами?

Наливаясь до краев темной злобной яростью, Титто начал все выбрасывать из сундука в надежде найти пистолет или ружье. Злость на французов, на собственную глупую неудачливость, обида на вечно поворачивающуюся к нему не тем боком Судьбу и торопливое нервное возбуждение загнанного в тупик человека немедленно вымещались на вещах Роберта: их рвали, мяли, безжалостно топтали грубыми башмаками.

Неаполитанец ухватился за кусок плотного желтоватого шелка, но пальцы скользнули по гладкой поверхности, материя сдвинулась, и глазам Титто предстала черная лаковая шкатулка с золотыми драконами. Он поддел ее крышку саблей - такая красивая коробочка непременно должна иметь замочек, но шкатулка легко раскрылась. Наклонившись, южанин увидел в ней множество аккуратно сложенных в стопочки костяных табличек. Наверное это вторая вещь из тех, что интересовали иностранца? Может быть, где-то рядом и рукописная книга?

Вытащив из сундука шкатулку, итальянец увидел лежавшую под ней книгу и понял: это она! По всему видно: такое не родится каждый день, а создается на протяжении долгих лет. Чего стоят тисненый кожаный переплет и фигурные застежки из золоченой меди!

Титто взял сумку, засунул в нее шкатулку и книгу. Зачем, если сочтены уже даже не часы, но минуты его жизни? На этот вопрос он не мог ответить, однако в душе у него вдруг появилась уверенность, что рядом с ним в полутемной комнате с зарешеченным окном стоит его покойная сестра Джина - невидимая и неслышимая, она подсказывала ему, что и как сделать для спасения из западни. У неаполитанца навернулись слезы на глаза, он шептал слова благодарности Пресвятой Деве, разрешившей Джине помочь ему, и, как в далеком детстве, называл сестренку ласковыми именами, шепотом советуясь с ней:

- Ты думаешь, нужно взять сумку? Повесить ее через плечо? Ах да, тут есть ремень.

Со стороны он выглядел сумасшедшим, но на сумке действительно находился незамеченный им раньше ремень, и Титто повесил ее через плечо.

«Окно, окно!» - настойчиво твердил в его голове беззвучный голос сестры, и южанин обернулся к окну. Здание было старинной постройки, с толстыми и крепкими каменными стенами и широкими окнами - снаружи их закрывали решетки, в виде извивающихся растений, украшенных диковинными цветами. Выгнутые, как парус, они позволяли свободно открывать и закрывать рамы.

Титто распахнул окно, вскочил на подоконник и схватился за толстые прутья. Рванул их, пытаясь согнуть или сломать, и зло заскрипел зубами - ничего не выйдет! Почему же голос настойчиво твердил про окно? Решетку нужно вышибать пушкой, а не выламывать голыми руками. Хотя... Кажется, даже железо недолговечно? И голос не зря позвал сюда: наверху железные цветы под действием дождей сильно проржавели.

Титто навалился на верх решетки, стараясь если не сломать, то хотя бы отогнуть прутья, преграждавшие путь к свободе. К его удивлению, железные цветы подались легко, и он вполне смог бы пролезть в образовавшуюся дыру. Он высунулся и увидел на расстоянии вытянутой руки карниз мансарды. В голове неаполитанца словно молнией высветился новый план: лишь бы только успеть, пока за ним не пришли! Как только дверь распахнется, здесь прольются реки крови и путь к спасению будет отрезан навсегда.

- Кажется, они были тут? - Раскидывая ногами валявшиеся на полу вещи, выброшенные им из коробок и чемоданов, Титто запустил руку в коробку, пошарил на дне и с довольной улыбкой вытащил коробок спичек.

С лихорадочной поспешностью он вскрыл второй чемодан, вытряхнул содержимое на пол и переворошил - он искал бумаги. Все, что казалось ему ценным, он запихивал в объемистую кожаную сумку: пачки каких-то писем, карты, наиболее старые книги. Последним он отправил туда кожаный мешочек с неограненными драгоценными камнями и золотыми монетами. Следом за этим Титто метнулся в угол и схватил бутыль с виноградной водкой. Сначала он хотел разбить ее, но потом предпочел не поднимать шума раньше времени, а просто выдернул пробку и щедро вылил содержимое на стены и кучи одежды, на дощатый пол и раскрытые чемоданы. Поливать из второй бутыли уже не оставалось времени, и он просто опрокинул ее набок. Повесив на шею сумку и саблю, недавний пленник вскочил на подоконник, чиркнул спичкой и бросил ее в комнату на заранее приготовленную кучу бумаг. Взметнулось пламя, синеватые язычки огня побежали по полу, жадно облизывая пропитанные крепкой водкой вещи.

Титто протиснулся в дыру решетки и ухватился за карниз мансарды. Высоты он не боялся, а силы и ловкости сыну лодочника было не занимать. Через минуту он уже очутился внутри мансарды, поджег сваленный там хлам и вылез в окно на другой стороне, оставив рамы открытыми, чтобы огонь имел доступ воздуха и не потух сам собой. Цепляясь за трубу водостока и решетки на окнах, неаполитанец спустился вниз, нырнул в кусты над обрывом, прижался к земле и пополз. Конечно ему удалось сделать только часть того, что хотел дон Лоренцо, но ведь есть же предел человеческим возможностям.

***

Если бы неаполитанцу сказали, что он проделал все меньше чем за час, Титто вряд ли бы поверил. Тем не менее это было так. Мирадор, Фиш и три наемника - двое других охраняли входную дверь и слепого шейха - только приступили к горячему, когда из коридора сильно потянуло запахом гари.

- Что такое? - Мирадор отложил вилку и нахмурился.

А над столом уже поплыли ленточки сизого, вонючего дыма, устремляясь к открытому окну. Потом раздался характерный треск огня над головой, и один из наемников вскочил:

- Пожар!

- Ключ! - Мирадор бросился в комнату, где заперли Титто.

Из щелей двери клубами валил едкий дым: там вовсю полыхало. Пламя успело переметнуться в смежные комнаты, проложив себе дорогу через дощатые внутренние перегородки.

- Воды! Скорее воды! - тонким голосом кричал бледный, насмерть перепуганный нотариус. - Там вещи Роберта!