Альфред Элтон Ван Вогт - Избранные произведения. Том I [Компиляция]

Кабинет был небольшим, но мебель производила впечатление дорогой. Это вполне мог быть кабинет директора шахты. Кейл увидел две двери — ту, через которую он вошел, и вторую — напротив. Через нее, судя по всему, выходил ограбленный, не имея никаких шансов пообщаться с людьми в большом зале. Кларк подошел ко второй двери, открыл ее и понял, что она ведет наружу. Неподалеку виднелись ряды бараков, среди которых ходили группы солдат. Он похолодел, поняв, что, если бы ему даже и удалось получить деньги, бежать все равно некуда.

Повернувшись спиной к людям в кабинете, он быстрым движением пальцев проверил, запирается ли дверь снаружи, затем тихо закрыл ее и, улыбнувшись, вернулся на место, достаточно правдоподобно изобразив озноб.

— Ну и холодина же там. С радостью вернусь обратно на Землю.

Трое сочувственно улыбнулись ему, а похожий на жабу банковский агент достал документ, к которому были прикреплены десять банкнот по сто креди. Кларк пересчитал деньги и положил их в карман, затем прочитал текст простого договора, видимо, призванного развеять сомнения тех, кто с подозрением относился к разного рода бланкам. Документ был составлен в трех экземплярах. Один должен был быть переслан на Землю, второй — в марсианский филиал, а третий — для него. На всех имелись соответствующие подписи и печати, оставалось лишь поставить свою подпись. Кларк оторвал третий экземпляр и спрятал его в карман. После того как бумаги вложили в регистрационный автомат, он размашисто расписался, а затем швырнул ручку острым концом вперед прямо в лицо «директору».

Тот завопил и прижал ладонь к раненой щеке.

Кларк не стал ждать реакции остальных. Одним прыжком он оказался рядом с «жабой», схватил его за шею, прямо над тугим воротничком, и стиснул что есть силы. Человечек завизжал, слабо сопротивляясь.

На мгновение Кларка охватил страх, что он ошибся, продумывая план нападения. Он исходил из предположения, что второй в панике потянется за своим оружием. Длинные, костлявые, похожие на когти пальцы шарили под полами просторного плаща и наконец вынырнули оттуда с маленьким блестящим бластером. Кейл сжал худую ладонь, ломая кости и выдавливая из нее оружие.

Он заметил, как высокий «сотрудник банка» заходит сзади, чтобы не поранить «жабу». Кларк выстрелил ему в ступню. Тонкий яркий луч попал в цель. Модный ботинок задымился, запахло горелой кожей. «Сотрудник» с воплем выронил оружие и тяжело свалился на пол, держась за ногу. Кларк слегка поторопил «директора», и тот неохотно поднял руки. Кларк быстро освободил его от бластера, поднял с пола второй и отступил к двери.

Он коротко объяснил им свои намерения. «Жаба» будет сопровождать его в качестве заложника. Вдвоем они отправятся на ближайшую авиабазу и полетят на Киммерийское море, в крупный город, где он пересядет на рейсовый лайнер, летящий на Землю.

— А если что-то пойдет не так, как надо, — закончил он, — по крайней мере один человек умрет раньше меня.

Все прошло так, как надо.

Было двадцать шестое августа четыре тысячи семьсот восемьдесят четвертого года Ишер, два месяца и двадцать три дня спустя после первой объявленной атаки императрицы Иннельды против оружейников.

В течение всего полета от Марса до Земли Кейл строил дальнейшие планы. Бортовое время постепенно сменилось с киммерийского на время Империал-Сити, однако усеянная звездами чернота снаружи, с ослепительно ярким шаром Солнца по одну сторону, казалась неизменной. Кларк ел, спал, видел сны, существовал. Мысли его стали более четкими, прибавилось решительности. Сомнений у него больше не оставалось. Человек, отбросивший страх перед смертью, не мог потерпеть поражение.

Солнечный свет с каждым днем становился все ярче, заливая окружающую тьму. Марс превратился в крошечную красную точку в океане космоса, и его нелегко было разглядеть среди звезд. Земля постепенно превращалась в большой сверкающий шар, а затем ее чудовищные, туманные, невероятные очертания заполнили полнеба. Показались континенты, а когда корабль миновал Луну, на ночной стороне Земли замерцали огни городов, отважно соперничая с всеобъемлющим космосом.

Кларк видел Землю лишь урывками. За пять дней до прибытия он обнаружил, что в одном из трюмов играют в покер. Он присоединился к играющим и с самого начала проигрывал. Лишь время от времени ему удавалось отыграть несколько креди. Однако на третий день непрерывного покера везение окончательно покинуло Кларка, он испугался и вышел из игры.

В каюте он пересчитал оставшиеся деньги — восемьдесят один креди. Представителю банка он заплатил восемь процентов комиссии с тысячи креди. Остальное ушло на оплату перелета, проигрыш в покер и пистолет имперского класса.

«По крайней мере, — подумал он, — я вскоре снова окажусь в Империал-Сити. И денег у меня будет больше, чем когда я появился там в первый раз».

Он лег на койку, ощущая удивительное спокойствие. Проигрыш в покер его не волновал — он не собирался снова испытывать свое счастье в игре. Собственную жизнь он теперь представлял себе совершенно иначе. Естественно, без риска не обойдется, но совсем другого рода. В «Пенни-Паласе» он выиграл как минимум пятьсот тысяч креди. Вернуть их будет непросто, но у него все получится. Сейчас он чувствовал, что настойчивости ему хватит, и был готов к любым неожиданностям.

Как только он вернет деньги, он получит офицерское звание у полковника Медлона. Возможно, он даже за него заплатит — в зависимости от ситуации. Он не собирался никому мстить, его не волновало, что случилось с продажными тварями вроде толстяка и полковника. Для Кейла они были лишь вехами на пути реализации самого амбициозного плана из всех, какие только возникали в империи Ишер. План этот основывался на факте, похоже, ускользнувшем от внимания всех, кто поднялся до высоких постов на имперской службе.

Иннельда Ишер хотела своей стране только добра. В тот единственный раз, когда ему довелось с ней пообщаться, Кейл успел почувствовать, что продажность подданных ее угнетает. Вопреки распространенному мнению императрица была честной женщиной — естественно, в той степени, в которой это было возможно в ее положении. Кейл не сомневался, что она вполне могла отдать приказ о казни — но это было частью ее деятельности во главе империи. Как и ему самому, ей приходилось порой действовать по ситуации.

Императрица была честной женщиной. Она с радостью приветствовала бы того, кто, пользуясь ее неограниченной властью, наведет порядок в империи. Два с половиной месяца он размышлял о том, что она сказала в тот памятный день в кабинете Медлона, и пришел к весьма интересным выводам. Она упоминала об офицерах, которые дезертировали под влиянием слухов о грядущих переменах, а ее обвинение в некоем сговоре с Торговым домом оружейников было связано с необъяснимым закрытием оружейных магазинов. Вскоре действительно должно было что-то произойти. Человеку, лично общавшемуся с императрицей, это сулило огромные возможности.