Дочь 2 - Дочь кн [си]

Кто-то вскрыл пакет с булочками; Хрийз взяла штучку, совсем хорошо стало.

Первое занятие – как раз Теория магии – проходило внизу, в помещении, где проводился экзамен. Хрийз посадила Яшку на подоконник, но створку окна пришлось всё-таки прикрыть наполовину: тянуло холодом, по-осеннему сырым, с запахом палой листвы.

– Можно?

Давешний парень-моревич, Желан. Против него девушка ничего не имела.

– Да, пожалуйста, - Хрийз подвинулась к окну.

Он прицепил рюкзачок-сумку за ручку к специальному крючку на стойке парты, вынул тетрадь и карандаши. А Хрийз вдруг заметила пару светящихся глазок у него в рукаве. Ну, да, саламандры маленькие, не то, что хищные морские птицы! Можно в рукав засунуть, никто не заметит.

Мелодичная трель из коридора, звонок, начало занятия. Учитель – высокий моревич в возрасте – прошёл за кафедру, цепко оглядел аудиторию маленькими прозрачными глазками. Хрийз он сразу не понравился. Такой сожрёт на зачёте и костей не оставит!

– Имя мне – Лаенч лТопи, - неприятным голосом заявил он, - я буду вести у вас курс Теории магии. Предмет сложный, поэтому настоятельно рекомендую вам не посещать лекции, прогуливать практичеcкие занятия и выполнять упражнения кое-как. Надеюсь, на зимних зачётах от половины присутствующих здесь я избавлюсь, а треть из оставшихся не переживёт летние сборы. Таким образом, к итоговым экзаменам в конце четвёртого года обучения я ожидаю увидеть не больше десятой части изначального состава… Но это будут специалисты, за чью профессиональную пригодность мне не придётся стыдиться.

– Йо! – в ужасе выдохнула Χрийз, осознав, наконец, кого именно перед собой видит. - Я попала!

– Не ты одна, - мрачно добавил Желан. - У него ещё моя мать училась, так она рассказывала…

Перед ними вспух комок синего огня, разорвался с треском, еле успели оба отпрянуть.

– Молчать на средних партах, – свирепо выразился учитель. - Молчать и слушать, что я говорю!

За что, в панике думала Хрийз. Что я такого сделала?! Вчера – Ель, сегодня – этот! Γлупо думать, будто он забыл тот катер и тех костомар. Такие ничего не забывают.

Яшка отреагировал на её эмоции ожидаемо: заорал и полез между оконными створками, намереваясь разобраться с обидчиком хозяйки по-своему. О раненом крыле он забыл напрочь. Вижу цель, не вижу препятствий, называется. А дальше всё пошло стремительно, быстрее, чем о том можно рассказать. Хрийз ничего не успела сделать.

Яшку подхватило и вынесло вон,только створка окна хлопнула.

– Никаких птиц в аудитории! – яростно заявил учитель. - Никакой живности. Оставлять за порогом, без исключений.

Если бы Яшка мог летать… Но он не мог. Каждым нервом, каждой клеточкой собственного тела Χрийз ощутила боль упавшей на неласковую землю птицы.

– Вы! – закричала она, не владея собой. – Вы урод! Вы подлец!

Она выскочила из-за парты, махнула на подоконник,и в окне соткалась плёнка магического щита, рябившая синими прозрачными волнами – плетение стихии Воздуха, одиночное, но очень мощное:

– Я не давал вам разрешения покидать занятия. Вернитесь на место, уважаемая госпожа Χрийзтема.

Как девушка ненавидела проклятого препода, кто бы знал. Память услужливо подсунула слова Шайды Тумонгoй: «Огонь – универсальный лом…» И как патрульная показывала свойства универсального лома на практике: жест и слово. Хрийз на взводе проделала всё идеально, не задержавшись в окне ни на одну лишнюю секунду.

Яшка полз к ней по земле, жалобно крича. Крыло с остатками магической шины торчало под неестественным углом. Хрийз бережно подняла друга, обливаясь слезами. Сквозь раскрытое окно донёсся ненавистный голос, рассуждающий о том, как опасно сливать контроль в паре хозяин-фамильяр животному и почему на занятиях, предполагающих работу со стихиями, основой любой магии, не должно быть посторонних зверей, с крыльями или без. Может быть, проклятый Лае говорил дело. Может быть, даже стоило к нему прислушаться. Но Хрийз разменяла здравый смысл на ненависть и не думала о том, как вернуть его обратно.

Она отнесла бедного Яшку в медпункт. Целитель, тихая женщина, чем-то напомнившая Хафизу Малкиничну, первым делом сняла боль, позволив хозяйке и птице вздохнуть с облегчением.

– Что случилось? – спросила она, oсматривая повреждённое крыло.

– Упал, – еле выдавила из себя Хрийз, плохо соображая от пережитого страха.

– Будем оперировать, – решила доктор.

– Как… оперировать?!

– Косточки сломаны, видите? Вот здесь и здесь… надо сложить и срастить правильно. Ничего, справимся; ваш храбрец ещё полетает.

Так что Хрийз держала Яшку, пока его не усыпили,и на операционный стол его положила сама, а потом её выгнали за дверь:

– Незачем вам смотреть. Приходите вечером.

За дверью девушке стало совсем плохо, и уже другая целительница отвела её в приёмный покой и напоила какой-то успокоительной пакостью, от которой стало удивительным образом всё серo и безразлично.

– Пойдёте на занятия? – спросила врач. – Или останетесь у нас до вечера?

– Пойду, - решила Хрийз.

Первый день, невозможно ведь пропустить, надо идти… С Теорием магии скверно вышло, незачем ещё и по остальным дисциплинам зарабатывать минусы.

На занятиях по математике голова существовала отдельно от реальности, под дверью операциoнной, где лежал беспомощный спящий Яшка. Короткий блиц-опрос, повторение пройденного, принёс ожидаемо низкую отметку. Вела урок та самая женщина, что принимала экзамен. После занятия она отпустила всех, кроме Хрийз:

– Пересядьте, пожалуйста.

Хрийз послушно перебралась за первую парту. За окном неожиданно разошлись тучи, и учительский стол подожгло ярким солнцем, светло-голубые волосы преподавательницы вспыхнули зеленоватым огнём.

– С вашей рассеянностью и слабой подготовкой что-то надо делать, Хрийзтема, не находите? - ровно сказала женщина.

Хрийз молча повесила голову.

– Как вы думаете учиться дальше? Совершенно очевидно, что вы не тянете уже сейчас. Я дала вам шанс на экзамене, но, мне кажется, я ошиблась .

– Я… буду стараться, - сказала Хрийз.

– Одного старания мало, – поджав губы, сказала преподавательница. – Вас направила компания «Сияна», не так ли?

– Да.

– Вам положены дополнительные занятия в случае неуспеваемости, это обычная практика для обучающихся по направлению. Я уведомлю вашего куратора, вам назначат учебный план.

Хрийз кивнула. Спросила:

– Заниматься со мной будете вы?

– Вы этого хотите?

Хрийз подумала, что с «Сияны» станется назначить ей в репетиторы Несмеяна Некрасова, нашла же Райда Кота Твердича в той школе, где Несмеян преподавал до переезда в Жемчужное Взморье. Если у него контракт с «Сияной», как у Кота Твердича, то такую вероятность исключать нельзя. И вот это будет завершающим штрихом к совершенно убойному началу учебного года. После чего останется только утопиться…