Мия Шеридан - Арчер будет молчать

– Ты сделаешь так еще ?

Я рассмеялась.

– Да. Не прямо сейчас, но да. Сделаю .

Мы снова поцеловались, и я встала с его колен и начала одеваться, а Арчер натянул джинсы на свои узкие бедра. Теперь я видела его почти всего, но не целиком. Я не могла дождаться, когда же увижу его обнаженным. Не могла дождаться, чтобы почувствовать его всего, кожа к коже, и чтобы он двигался внутри меня. Я задрожала. Даже при том, что я испытала оргазм не более пятнадцати минут назад, я снова почувствовала в себе жар.

Я вернулась к нему на колени, нежно поцеловала в шею и, проведя по ней языком, почувствовала его солоноватый вкус. Он работал во дворе и слегка вспотел, но все в нем казалось мне прекрасным. Он обнял меня, и я глубоко вздохнула. Когда он прижимал меня к себе, я чувствовала себя защищенной и была преисполнена счастья.

Потом я подняла голову и спросила:

– Арчер, а твой дядя, он говорил с тобой про… секс? – Я слегка покраснела, мне не хотелось его смущать. Вся ситуация была дурацкой – я сидела на коленях у самого сексуального парня, которого знала, прекрасного мужчины двадцати трех лет, и спрашивала его, знает ли он, что такое секс. Не то чтобы я волновалась на его счет – он совершенно точно был легко обучаем и вообще отличник. Я была уверена, что он знает про аспект размножения – он учил биологию. Но знает ли он о разнообразных вещах, которыми занимаются мужчины и женщины?

Арчер поежился.

– Нет. Он об этом вообще не думал. Он всегда казался занятым другими вещами – например, защитой участка. Я как-то спросил его об этом, когда мне было лет тринадцать, и он дал мне пару журналов. – Он отвернулся, казалось, ему было неуютно. – Там было несколько статей… И я понял суть. – Нахмурившись, он посмотрел на меня. – Тебе мешает, что я никогда…

Не дав ему закончить, я замотала головой:

– Нет, Арчер. Ты самый сексуальный человек, какого я знаю. Даже тогда, когда ты подошел ко мне на парковке, чтобы помочь, ты привлекал меня. Даже с той безумной бородой и длинными волосами. – Я улыбнулась, и он ответил мне тем же.

– Сдается мне, что нам с тобой очень неплохо, – поддразнила я, целуя его в шею.

Мы провели так несколько минут, целуясь и обнимаясь. Я сидела, уткнувшись носом в его шею и вдыхая его запах. Я могла просидеть так весь день.

Припомнив свой разговор с Тревисом, я подняла голову.

– Эй, я встретила сегодня в городе Тревиса, и он спрашивал, можно ли ему зайти повидаться с тобой.

Арчер нахмурил брови и ничего не ответил. Я не стала говорить, что ходила с Тревисом на свидание. Это ничего не значило, и я ничего не чувствовала к нему, так зачем об этом упоминать?

– Ну и вот, – продолжила я. – Он сказал, что ему неловко, что у вас нет никаких отношений. – Арчер приподнял бровь. – Он сказал, что собирается на этой неделе зайти навестить тебя.

Казалось, Арчер был в сомнении.

– В чем дело? – спросила я. – Он тебе не нравится?

Я встала с его колен и села рядом с ним, чтобы нам было проще разговаривать, используя руки. За то время, что мы были знакомы, мы научились очень хорошо разговаривать жестами, могли не договаривать все слова целиком, узнавая их раньше, и тому подобное. Теперь нам нужно было вдвое меньше времени на то, чтобы сказать фразу, чем две недели назад.

Арчер очень продвинулся с того уровня, на котором был, когда я только начала с ним общаться, обучаясь у меня многим вещам. Я-то, в конце концов, разговаривала на языке жестов всю жизнь, это был мой второй язык. А он учил его по книжке, и это был первый раз, когда он использовал его в жизни. Две недели назад он должен был по буквам показывать слово, обозначения которого не знал – теперь это было уже не так.

– Нет, не очень , – сказал он. – Он ссорится с людьми, Бри . – Его челюсть напряглась от какого-то воспоминания, и он смотрел в пространство перед собой. – Я не видал его пару лет – разве только когда он проезжал мимо в полицейской машине.

Я внимательно смотрела на него.

– Ну, я думаю, он изменился. Он правда славный парень. Может, ты дашь ему шанс, если он придет к тебе? Разве не здорово будет иметь в городе какую-то родню, с которой у тебя будут отношения?

Я подумала, что сделала бы все, чтобы у меня был бы хоть один родной человек, и что пошла бы на что угодно, чтобы построить с ним отношения, если бы у меня была такая возможность. И я хотела того же для Арчера. Мне была ненавистна мысль, что он все время один и у него никого нет, кроме меня. Я хотела, чтобы у него были друзья, семья… Я хотела, чтобы он был счастлив, был бы частью общества.

Арчер все еще казался в сомнении, но он заметил выражение надежды у меня на лице и спросил:

– Ты хочешь, чтобы я дал ему шанс?

Я кивнула. Да.

Он поглядел на меня и сказал:

– Хорошо, тогда я дам.

Я взяла его лицо в ладони, потянулась к нему и поцеловала в губы.

– Я знаю, что тебе это не легко. Спасибо, – произнесла я, касаясь губами его губ.

Он склонил голову, притянул меня поближе и крепко прижал к себе.

Я никогда в жизни не был счастливее. Каждый день я работал на участке, а щенки таскались за мной по пятам, опрокидывая все, что можно, влипая в разные неприятности и создавая обычный щенячий бардак.

И каждый день, после полудня, когда я слышал скрип ворот, означающий приход Бри, мое сердце сжималось от счастья.

Мы разговаривали, она рассказывала, как прошел ее день. С сияющими глазами она рассказывала, какие новые рецепты она придумала для столовой – Норм и Мэгги попросили ее частично обновить меню. Она выглядела такой счастливой и гордой, когда, смеясь, говорила, что даже Норм, неохотно и ворчливо, но признал, что ее рецепты гарниров были лучше, чем его. Она говорила, что планирует перейти к основным блюдам, и вдруг, сказав это, подмигнула мне – и у меня внутри все сжалось от ее прелести.

Иногда мне казалось, что я слишком много смотрю на нее, и старался отвернуться, чтобы она этого не заметила. Но мне хотелось смотреть на нее целый день, не отрываясь – для меня она была самой прекрасной женщиной на земле.

Мне нравилось, как в ее русых волосах на солнечном свете мелькают золотые всплески. Мне нравился чуть раскосый разрез ее глаз, и что ее губы были нежными, как розовый бутон. Мне так нравилось их целовать, я мог бы делать это вечно. На вкус они были как персики.

Мне нравилась форма ее лица, напоминающее сердечко. И я так любил ее улыбку – когда все ее лицо освещалось, а глаза так и сияли счастьем. Она была искренней и прекрасной, и каждый раз, когда она предназначалась мне, мое сердце на секунду замирало.

Я любил все ее стройное тело и белизну кожи там, где она была прикрыта купальником от солнечных лучей. Но сейчас мне надо было работать, так что я поправил штаны и постарался прогнать из головы мысли о Бри. Мне надо было сосредоточиться.