Хроники ICA

На выезде из двора я заметил черный "порше" Конрада. Они с Катрин как раз возвращались со свидания, я решил не наблюдать за ними и понесся в штаб, где уже вторую ночь жил, как у себя дома. Уже через час меня вызовут к строгим очам начальства, поэтому надо быть поближе.

***

Вызов последовал около семи утра. Видимо Катрин сильно не торопилась. Кроме Преобрженского, вертевшего меж пальцев сигарету, не решаясь закурить, сидел и начальник постарше - Кампф. Уж он-то смотрел на меня волком.

-- Присаживайтесь подполковник, - предложил Преображенский, Кампф снял очки и шлепнул мою папку на стол.

-- Что это, подполковник? - рявкнул он, - вы издеваетесь, да?!

-- Никак нет, сэр. Это результат моего расследования.

-- Вы не пьяны случайно?

-- Тихо, Герман, - заступился Преображенский, - не усугубляй свое положение.

-- Борис, такие вещи при подчиненных не обсуждаются.

Я положил перед Преображенским гербовый лист.

-- Что это, Грейнджер?

-- Официальное заявление о передаче моего отчета на рассмотрение лично директора ICA.

-- Ты охренел, агент? - прорвало Кампфа. - Я тебя сгною.

В прошлом году я насмотрелся, как Седрик общается с начальством, и ответил в его духе:

-- Да пошел ты. Директор тебя первого за жопу подвесит.

-- Тише, господа, - командующий хлопнул ладонью по столу, - Соблюдайте хоть видимость приличий. Подполковник, ваше заявление официально принято. И, прежде чем Кампф успел вякнуть, Борис черкнул перьевым "Паркером" свою роспись.

-- Герман, можешь оставить нас с Грейнджером одних?

Кампф понял, что проигрывает. Выгоднее ему сейчас было удалиться и обдумать контрудар, что он и сделал. Ставлю годовую зарплату, что первому подвернувшемуся ему служащему он устроил такой тренинг мозгов, что мама не горюй. И точно, только за Кампфом закрылась дверь, как в коридоре прогремело:

-- Halt, почему не в форме? Почему не на служебном месте?

-- Жуткий тип, - сказал я.

-- Это точно. Мерзкий человечек. Пристрелил бы, да начальство не поймет.

-- Вы хотели поговорить наедине.

-- Да, спасибо, что напомнил. Твой рапорт - липа, верно?

-- Никак нет.

-- Не ври. В том году твоя сказочка воняла не столь тухло, как этот рапорт, а я и то допер. Я то ничего, а вот директор... схавает ли?

-- Должен. Это в его интересах, - неуверенно ответил я. Об этом мы с Конрадом как-то не подумали.

-- Что скуксился? Ладно, выручу тебя, но отвечать будешь ты. Короче настрочу пару бумажек. Они там, в Женеве, все жуткие бюрократы.

-- Надо быстрее затормозить кампанию. У нас осталось восемь часов.

-- Без паники. Иди в бар, а я позабочусь о Кампфе.

-- Есть, сэр.

***

Бар был на первом этаже.

-- Виски со льдом. Двойную, нет, тройную порцию.

-- Плохое начало дня, подполковник? - бармен-негр наливал пойло, пользуясь только левой рукой, правая висела на перевязи, видимо был ранен во время нападения.

-- И не говори. Дерьмо дерьмом. - я устроился за стойкой и залпом выпил стакан. - Ядреное пойло. Ты что налил?

-- Шотландское, 13 лет выдержки, - ухмыльнулся бармен, показав мне выбитый зуб, - Держу ящик специально для таких случаев. Правда после погрома уцелела только одна бутылка.

-- Дай-ка еще стакан, пока никого нет.

-- Ага, распитие спиртного в рабочие время. - в бар принесло Кампфа и он решил устроить головомойку мне, плавно переходя в продолжение нашей словесной дуэли, начавшейся в кабинете Преображенского.

Сейчас будет второй раунд. Не скрою, я был к нему совсем не готов, а действовать мне предстояло по принципу научного тыка, авось произнесу правильную фразу. Когда Сэт был не готов к подобным беседам, он начинал разговор, давя наглостью. Я залпом хляпнул поданный стакан и осведомился:

-- Может по слабенькому коктейльчику, мистер Кампф, - особенно выделив слово мистер, спросил я. Кампфа, как человека военного, это покоробило до скрежета в костях. Я же продолжил, - Так, не хотите. Лады, перейдем к делу.

-- Подполковник Грейнджер, я вам не враг, а всего лишь начальник. Я, если ваш рапорт хоть на 50% правда, сам под ним подпишусь.

-- Он правдив на все 200%.

-- И где же вы раскопали все это?

-- Места надо знать. И быстро бегать. И выживать.

-- Дерек, солнце, не злись. Давай так, забудем про рапорт, и я не буду портить тебе жизнь.

-- Не, не пойдет. А вот ежели со мной что случится, то проблемы будут у всей вашей кодлы, от начальства до шестерок. Рапорт красть бесполезно, у меня есть копии во многих безопасных местах.

-- Вы имеете ввиду вооруженные силы ICA?

-- Отнюдь. Я имею ввиду кучку коррумпированных армейцев.

-- Ладно, Грейнджер, разговор окончен.

Часа через два я опять поднялся к Преображенскому.

-- Ты вовремя, Дерек, я только что отправил факс.

-- Отлично.

-- Посиди.

-- Нет, я в гостиницу...

***

Чувствуя себя прошлогодним лимоном, я достал из кармана ключ и вставил его в замок. У меня было одно желание - скинуть ненавистную форму и под холодный душ. Но, как выяснилось, моя мечта относилась к разряду мечтаний идиотов. В комнате на кресле развалился грязный и оборванный Рейн.

-- Джастин, решил сменить имидж? - подколол я по старой памяти

-- Очень смешно, - его старая память сейчас не сработала.

-- А чем еще объяснить то, что на тебе сейчас рванье и от тебя несет как от помойки?

-- Хм, он еще и издевается, щенок. Мог бы и поблагодарить.

-- За то, что провонял полгостиницы? Спасибо. На меня ж потом люди коситься будут - чего это ко мне клошары зачастили в гости?

-- За то, что нарыл тебе пищу для размышлений, - ответил Джастин

-- Уже не нужно. Я написал рапорт и передал его на рассмотрение директора.

-- Я не о том. Кто последнее звено по твоему мнению? Кто главный засранец?

-- Лефевр, - уверенно ответил я, - Может еще кто-то из армейцев, но всех собак я спустил на генерала.

-- Ты что, сунул какую-то липу старику?

-- Почти липу. И не старику, а самому директору.

Рейн без спроса подошел к бару, налил себе мартини и плеснул туда русской водки.

-- Если тебя не посадят, я очень удивлюсь.

-- Мне помог Преображенский. Он переслал мой рапорт по факсу в Женеву.

-- Не доверяй ему, Дерек, я работал под его началом дольше и знаю, что он мужик не плохой, но себе на уме. Несколько лет назад он судил сепаратистов, прогибаясь под тогдашнего директора, который дал ему, бывшему майору ФСБ России, разведку ICA. А теперь он ведет себя так, как надо ему одному. Плетет, как паук, свою паутину интриг, только неявных и внешне безобидных.

-- Все так делают, - заступился я за начальника.

-- По дружески предупреждаю.

Еще год назад Джастин Рейн делал все, чтобы отравить мне жизнь, а теперь считал меня своим другом. Скажи мне кто об этом раньше, я бы счел этого человека сумасшедшим. Никогда не знаешь, что произойдет дальше. Жизнь, одним словом. Входишь в очередной поворот судьбы, видишь дорогу, но не видишь поворота.