Кларита Де Арейя - Жестокий ангел

— Не знаю! — беспечно засмеялась Ниси. — Наверное, все это оттого, что мне очень нравится с вами танцевать.

— Ну, тогда, если не возражаешь, я приглашу тебя и на следующий танец.

Они упоенно закружились в вальсе, но эту внезапно возникшую идиллию разрушила вернувшаяся Паула. Бесцеремонно дернув Ниси за плечо, она процедила сквозь зубы:

— Я вижу, ты времени зря не теряешь, проклятая доносчица!

— Ну, зачем ты так, Паула? — попытался одернуть ее Родригу.

— Затем, что мне надоели эти интриги. Сейчас же попрошу Эстелу, чтоб уволила ее!

— Нет, я не допущу ссор в такой день! — решительно произнес Родригу. — И ты, Ниси, не волнуйся. Паула несколько погорячилась, но никто тебя не уволит. Я обещаю!

Праздник между тем близился к завершению, и уже можно было бы сказать, что он а целом удался, если бы под занавес не случился досадный скандал.

Виновником его стал Бруну — брат Паулы. Никто не заметил, как он куда-то исчез, а потом вдруг появился снова, но уже не один, а с юной темнокожей красавицей, которая сразу же привлекла внимание всех присутствующих.

— Это Вивиана, моя девушка! — гордо сообщил Бруну, представляя свою спутницу родителям и жениху с невестой.

— Что? — воскликнула ошеломленная Тереза. — Да как ты посмел притащить сюда черномазую?!

Это прозвучало так грубо, что все вокруг замерли и не знали, куда деваться от стыда.

А Бруну, переведя дух, произнес глухим от волнения голосом:

— Ты пожалеешь об этих словах, мама.

Затем взял за руку Вивиану и гордо зашагал с ней прочь.

Нависшую напряженность попытался разрядить Новаэс, обратившийся к гостям с извинением, но те уже потихоньку потянулись к выходу.

На следующий день Ниси получила свой первый выходной и отправилась в родительский дом.

Там все было по-прежнему.

Алзира гадала на картах Горети — владелице салона для невест. Ниси рассеянно слушала их неторопливую беседу.

— Есть какой-то пожилой сеньор, иностранец. Он любит тебя, — сказала, глядя в карты, Алзира.

— Это, должно быть, сеньор Америку, хозяин продуктового магазина, — догадалась Горети. — Он португалец. Когда я делаю у него покупки, он так любезничает со мной, что даже неловко. А недавно, в мой день рождения, прислал подарок и цветы. Симони сразу же спросила, не Америку ли ее отец.

— Бедная девочка! Она с детства мечтает найти своего отца, — вздохнула Алзира, продолжая колдовать над картами. — Почему ты ей не скажешь всю правду? Симони ведь уже взрослая.

— Она еще несовершеннолетняя, — возразила Горети. — Но дело не в этом. Я вообще никому не расскажу, кто был этот подонок, что бросил меня, беременную, ради какой-то миллионерши. Имени его произносить не желаю!

— Ну ладно, ладно, не волнуйся, — сказала Алзира, заметно оживившись. — Карты говорят, что скоро твоя жизнь переменится к лучшему: в ней появится еще один мужчина.

Горети рассмеялась:

— После стольких лет одиночества — сразу два мужчины? Невероятно! Жаль, что этого не слышит мой братец Бени, который давно уже пытается меня за кого-нибудь просватать, а сам тоже ни разу не был женат.

— Напрасно смеешься, — строго произнесла Алзира. — Ты же знаешь, моим картам можно верить. Вот, пожалуйста! — Она ткнула пальцем в только что выпавшую карту. — Видишь, это означает, что будет и третий мужчина! Он придет из твоего прошлого.

— Неужели речь идет об отце Симони? — вновь заволновалась Горети. — Это было бы совсем ни к чему; свою миллионершу он не бросит, а помотать нервы мне и Симони может вполне.

— А вдруг он, наоборот, захочет помочь Симони деньгами? — вступила в разговор Ниси. — Это было бы неплохо, правда?

— Не вздумай брякнуть это Симони! — рассердилась Горети. — Ты и так на нее дурно влияешь. Она недавно сказала мне: «Выходи замуж за сеньора Америку, он ведь богат!» И теперь я поняла, кто внушает ей подобные мысли.

Алзира тоже выразила недовольство дочерью:

— Она совсем свихнулась на богачах и богатстве. Представляешь, уже воротит нос от Жулиу! Говорит, что ей некогда теперь с ним встречаться. Наверняка положила глаз на кого-нибудь из двух сыновей хозяина!

Ниси не удостоила ее ответом и вышла во двор. Там она встретила Луиса-Карлуса, возвращавшегося домой из мастерской.

— О, Ниси! — обрадовался он. — Жаль, я не знал, что ты дома, пригласил бы к нам Жулиу.

— И хорошо, что не пригласил, — сказала она. — Мне не хотелось бы сейчас его видеть.

— Почему? — изумился Луис-Карлус. — Вы поссорились?

— Нет. Просто я не люблю Жулиу, а люблю совсем другого человека.

— И кого же? — упавшим голосом спросил он.

— Родригу Медейруса.

Луис-Карлус не мог поверить услышанному, но Ниси еще раз повторила имя своего любимого.

— Да ты просто спятила, сестра! — заключил Луис-Карлус.

— Нет, я полюбила его давно, еще когда работала на фабрике.

— Так вот почему ты устроилась няней к Медейрусам! Теперь мне все понятно. А он-то, Родригу, знает, что ты в него влюблена?

— Нет. Для него я только няня Тэу. Но когда-нибудь он обратит на меня внимание! Ведь его невеста — очень плохая, фальшивая, она уже сейчас ему изменяет. А я — единственная женщина, которая может сделать его счастливым.

— Ты меня убила!.. — сокрушенно покачал головой Луис-Карлус. — А представь, что будет с Жулиу, когда он об этом узнает!

— Ему пока не надо ничего говорить, — сказала Ниси. — Пусть то, что я открыла тебе, останется между нами. А потом, когда мне удастся завоевать сердце Родригу Медейруса...

— Что? Что ты сказала? — подступил к ней Аугусту, случайно оказавшийся рядом и услышавший последнюю фразу. — Если бы я знал про твои тайные замыслы, никогда бы не ввел тебя в дом Медейрусов.

— Не надо расстраиваться, папа, — ласково обняла его Ниси. — Раз уж ты все слышал, то я скажу, что не властна над собой. Я любила бы Родригу, даже если бы он был последним нищим. И мне кажется, в этой любви нет ничего предосудительного.

— Да, сердцу не прикажешь, — согласился опечаленный Аугусту. — Но не забывай, кто ты и кто — сеньор Родригу! К тому же он женится.

— К сожалению, — вздохнула Ниси. — Но пока ведь не женился! И значит, у меня остается надежда...

Аугусту вспомнил предостережения жены и впервые вынужден был с ней согласиться:

— Боюсь, что мать была права: ты рискуешь опозорить не только себя, но и всю нашу семью.

— Она меня попросту не любит, — ответила на это Ниси. — Ты не говори ей ничего, папа. Ладно?

— Да, конечно, — пробормотал Аугусту.

В тот же момент к ним подошла взволнованная Апаресида.

— Я узнала, что ты здесь, Ниси. Расскажи подробнее, как эта бесстыжая Тереза Новаэс позорила вчера мою Вивиану. Ты же была на той помолвке.

— Она не Вивиану опозорила, а себя, — с презрением произнесла Ниси. — Ненавижу таких!