К началу - М. Я. Геллер

Трактовка ига принимает особую окраску в короткий период господства историков-марксистов в науке о прошлом. Осуждение национализма, в том числе и «великорусского шовинизма», признание «классовой борьбы» движущей силой истории позволили Милице Нечкиной, виднейшему советскому историку, писать: «Жестокости» и «зверства» татар, на описание которых русские историки-националисты не жалели самых мрачных красок, были в феодальную эпоху обычным спутником любых феодальных столкновений. Убийство пленных, ослепление, обращение в рабство и т.д. обычно сопутствовали и стычкам отдельных русских феодалов между собою». Историк-марксист обнаруживает, что

5 Карамзин Н.М. История государства Российского. СПб., 1892. Т. 5. С. 227, 235.

6 Ключевский В. Курс русской истории. М., 1912. Т. 2. С. 52, 53.

7 Кизеветтер Ал. Россия: Историч. очерк// Энциклопедический словарь. СПб., 1S99. Т. 55. С. 452.

[84/85]

«трудовое население покоряемых татарами земель зачастую рассматривало их в начале покорения как союзников в борьбе против угнетателей - русских князей и половецкой аристократии. Поэтому были случаи массовых восстаний, шедших навстречу татарским завоеваниям». Наконец, Милица Нечкина настаивает на «бесспорно огромном культурном влиянии, оказанном татарами на обычаи, юридические отношения, язык и быт русских»8.

Историки XIX в. видели положительную сторону татарского ига - катализатора возникновения единого русского государства во главе с Москвой. Советские марксисты 20-х-начала 30-х годов находили в татарском нашествии аргументы, подтверждавшие их тезис о феодальном характере русского средневековья и классовой борьбе трудящихся с угнетателями в XIII-XIV вв., а следовательно, правоту учения Маркса. Георгий Вернадский, внесший значительный вклад в евразийскую теорию, считал, что «монгольское наследство облегчило русскому народу создание плоти евразийского государства»9. Русь, включенная в гигантскую монгольскую империю - от Тихого океана до Адриатики - получила, как бы, эскиз своего будущего, географическую карту своего потенциального распространения. Современный историк и этнолог Лев Гумилев, последовательный «евразиец», говорит даже о том, что «систему русско-татарских отношений, существовавшую до 1312 г., следует назвать симбиозом». Датой разрыва он считает год, когда ислам стал государственной религией татар. Если принять эту несомненно спорную дату, то симбиоз продолжался три четверти века.

Слово «иго» - однозначно. Выражение «татарское иго» нуждается в определении, разъяснениях, комментариях. До сегодняшнего дня им пользуются в качестве оправдания отсталости, объяснения особого пути развития России. Алиби «татарского ига» оборачивается историческим счетом, предъявляемым Западу за его спасение от монгольского нашествия. Татарские зверства остались прочно в русском сознании. Летописные хроники страшных лет нашествия полны рассказов о жестокости, беспощадности «безбожных татар». Но в «Лаврентьевской летописи», например, рядом стоят две записи: «В тот же год татары взяли Переяславль Русский, и епископа убили, и людей перебили, а город сожгли огнем, и, захватив много пленников и добычи, отступили»; «В тот же год Ярослав пошел к Каменцу; он захватил го-

8 Нечкина М. Татарское «иго»// Малая советская энциклопедия. М., 1930. Т. 8. С. 696.

9 Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь// Там же. С. 543.

[85/86]

род Каменец, а княгиню Михаила и большую добычу забрал с собой». Татары по отношению к русским действуют точно так же, как русский князь по отношению к сородичам.

Разрушения, причиненные татарами, потери б войне с ними сравнимы с разрушениями и потерями, которые были результатом междоусобных схваток. Характер «ига» определялся прежде всего демографией. Чингис-хан оставил в наследство старшему сыну Джучи все земли к востоку от Иртыша, куда может дойти монгольский конь. Сын Джучи Батый дошел со своими всадниками до Днестра и устья Дуная. Примерно 8 млн. обитателей Восточной Европы были покорены 30-тысячной конной армией. Современные историки отвергают сообщения современников о сотнях тысяч «диких язычников», сокрушавших все на своем пути. Главной силой монгол, их «атомной бомбой» был конь. Каждому всаднику нужно было три лошади - для смены и для багажа. Даже стотысячная армия (летописцы говорят о 250-300 тыс.) нуждалась в таком количестве лошадей, которых можно было прокормить только в некоторых регионах завоеванной империи. Первая битва русских и татар - на реке Калке - завершилась победой пришельцев и потому, что их малочисленность - 30 тыс. воинов - убедила многочисленное русско-половецкое войско в слабости врага; следовательно, не было нужды в совместных действиях всех собравшихся князей. Малочисленность монголов исключала оккупацию завоеванной территории.

Характер «ига» в значительной степени определялся также веротерпимостью монголо-татар. Их религия, «черная вера» была сложной самостоятельной системой, объяснявшей - как и все другие верования - внешний мир, природу, внутренний мир, дух человека, проявления того и другого мира. Великий хан Мункэ, как записал монах-минорит Уильям Рубрук, посетивший монгольскую империю в 1253-1254 гг., объяснял: «Мы, монголы, верим в Единого Бога, который на небе, волю его мы узнаем через прорицателей»10. Хан говорил о монгольской религии на диспуте, собравшем в его ставке мусульман, христиан и буддистов, которые свободно распространяли свои веры среди населения империи. Христиане играли в Великой степи значительную роль - это были несторианцы, которые крестили в 1009 г. кераитов, самый крупный в то время и самый культурный из монголоязычных народов Центральной Азии. Затем несторианство распространяется и среди других народов региона, также и среди туркоязычных народов.

10 Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957. С. 114.

[86/87]

Несторианская церковь возникла на 3-м Вселенском (Эфесском) соборе после присоединения православных христиан Сирии и Месопотамии к взглядам константинопольского патриарха Нестория (428-431), осужденным собором11. Несторианство распространилось в Персии, Средней Азии, Западном Китае, В XII в. только монголы оставались некрещеными. Но христианство пользовалось уважением, два сына Чингиса были женаты на христианках, в его ставке были воздвигнуты несторианские церкви. Сообщения летописей об уничтожении православных храмов в городах, захваченных татарами, не вызывают сомнений. Спорить можно о мотивах: монголы жгли храмы, ибо разрушая «плохой город», тот, который не сдался и сопротивлялся, жгли все здания; несторианцы, которых было в монгольской армии немало, уничтожали православные церкви, ибо считали их «еретическими»; летописцы-монахи стремились подчеркнуть «безбожие» захватчиков тем старательнее, что татары оказывали русской церкви особое внимание, дали ей широчайшие привилегии. Г. Вернадский видел в татарах защитников русской веры12.