Татьяна Москвина - Эссе, статьи, рецензии

Н. КОСТИЦИНА: Ну, какая-то мрачная уж совсем перспектива.

Т. МОСКВИНА: Конечно, она и будет мрачная, если не восстановится хоть как-то информационное пространство. А как может быть? В любом сибирском городе несколько местных каналов, у нас ни одного! «Пятерка» стала федеральной, городские новости не нужны.

Н. КОСТИЦИНА: Ну, «Сотка»?

Т. МОСКВИНА: А что «Сотка»? «Сотку» не принимали и в лучшие времена, каждый третий только телевизор принимал. А что «Сотка»? Она показывает сейчас «Женский взгляд» Оксаны Пушкиной, сериал «Дальнобойщики». Там же сменился менеджмент, прекрасно знаете, вся эта гидропоника телевизионная…

Н. КОСТИЦИНА: Уходим на новости?

Н. НЕЛЮБИН: Да, уходим на московские новости. А потом продолжим. Напомню, в студии у нас Татьяна Москвина.

(перерыв на новости)

Н. НЕЛЮБИН: 11.35 в Петербурге. У микрофонов по-прежнему Николай Нелюбин и Наталья Костицина и в международный День театра наш гость - Татьяна Москвина. Здравствуйте, еще раз, Татьяна Владимировна!

Т. МОСКВИНА: Здравствуйте!

Н. КОСТИЦИНА: Добрый день! Напомню, напомню, я тут как болванчик. 30-31 - на, важная информация - марта в ДК Ленсовета как раз спектакль «Па-де-де» по пьесе Татьяны Москвиной в постановке Станислава Говорухина…

Т. МОСКВИНА: ДК Ленсовета тот, что у станции метро «Петроградская».

Н. КОСТИЦИНА: Да.

Н. НЕЛЮБИН: 327-82-51 - телефон прямого эфира, я думаю, что можно уже слушателей наших подключать к беседе и не так часто у нас бывают такие люди. Поэтому, давайте, спрашивайте, задавайте вопросы. 327-82-51, телефон прямого эфира и у вас есть возможность задать вопрос лично Татьяне Москвиной. Алле, вы в эфире, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Георг. Ну, во-первых, я действительно хочу поздравить вашу гостью с Днем театра, я очень уважаю ее творчество. И хотел, прежде чем задать вопрос уточнить одну вещь. Вот то, что умер артист Ульянов в этот день. Я верующий человек, и с точки зрения христиан, когда какой-нибудь иерарх умирает в святой день, то это считается, что он, действительно, хороший был иерарх. Поэтому вы знаете, конечно, больно, но это на самом деле говорит о том, что Михаил Ульянов был действительно человеком театра. А вопрос следующего рода. Вот то, что говорила госпожа Москвина по поводу того, что мы сейчас являемся источником власти. Как она полагает, как скоро все-таки большинство населения России начнет ощущать себя хозяевами страны, а не рабами?

Н. НЕЛЮБИН: Спасибо, Георг.

Н. КОСТИЦИНА: Я уточню, Михаил Ульянов все-таки умер 26-го, накануне Дня театра.

Т. МОСКВИНА: Да, и День театра не является в общем священным. То, что Михаил Александрович - это такой маршал искусства это, безусловно. Так что тут и доказательств никаких не надо, вспомните только его в любой роли. Какие еще нужны подтверждения и доказательства? Он был создан для любви и славы. И он получил любовь и славу полной мерой. Жизнь его состоялась, это была красивая, достойная и ясная жизнь, просто не отбрасывающая никакой тени. Ну, он, кстати, и многим руководил. Он руководи театром Вахтангова, он был представителем Союза театральных деятелей долгое время, и я ни одного недоброго слова о нем не слышала просто.

Н. НЕЛЮБИН: Ну а что касается того, когда власть-то будет?

Т. МОСКВИНА: Что касается… Хотя человека звали Георг, это был очень русский вопрос, «счастье сейчас», да. Это такой немножко хлыстовский уклон русской души.

Н. КОСТИЦИНА: Ну, у нас писатели - пророки.

Т. МОСКВИНА: Что Богородица - Она здесь и Христос тоже здесь, и все должно быть сейчас. Это на самом деле долгая и трудная работа. Все не так плохо, вы знаете. Несмотря на то, что много горького и тоскливого в жизни и вообще в жизни, в нашей русской тем более, все не так плохо. Понимаете, важно только не гоняться за какими-то пустыми химерами, а просто-напросто жить иначе. Вот я, например, слышу все время какие-то сетования по поводу того, какой там ужасный телевизор. И даже люди, которые сидят молодые, сидят в Интернете и жалуются на просмотренный им только что телевизор. Ну, подними ты вот эту тяжелую нижнюю часть себя и пойди и живи иначе. Не смотри ты на Петросяна, чтобы потому ругать этого Петросяна. Вот это «жить иначе». Вот они говорят «деньги, деньги», одуревшие там из каждого клочка земли. Вот корысть хотят извлечь, врут бесконечно. А ты живи иначе, не ври, и не надо так это с ума сходить по деньгам. Потому что если по ним с ума сходить, так все отберут, такова злая ирония судьбы, как правило. Тот, кто так страстно хочет денег, в конце концов, всего лишается.

Н. НЕЛЮБИН: Я думаю, Георг получил исчерпывающий ответ на свой вопрос. 327-82-51 - телефон прямого эфира, следующий звонок. Алле, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Здравствуйте, меня зовут Ирина Александровна.

Н. НЕЛЮБИН: Здравствуйте, Ирина Александровна, ваш вопрос.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: У меня вопрос такой. Ну, вот ваша творческая пара, я ей желаю всегда успехов в конкурсе. Но мне кажется что Шолохов - оптимист, вы - немножко пессимист по своему отношению к искусству.

Н. КОСТИЦИНА: И как вы уживаетесь, да, вы хотите спросить?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Мне так кажется. Бывают ли у вас творческие споры на кухне? Спасибо.

Т. МОСКВИНА: Да. Мы много разговариваем. Уже какое-то страшное количество лет мы.. Мы ж познакомились в начале 80-х годов в аспирантуре. Сергей Леонидович писал диссертацию про Пушкина, а я про Николая Александровича Островского, мы были такие пижоны. Кругом люди писали там «Героическое в советском кинематографе», «Образ Ленина»… У него - Пушкин, у меня - Островский. Спокойненько пережили мы, значит… естественно, мы почувствовали сразу симпатию друг к друг и это, конечно, была позиция. Укрыться в классической ясности. И выбрали надо сказать двух самых ясных - это два солнца наших, два Александра, вот. Нет, тут разница такая у нас в характерах. Тут дело не в пессимизме и оптимизме, а дело в том, что я более резка и прямолинейна, а Серей Леонидович более уклончив и светск. Т.е. он что-то может быть и так сказать может что-то сказать легко, отшутиться отмолчаться, какие-то приятные балетные па проделать, а я как мясник с топором начинаю рубить там… вот со своей какой-то удручающей меня саму прямолинейностью. И хотя я могу и иначе, я могу сложнее, вот, но приходится иногда это делать. Вот я хочу быть понятной, хочу за что-то сражаться. Я воин. Сережа совсем другой. Он церемониймейстер какой-то, организатор праздников. Поэтому очень хорошо, что не похожи, не повторяем друг друга, но просто не скучно нам, как бы мы ни спорили.

Н. КОСТИЦИНА: Как-то вот влезает в творческую лабораторию?

Т. МОСКВИНА: Нет, ну что вы, что вы? Мы вообще такого мещанского кошмара у нас нет и быть не может. Никаких нет вопросов о том, где ты был, когда вернешься? Бесконечных звонков по мобильному, как эти жены и мужья себе позволяют. Нет, мы же свободные люди, что вы. Если человеку нужно он сам скажет, где он был, а если он не хочет говорить, зачем заставить его врать?