mmmavro.org | День 44, Миф

СЫН ЛЮЦИФЕРА. ДЕНЬ 44-й.

И настал сорок четвертый день.

И сказал Люцифер:

– Люди живут в мире мифов и не задумываются о совершенно очевидных вещах.

"Призраки не любят, чтобы их воплощали. Они оставляют эту роскошь за собой".

Марина Цветаева. Дневниковый

набросок "письм а о Лозэне".

1.

– Интере-есно… – Искулов с удивлением посмотрел на своего собеседника, хорошо одетого, средних лет мужчину с умным, интеллигентным лицом, случайно подсевшего к нему на скамейке в парке. – Честно говоря, я как-то никогда над этим не задумывался…Так Вы считаете, что любви вообще нет? Что всё это красивая сказка?

– Уважаемый Тимофей Петрович! – терпеливо повторил его собеседник. – Я вовсе не утверждаю, что любви нет. Я лишь указываю Вам на тот очевидный факт, что любовь – это вовсе не терминатор, неуязвимый и непобедимый. Это живой организм, за которым нужно постоянно ухаживать: кормить, убирать и пр. Как растение, которое нужно поливать, подкармливать удобрениями, подрезать… Иначе оно засохнет и погибнет.

Ну, или как прибор, имеющий свои параметры функционирования: температурные и прочие. Глупо ожидать, что Ваш телевизор будет так же хорошо работать и при абсолютном нуле или, наоборот, в мартеновском цехе. Скорее всего, он там просто перегреется. Его нельзя ронять, бить по нему молотком и т.д. и т.п. Всё это очевидно.

Так же точно и любовь.

– Что Вы имеете в виду? – нахмурился Искулов. – Я что-то не совсем улавливаю Вашу мысль…

– Я имею в виду, Тимофей Петрович, – мужчина, судя по всему, обладал терпением, поистине ангельским, – что Ваша любовь, Ваш брак, как и Ваш телевизор, могут существовать, нормально функционировать только при вполне определенных условиях, при соблюдении правил безопасности. Если эти условия нарушаются, а правила не соблюдаются, могут начаться – и неизбежно начнутся! – сбои.

– Я все-таки чего-то не догоняю, – криво усмехнулся Искулов. – Какие еще "условия", какие "правила"?! Вы что, хотите сказать, если что-то изменится, мы друг друга разлюбим?

– Ну, зачем так сразу?.. – мягко улыбнулся Искулову его собеседник. – Если нагрузки будут невелики – то вовсе нет. Если Вы перевезете свой телевизор на дачу, он и там будет прекрасно работать. Летом. Но вот переживет ли он зиму? Если дача неотапливаемая.

Я просто хочу сказать, что если нагрузки станут слишком значительны, превысят некий допустимый предел прочности, то Ваш брак, Ваши чувства рухнут. Любовь умрет.

– Вы просто не понимаете! – Искулов достал сигареты и закурил. Пальцы у него слегка дрожали. – Мы любим друг друга! Мы созданы друг для друга! Она – одна- единственная в мире! Как Джульетта для Ромео. Как я ее могу разлюбить?

– Дорогой Тимофей Петрович, – вздохнул мужчина. – Всё, что Вы говорите, очень красиво, возвышенно, романтично и я уверен, что именно так Вы и думаете. И это делает Вам честь. Но подумайте вот о чем. Вот Вы говорите: одна-единственная. Сколько у Вас было на тот момент знакомых девушек? Ну, на момент, когда Вы влюбились в свою будущую жену?

– Ну, не знаю… – в недоумении поморщил лоб Искулов. – Ну,.. пять, кажется… Или нет, шесть.

– Вот видите! – мужчина опять вздохнул и рассеянно посмотрел на небо. – Пять или шесть. Да пусть даже десять! И среди этих десяти, чисто случайно оказавшихся возле Вас, девушек, нашлась одна-единственная в целом свете! Вам не кажется это странным?

– Я Вас не понимаю, – побледнел Искулов.

– Чего тут непонятного-то, Тимофей Петрович? – иронически покосился на Искулова его собеседник. – Это означает, что в среднем каждая десятая девушка Вам подходит. На роль одной-единственной. Только и всего. Не волнуйтесь, не волнуйтесь! – успокаивающе заметил он, видя, что побагровевший Искулов собирается что-то сказать. – Это вполне нормально. Это у всех так. Каждый ведь в итоге находит себе пару. Хотя число знакомых противоположного пола у обычного человека не очень велико и в среднем не превышает десяти особей.

Природа очень мудро устроена. Ведь, если каждый действительно искал бы свою одну-единственную, то на это ушла бы у него вся жизнь. И человечество бы в конце концов просто вымерло.

Поэтому для каждого Ромео в мире существуют миллионы джульетт. Не повезло с одной? – вот, пожалуйста, наготове другая. Еще лучше. Будьте счастливы! Плодитесь и размножайтесь!

– То, что Вы говорите, – Искулов сделал глубокую затяжку и попытался собраться с мыслями. На душе у него было как-то муторно. И главное, возразить-то нечего! – это цинизм какой-то! Это все равно, что утверждать, что закат это всего лишь преломление солнечных лучей в атмосфере!

– Я не циник, Тимофей Петрович! – тихонько рассмеялся мужчина. – Я профессионал. Видите ли, я социолог по специальности, – пояснил он, поймав несколько удивленный взгляд Искулова. – И мы в нашем институте как раз занимаемся всеми этими проблемами. Проблемами брака, семьи… Почему браки распадаются? Что это – случайность или закономерность? От чего это в большей степени зависит: от характеров, личностных, индивидуальных особенностей супругов или от условий, в которых они живут – материальных, бытовых, социальных и т.п. Ну, в общем, тут, много интересных вопросов возникает!.. Так что эта тема мне близка…

А что касается Вашего замечания насчет заката, Тимофей Петрович, – мужчина снова засмеялся, – то, если вы хотите его изучать, то именно так вам и придется его рассматривать. Просто, как обычный световой эффект. Иного пути нет. По крайней мере, наука его еще не придумала. А если это вам помешает потом им любоваться – это уж ваши проблемы! Препарирование трупов – дело неблагодарное, но ученым приходится заниматься и этим. У Джульетты ведь тоже находится внутри заполненный полупереваренной пищей желудок, кишечник со всем его содержимым и пр. и пр. Как и у всех. Так устроен мир. Что ж поделаешь!

– Ну, и к каким же выводам вы там пришли, в этих своих институтах? – не удержался и поинтересовался Искулов. Любопытство боролось в нем с легкой брезгливостью. Которую всегда испытываешь при беседе с людьми подобных профессий. Патологоанатомами, представителями разного рода спецслужб и т.п. С людьми, которые по роду своей деятельности занимаются вещами, которые обычному человеку знать не следует. Видят изнанку жизни. Роются в отбросах.

И этот привкус брезгливости парадоксальным образом только ещё больше разжигал его любопытство.