mmmavro.org | День 37, Подарок

– И что, Владислав Никифорович? – спокойно спросил Шкляра его гость.

– Так это были все-таки Вы!? – потрясенно вытаращил на него глаза Шкляр. – Да?..

– Вы продолжайте, Владислав Никифорович, продолжайте!.. – поощряюще кивнул Дед Мороз. – Вы, кажется, что-то хотели мне сказать?

– Вы… Вы тогда желание меня попросили загадать… – Шкляр неожиданно почувствовал, что у него дёргается веко.

– Ну да, – усмехнулся в бороду Дед Мороз. – И Вы, помнится, пожелали быть самым умным, самым честным, самым хорошим… И чтобы все Вас вокруг любили!.. Ну, и как? Всё ведь сбылось, не правда ли? Вы получили всё, что хотели?

– Да, – с горечью подтвердил Шкляр и облизал внезапно пересохшие губы. – Получил…

– Так в чем же дело? – зевнул Дед Мороз, прикрывая рот рукавицей. – Вы счастливы?

– Нет, – глухо проговорил Шкляр и уставился в пол.

– Нет? – Дед Мороз, казалось, удивился. – А что так?

– Вы прекрасно всё знаете и понимаете! – поднял на него глаза Шкляр. – Зачем Вы это сделали?!

– Потому что Вы это попросили, – пожал плечами его собеседник. – Сами попросили, Владислав Никифорович! – мягко подчеркнул он. – Разве не так?

Шкляр молчал. Он понимал, что надо что-то делать, что-то говорить, убеждать, умолять! но им вдруг овладела какая-то тупая апатия. Безнадежно!.. Всё бесполезно. Ничего уже всё равно не изменишь, и не исправишь.

«Несчастный, ты получишь всё, что ты хочешь!» – вспомнилась ему внезапно какая-то древняя цитата, и он чуть не заплакал от какой-то совершенно беспросветной тоски и безысходности.

– Так в чем же все-таки дело? А, Владислав Никифорович? – Дед Мороз с любопытством смотрел на Шкляра. – Знаете, Вы бы мне лучше объяснили всё!.. Поподробнее. Глядишь и… Настроение у меня сегодня хорошее, предпраздничное… Пользуйтесь моментом! Да Вы же и сами наверняка хотите выговориться.

Шкляр почувствовал, что им овладевает какая-то безумная надежда. Господи! Неужели?!.. Неужели!!??

– Вы понимаете!.. Вы понимаете!.. – задыхаясь от волнения, сбивчиво и бессвязно заговорил он, торопясь и путаясь в словах. – Я абсолютно одинок!.. Абсолютно!! Это невыносимо! Это немыслимо! Я так больше не могу!! Я не выдержу! Я с ума сойду! Или что-то страшное с собой сделаю!

– Погодите, погодите! – перебил его, его собеседник. – Как же Вы одиноки? Вас же любят! Все вокруг? Жена, дети!..

– Но я никого не люблю! – страстно зашептал Шкляр и прижал руки к груди. – Понимаете, никого! Я один! Я как какой-то жук в муравейнике! Муравьи меня, может и любят, обожают, но что у меня с ними может быть общего? У них своя жизнь, у меня своя. Мне нужны другие жуки. А где они? Я, может, единственный на земле и есть! Да не «может», а точно! – горько расхохотался он. – Я же самый-самый! Лучше никого нет.

Шкляр остановился и замолчал, глядя перед собой каким-то застывшим и остекленевшим взглядом.

– Нет, даже не так! – немного погодя снова начал он. – Я даже не жук, а муравей, выросший до размеров жука! Чудовище! Химера! Настоящему-то жуку, может, и другие жуки-то вообще не нужны. Он сам по себе. Ему и одному хорошо.

А я муравей! Просто очень большой. У меня психология муравья! Мне нужны другие! Мне нужен муравейник! А где они, другие? Где он, мой муравейник? Кругом одни пчелы. Маленькие муравьишки. Лилипутики. Да, они меня любят, восхищаются, но что мне в их любви!? Мне самому хочется любить! Хочется общаться! А с кем я могу общаться? Если я самый умный и вообще самый-рассамый! А, черт!.. – Шкляр вскочил и в волнении пробежался по комнате.

Сидящий в кресле Дед Мороз не пошевелился. Он лишь молча следил за Шкляром глазами.

– Я жену свою больше не люблю! – опустив голову, с трудом признался Шкляр. – Да-да! Я даже представить себе раньше не мог. Что такое возможно. Что я ее когда-нибудь разлюблю. А сейчас… Мне с ней неинтересно, скучно… Всё, что я к ней испытываю – это только чудовищная жалость. Унизительная для нас обоих. Как к какому-то низшему существу. К какой-то несчастной собачонке. Глупой, жалкой и беспомощной. К тому же безропотной, бессловесной и привязанной ко мне до безумия. Готовой ради меня на всё. Которую поэтому-то и прогнать-то нельзя. Это как ребенка обидеть. Да и как я прогоню? Я же такой честный и добрый! – Шкляр опять сардонически захохотал. – Ну, а мне-то, мне-то что делать!? – через секунду истерически закричал он. – С собачонкой всю оставшуюся жизнь жить?! Я-то не собачонка!! Я человек!

– Вы же говорили: муравей, Владислав Никифорович? – напомнил ему Дед Мороз.

– Что?.. – сбился Шкляр. – А,.. ну да… Вам, конечно, смешно… всё это… слышать…

– Да нет-нет, продолжайте, Владислав Никифорович! – успокоил его его собеседник. – Это я так… пошутил. Чтобы охладить Вас слегка. А то слишком уж эмоционально Вы всё живописуете.

– А чего продолжать,.. – вяло промямлил Шкляр. – Всё сказано… Хотя, знаете! – снова вдруг оживился он. – Я вот много думал, почему же так получилось? Разве это плохо: быть умным, добрым, хорошим? Чтобы все тебя любили…

– Ну, и к каким же выводам Вы пришли? – с видимым любопытством осведомился Дед Мороз.

– Нельзя СДЕЛАТЬ человека таким! В одночасье. Это все равно, что сделать воробья размером с орла. Ну, или муравья размером с жука. Ну, и что это получится? Урод какой-то. Самое несчастное существо на свете. Вот как я сейчас, – Шкляр остановился, с отвращением посмотрел на свое отражение в книжном шкафу и горестно усмехнулся. – Если бы я с детства был таким: умным, честным, талантливым – я бы сейчас в другой среде, наверное, жил. Знакомые бы у меня другие были, жена… А так…

Хотя, я же всё забываю! Я же самый-распресамый! У меня и друзей-то быть не может. По определению. Но всё равно! Может, они мне тогда и не нужны бы были! Я бы, может, ни в ком тогда вообще бы не нуждался!

– А любовь? – с интересом спросил Дед Мороз. – Вас же все любят! Пусть они и лилипуты. Жена, к примеру. Разве этого мало?

– Любовь… – поморщился Шкляр. – Лучше бы она была самой умной, самой расчудесной и распрекрасной, а я обычным влюбленным в неё до безумия дурачком. Вот тогда я был бы, наверное, действительно счастлив. Ничего бы мне было не надо. Сидел бы возле нее, глядел снизу вверх преданными глазами и слюни пускал.

– Вы действительно этого хотите? – лениво поинтересовался Дед Мороз и поиграл своим посохом. – А?

– Нет! – быстро ответил Шкляр, испугавшись. – Нет. Хватит уже с меня чудес! Может, и здесь подводные камни какие-то есть, которые я просто сейчас не вижу. Попадешь тут из огня да в полымя!

– Так чего же Вы хотите? Владислав Никифорович? – со вздохом спросил Дед Мороз, вставая со своего кресла. – Давайте, решайте скорее. А то у меня еще других дел много. Новый Год же на носу!

– Я хочу всё вернуть назад! В тот день опять хочу! – торопливо проговорил Шкляр, весь подавшись вперед и с надеждой глядя на Деда Мороза. – Пусть исчезнут эти проклятые пять лет! Пусть уж я умру тогда на эти пять лет раньше или даже на десять. По взаимозачету, так сказать. Год за два. Но только пусть всё сначала начнётся! Пусть я снова стану тем, прежним. Не надо мне ничего! Ни ума, ни таланта. Ни любви дармовой. Ни вообще никаких новогодних подарочков. Ну их.!