mmmavro.org | День 135, Ад

Такие вот примерно психологические блоки, установки образовались у них обоих в мозгах.

Ф-фу-у-у-у!.. – Фалеев наконец-то смог вздохнуть с облегчением. – Всё!

Теперь действительно было всё. Вопрос с соседями был закрыт и тема исчерпана. Полностью и окончательно.

Ай да дьявол! Вот это мне нравится! Это мне действительно нравится! Так я согласен. Включил – выключил. Выключил – включил. Так жить можно. Почему нет? Попользовался – выбросил. Следующая!

------------------------------------------------

Последующие несколько недель прошли для Фалеева как в угаре. В непрерывных сексуальных утехах. Он выискивал на улицах, в метро, везде! самых красивых женщин, и... Дальше по обстоятельствам. Либо домой вёл, либо – к ней, а то и в ближайшем подъезде. По настроению, в общем. Включил – выключил. Чем плохо?

Однако уже через месяц примерно он почувствовал какую-то странную усталость. Ну, и физическую, естественно,.. всё же такие нагрузки! но прежде всего – психическую. С ним происходило нечто странное. Мир словно рушился на глазах. Вокруг образовывалась стремительно какая-то выжженная пустыня. Вакуум. Люди – сами по себе, а он – сам по себе. Ему дали над ними полную власть, и это о величайший триумф обратился в итоге величайшим поражением. Теперь он доподлинно понял смысл изречения: "владеть всем, значит, ни владеть ничем", но было уже поздно. Он был в ловушке.

Люди словно сговорились между собой выполнять беспрекословно все его желания. Но за это заставили его заплатить страшную цену. Исключили из мира живых. Из мира людей. Он не был больше для них человеком. Таким же, как и они сами. Он был богом, дьяволом, существом высшим, низшим, кем угодно! но только – не человеком. И грех с ним – не грех, и измена – не измена. Просто ритуальный обряд. Только и всего. Женщины отдавались ему мимоходом, удовлетворяли любые его прихоти и желания, и – шли дальше по своим делам. Уходили навсегда. В свои жизни! Нянчить своих детей, любить своих мужей.

У всех была своя жизнь, только у него одного не было! Ибо ему принадлежали все – и никто. Одиночество – плата за всемогущество.

Да, можно было, конечно, попытаться не превращать так вот, сразу женщину в страстно стонущую, изнывающую, истекающую от похоти самку, а сначала ну... чуть-чуть... поиграть... И что? Потом? "Добиваться" её? Комплементы ей говорить? Как можно "добиваться" того, что и так твоё? Что тебе и так принадлежит! Протяни руку и возьми. Пожелай только, и она через мгновенье у твоих ног ползать будет и сама молить о том, чего ты сейчас от неё безуспешно "добиваешься". Чушь, короче, это всё! Кривлянье. Лицедейство. Фальшь невыносимая. Ложь! А душу ложью – не заполнить. И счастья на лжи не построишь. "На песце".

--------------------------------------------------

Ещё пару месяцев Фалеев кое-как продержался, а потом у него наступила жесточайшая депрессия. Он сидел целыми днями дома, вообще не выходил на улицу и не желал никого видеть. Никого! Никаких людей! Ни мужчин, ни женщин. И всё думал, думал!

Умом-то он всё понимал. Что да, это как наркотик, своего рода наркотическое опьянение, человек бессилен с ним бороться. Ну, вкололи тебе против воли лошадиную дозу героина, ну, что ты тут поделаешь? Ничего. Чистая физиология. Биохимические реакции. Просто гормоны.

Так-то оно так, но... Стоило вспомнить всех этих, потерявших не то что стыд, а… и слов даже таких нет! не женщин уже даже, в мучающихся, страдающих чисто физически кошек, беспрерывно извивающихся, выгибающих в истоме спину, задирающих призывно хвост, жалобно мяучащих!.. сучек во время течки! и ему делалось до такой степени противно и муторно на душе, что хоть в омут! Хоть волком вой! Головой об стенку бейся!

Тоска накатывала на Фалеева обычно ближе к вечеру, с наступлением темноты. Днём он ещё худо-бедно с ней справлялся, но ближе к ночи ему становилось уже совсем невмоготу.

И развивалось всё обычно по одному и тому же сценарию. Как будто кто-то невидимый раз и навсегда отныне жёстко запрограммировал сознание Фалеева, и теперь мысли его каждый вечер неслись стремительно по привычному кругу.

У меня же теперь никогда уже ни друзей, ни любимых не будет! – с нарастающим ужасом с каждым днём всё отчётливее осознавал Фалеев, и внутри у него становилось с каждым днём всё холоднее и холоднее. Словно завывал там, набирая силу, злой ледяной ветер. Выметая безжалостно, как ненужный сор, последние жалкие остатки былой веры и надежды. И любви.

Какая "любовь"! Какая "верность"! Да дайте мне любую Джульетту, и она у меня уже через секунду сосать будет! раком стоять, дрожа и повизгивая от нетерпения и хвостиком приглашающе помахивая! Как и любая другая сучка. Ей подобная. А Ромео её сам платьеце ей услужливо задерёт, трусики приспустит и ляжки любимой своей раздвинет. И будет потом стоять рядом по стойке "смирно" и хихикать подобострастно, пока я любовь его великую у него на глазах драть буду. Отречётся и от себя, и от неё, и от родной матери, лишь бы только с монахами теми снова не встречаться. ОНО!!

И так ведь любая! И любой, – Фалеев вскакивал и начинал в неописуемом волнении бегать по комнате, нервно потирая руки.

Любая!! И Татьяна Ларина, и Наташа Ростова, и Беатриче дантевская, и Лаура Петрарки. Да хоть сама Мадонна! Богоматерь. Были же у Христа братья? Были. Значит, рожала же она после Христа? Рожала! Значит, ёб её Иосиф? Значит, и её можно возбудить, блядь, и раком поставить!

Любая!!! А иначе – это не женщина, – в этом месте Фалеев обычно останавливался, задыхаясь и дико блуждая глазами вокруг. Страдания его становились невыносимыми. Сознание, что отныне, кого бы он ни встретил, ни нашёл, да пусть хоть даже самую прекрасную-распрекрасную, самую лучшую девушку на свете!.. Что всё бесполезно! Нет никого в целом мире! Никого!! Некого искать, не о ком мечтать. ОН – один. Один!! Навсегда!

В душе бушевала уже самая настоящая буря. Буран! И позёмка вилась, вилась, змеилась и заметала всё. Мечты, упования, желания. Покрывала сердце толстым белым снежным саваном.

А мужчина любой – слизняк. ОНО! – не совсем последовательно перескакивали мысли Фалеева, и губы его кривились в сардонической усмешке. – Женщины тоже, конечно (с женщиной Фалеев попробовал такое только один-единственный раз, и этого ему хватило... бр-р-р!.. трясущаяся от похоти послушная и безропотная домашняя собачонка), но женщины-то ладно, бабам это простительно, они – существа слабые и субтильные, для таких испытаний природой самой не предназначенные; но мужики-то! Самцы!.. Лидеры! Хозяева жизни! Олицетворение силы!

Наркотик, не наркотик, но есть же всё это в человеке? Есть! Это же не извне. Это – внутри. Каждого. Сидит. Таков, значит, человек. Это и есть его истинное лицо. Подлинное!! Без маски.

7.