mmmavro.org | День 135, Ад

Так это сон, что ли? – было первой мыслью Фалеева, и эта мысль принесла ему невыразимое облегчение. Сон!.. Так значит, это был только сон. Всего лишь сон. Удивительный, конечно, странный. (Как и все предыдущие!), но – только сон. Сла-ава Богу! А то я уж подумал... Что с ума схожу, честное слово. Глюки уже начались. Конкретные.

------------------------------------------------

Услышав, как дверь квартиры напротив хлопнула, Фалеев жадно припал к глазку. Наконец-то!

– Привет, Вер! – мгновенно распахнув дверь и выскочив в коридор, радостно улыбнулся он шедшей ему навстречу соседке. – Куда ты пропала? Я тебя уже второй день караулю!

И он уже нетерпеливо двинулся было ей навстречу, собираясь,.. ну, обнять, поцеловаться хоть что ли! но выражение её лица его остановило. Соседка вела себя как-то странно. Совсем не так, как он ожидал. Похоже, встреча с Фалеевым её вовсе не обрадовала. Скорее даже наоборот. При виде глупо сияющего соседа она сначала застыла столбом, а затем явно замялась, словно не зная, что ему сказать и как вообще ей теперь себя с ним вести.

– Привет! – наконец натужно улыбнулась она, исподлобья поглядывая на слегка подрастерявшегося от такого приёма Фалеева с выражением, в котором читалась целая гамма чувств. От досадливого недоумения ("Как же это меня угораздило!?") до плохо скрываемой чуть ли не брезгливости ("С этим!?..") – Видишь ли, э-э... Коля... то есть Витя... я тебе, конечно очень благодарна... Нет, правда, всё было очень здорово, классно! Но...

То, что его вчерашняя возлюбленная перепутала сегодня даже его имя, было особенно оскорбительно. Женщина таких вещей никогда не путают. Не забывают и не путают имён и дат. Всяких там юбилеев бесчисленных, дней рождения и прочее, и прочее. Это Фалеев знал твёрдо. Мужчины – да, сплошь и рядом, женщины же – никогда. Если, конечно, человек им хоть сколько-нибудь дорог. Фалеев же, похоже, для стоящей сейчас рядом с ним женщины в число таковых явно не попадал. Более того, было совершенно очевидно, что она мечтает в данный момент только лишь об одном: как бы ей от него побыстрей и побезболезненней теперь отделаться. Как-то разрешить эту дурацкую, свалившуюся на неё как снег на голову и крайне неприятную ситуацию. И лучше радикально – раз и навсегда. Дать ему сразу понять, что всё! что никаких планов на неё строить не надо, продолжения не будет! Ну, было вчера и было, было и прошло, а больше не будет; у неё муж, да и вообще своя жизнь, которой она полностью довольна, и в которой он абсолютно лишний. И вообще она не его поля ягодка! У неё муж бизнесмен, у неё машина, шубы, брюлики, она полностью упакована; а он кто такой? Обычный лох чилийский, коих – толпы кругом. Пучок – на пятачок.

Конечно, прямо так, в лоб, говорить этого нельзя, он же всё-таки сосед, да и мужу настучать может, но...

Всё это с быстротой молнии промелькнуло в голове у прекрасно всё понявшего Фалеева, и он чуть не задохнулся от обиды. Случилось самое страшное, именно то, чего втайне больше всего опасается любой мужчина и что является для него самым ужаснейшим кошмаром и почти непереносимым ударом: его оттолкнула женщина. Пренебрегла им! Унизила его мужское достоинство. Он раскрылся перед ней, поверил, доверился, а она отмахнулась от него небрежно, как от надоедливой мухи и спокойно пошла дальше. Туда, в свой мир больших денег и красивых, уверенных в себе людей. Забыв в тот же миг о самом его существовании.

Фалеев почувствовал, что лицо его пылает, а глаза застилает какая-то серая пелена. То ли слёз, то ли гнева.

– Пппаня-ятно!.. – стараясь изо всех сил, чтобы его голос звучал насмешливо и презрительно, но вместо этого с насквозь фальшивыми, театральными, даже оперными какими-то, комически-патетическими интонациями, негромко сквозь зубы проскрежетал он, круто развернулся и опрометью бросился назад в свою квартиру, до неприличия громко хлопнув при этом дверью. Некоторое время он стоял в прихожей, тяжело дыша и чутко прислушиваясь – вот сейчас подойдёт и позвонит! и всё сразу разрешится! всё опять тут же станет замечательно и хорошо! – но вместо этого услышал, как сначала стукнула дверь на лестничную площадку, затем подъехал лифт,.. вот двери закрываются... всё! лифт пошёл вниз. Увозя её и вместе с ней все его наивные и детские надежды... на что? Он и сам не знал, на что. Но не может же всё вот так вот?!.. Не может?!.. Оказывается, может. Ещё как может-то! Да и чего, собственно, особого и случилось-то? Ну, перепихнулись на скорую руку. Под настроение. Ну, и что? Как там?.. у Визбора, кажется? "Она пройдёт и взглянет мимоходом. Что было ночью, утром – трын-трава". Во-во! Трын-трава! "Тебе в метро? А мне ведь – на трамвай". Тебе в метро? А мне ведь – в "Мерседес". Применительно к современным реалиям. Еб твою мать.

Фалееву вдруг захотелось заплакать. Такого с ним не бывало уже давно, очень давно! Со временем аж туманной юности, пожалуй. Когда... Была там одна... одноклассница, черти бы её побрали!! Ну, это!.. Это вообще не в счёт. Через это все почти проходят. Прививку от гордости получают. От гордыни чрезмерной. Судьба сразу мордой тебя тычет. Знай, мол, сверчок свой шесток. Не такой уж ты и неотразимый. Не пуп земли. Прими это к сведению. И веди себя впредь соответственно. Помни всегда, что могут ведь и послать. А это – больно. Очень больно! Вот как сейчас. Усвоил?.. То-то же!

Усвоил, блядь!! – Фалеев в бешеной ярости заметался по прихожей, как тигр в клетке. Воспоминанья о только что испытанном унижении буквально жгли. – То есть это я думал до сих пор, что усвоил. А оказывается, ни хрена я на самом деле не усвоил!! И вот, пожалуйста!.. Держи!.. Но ведь получилось же вчера! – он резко остановился, уставясь невидящим взглядом в стену. – Как в сказке прямо! Как в мечтах. Даже слов никаких не надо было. Всё само собой…

"Это я Вам её привёл. Считайте, что это мой Вам подарок", – неожиданно всплыли вдруг в памяти скучающе-ленивые интонации этого... гостя ночного... из сна... дьявола этого, и Фалеев похолодел.

Не может быть! – судорожно поёжился он от внезапного озноба. Будто ветер ледяной нежно вдруг по спине лизнул! Погладил. Снега пригоршню за шиворот словно кто-то невидимый и страшный сунул внезапно, играя. – Не может этого быть! Это же просто сон был! Сон. Не дьявол же мне, в самом деле, являлся?! – чей-то холодный язык лизнул по спине ещё раз, между лопатками. – И если дьявол, – тут же сообразил с облегчением Фалеев и несколько приободрился, – то где же его обещания? Что похоть теперь смогу у кого угодно разжигать? "Вы теперь это сами сможете делать, многоуважаемый Валерий Иванович!" – передразнил он своего невидимого оппонента и победно ухмыльнулся. – Где они? Нетути? Чего ж эта сучка меня тогда кинула? Пусть возвращается немедленно!.. Ну, и где она? – Фалеев сделал эффектную позу, выжидая. – Хуй она вернётся! – через секунду с горечью сообщил он в пространство и, уныло сгорбившись, медленно побрёл к себе в комнату. – Сказки сказками, а мерседесы мерседесами. В наш меркантильный век все эти фокусы с бабами не катят. Только наличные! "Дьявол"!..