mmmavro.org | День 118, Химеры

СЫН ЛЮЦИФЕРА. ДЕНЬ 118-й.

И настал сто восемнадцатый день.

И сказал Люцифер:

– Реальность – это просто кочки на болоте. Один неверный шаг – и ты уже в трясине. Трясина же – повсюду.

ХИМЕРЫ

"… faber est suae quisque fortunae".

("Каждый – кузнец своей судьбы" - лат.)

Саллюстий. Второе письмо к Цезарю.

"Vivit, et est vitae nescius ipse suae".

("Он жив, но не сознаёт этого" - лат.)

Овидий. Скорбные песни.

1.

Прошло уже почти полгода, но боль не отпускала. Да, она притупилась, сгладилась, но так и не ушла окончательно. Душа по-прежнему ныла, как незаживающая рана. Особенно в непогоду. Дождь хлестал тогда словно по сердцу. И хотелось то ли завыть от дикой непереносимой тоски, то ли разрыдаться, то ли напиться с горя ко всем чертям!

Последний рецепт был, конечно, самым практичным и самым реальным, но он, к сожалению, не годился. Аваков не пил. Вообще! Ни грамма. Ни пива, ни вина – ничего. Никаких спиртных напитков. То есть выпить-то он в принципе мог, но ему тогда становилось только хуже. Это он знал совершенно точно. Проверено на опыте! И неоднократно. Усвоено. (Плюс ещё и похмелье потом. Бр-р-р!)

Так что в дождь оставалось только либо выть, либо рыдать. Либо и то, и другое одновременно.

........................................................................

Ну почему, почему!?.. – беспомощно думал Аваков, прижавшись лбом к холодному оконному стеклу и глядя вниз на залитую водой улицу: на мокрый серый асфальт; мокрые, тускло поблескивающие под дождём машины, мокрых, озабоченно спешащих куда-то пешеходов. Он в сотый или даже, наверное, в тысячный уже раз перебирал в уме все подробности тех, последних дней (да и всех предшествующих!) – и не находил ответа. – Почему!!?? Почему так получается?

Он снова стал вспоминать всю свою жизнь с женой... с бывшей женой! Всю историю их взаимоотношений, с самого начала, с первого дня знакомства. Как они встретились, познакомились... Первое свидание,.. поцелуи,.. ласки,.. слова,.. близость! Клятвы их, в конце концов! Она же говорила, что любит! Клялась в любви! И что? Это всё ложь была? С самого начала?.. А если не с самого, то когда она началась, эта ложь? С какого момента?.. И что значит: началась? Родилась? Из ничего? Но из ничего ничего и родиться не может. Из правды? Из правды тем более! Из правды лжи тоже не родиться. Значит, она была в ней с самого начала, эта ложь? в его жене? С самой первой их встречи? Ещё когда она юной невинной девушкой ему со слезами счастья на глазах в любви клялась?! Семена её. Споры. Лжи.

Но до поры до времени они таились. Прикидывались обычными соринками. Пылью. Землёй. Почвой. А потом дождичек прошёл, солнышко пригрело...

Резкий порыв ветра неожиданно швырнул прямо в лицо Авакову с улицы целую пригоршню воды. Удар!.. Жалобный звон стекла! Рама сильно задрожала. Аваков невольно отшатнулся.

Сзади громко скрипнуло кресло. Аваков вздрогнул, холодея, обернулся – и замер. В кресле кто-то сидел! Худощавый мужчина лет 40-45-и с тонким, подвижным лицом, небрежно развалившись и закинув ногу за ногу, рассеяно постукивал пальцами правой руки по ручке кресла, усмехаясь, и глядя на него в упор.

Аваков почувствовал, что ноги его не держат, и слепо нашарил правой рукой за спиной подоконник. Глаза его расширились и готовы, казалось, были выскочить из орбит; дыхание захватило.

– Браво, Семён Степанович! – насмешливо произнёс мужчина и покивал. – Впечатляет! Вам можно прямо в кино сниматься. В фильме ужасов. Где перед перепуганным героем внезапно появляется посланец бездны.

– Кто Вы? – еле слышно просипел действительно перепуганный насмерть Аваков.

– Посланец бездны, – насмешка в голосе незнакомца стала ещё более явственной, почти издевательской. – Я же Вам сказал!

– Кто Вы? – совсем уж неслышно прошептал Аваков и попятился.

– Семён Степанович! – мужчина вздохнул. – Вы почти не спали последнее время, у Вас тяжелейший стресс, нервное расстройство, депрессия... Словом, считайте, что я Вам снюсь. Ну, или мерещусь. На нервной почве. Какая разница?! Неважно, кто я. Важно, что мы можем сейчас с Вами поговорить. Вы мне зададите вопросы, а я на них отвечу. А потом я исчезну. Морок рассеется. А ответы останутся. Вот и всё. Так что не надо меня бояться. Меня нет! Подумайте лучше, какие вопросы мне задать. Ведь второго такого шанса у Вас не будет, уверяю Вас!

– Э-э...Вы... мне снитесь?.. Мерещитесь?.. – с трудом ворочая языком, кое-как сумел выдавить из себя потрясённый Аваков. Он пока плохо всё же соображал. Шок ещё не прошёл.

– Именно так! – вежливо наклонил голову мужчина.

Аваков с недоверием посмотрел на своего удивительного гостя. Потом с ещё большим недоумением взглянул по сторонам. Всё вокруг было прежним: совершенно реальным, зримым, весомым и осязаемым. Как и сидящий в кресле напротив человек.

Н-да... Если уж это мираж!..

– Семён Степанович! – словно в ответ на его сомнения лениво сказал незнакомец. – Хотите, я прямо сейчас исчезну? И никакого разговора вообще не будет? Можете и дальше спокойно улицей любоваться.

– А... А... А Вы можете просто на несколько секунд исчезнуть, а потом снова появиться?

Аваков и сам не знал, зачем он об этом попросил. Вероятно, просто, чтобы нащупать хоть какие-то твёрдые вешки, ориентиры в той пугающей, бездонной трясине, в которую грозила каждую секунду превратиться реальность. Всегда до этого казавшаяся ему прочной и незыблемой. Непоколебимой. Ничем! А теперь всё вдруг вокруг зашаталось, задрожало каким-то раскалённым маревом, поплыло серым туманом. Замерцало миражом в пустыне. Миг! И нет ничего. Ни пальм, ни оазиса. Один только горячий жёлтый песок вокруг.

Чёрт!.. Да что же это?! Како...

Мужчина в кресле исчез. Аваков непроизвольно протёр глаза. Кресло было пусто! Не успел ещё поражённый Аваков ничего толком понять и осмыслить, как мужчина появился снова. Словно бы и не исчезал никуда! Чёрт!!! Чёрт, чёрт, чёрт!

– Ну что, довольны? – ворчливо осведомился незнакомец и закурил выхваченную прямо из воздуха сигарету. – Убедились?

В мозгу у Авакова будто что-то щёлкнуло. Включилось или выключилось. Чудесность и сказочность происходящего перестали его занимать. То есть он попросту стал с этого момента воспринимать их как должное. Перестал обращать на них внимание. Ну, сон и сон. Мираж, так мираж. Не суть! Главное, что...

– Почему она ушла? – хриплым от волнения голосом, замирая, спросил он.

– Потому что она дрянь, – спокойно ответил Авакову его странный гость. – Она будет гореть в аду. Вечно.

– Подождите, подождите!.. – смешался Аваков. Он вдруг ощутил против воли, как у него от этих слов незнакомца мороз по спине пробежал.