Кильдяшев Антон Евгеньевич

- Как пассивный наблюдатель, я подтверждаю его слова. - Первая встала с места, красиво и кротко оголив плечо, на котором красовалась печать клятвы. Всесильные печати были сутью этого ада и их сочленения. - Он не лжёт, его позиция верна.

- Холка, Великий Каменщик, - Один из богов, кажется, Церес, маленький, перезашитый вдоль и поперёк старикашка встал с места и поднял вверху руку. - Считаешь ли ты себя виновным?

- Я виновен лишь в том, что пошёл у вас на поводу и играл в эту Игру.

- Это суть Великой Игры - победи или проиграй пытаясь. - Эльнаара сказала с места, на котором она... лежала - у неё не было нижней части тела, оттуда шёл густой чёрный дым, скрываемый лежащим на удобным обитым мягкой белой с чёрными полосами подушкой стуле платьем.

Доспех, или голем, Ишума встал и прогрохотал вынесенный богами приговор:

- Холка виновен и должен лишиться части сил, а его чемпион умерщвлён. - Он хлопнул перчатками, с металлическим стуком соприкоснувшиеся друг с другом. - Теперь иди откуда пришёл, Хирург, ты выполнил долг свидетеля, мы снимаем с тебя клятву.

Хирург подошёл к Ишуме и поклонился ему, оголив плечо. Бог положил руку ему на плечо и с силой сжал, причинив невообразимую боль, вторую за заседание, Хирургу, который сжал челюсти с такой силой, что из десён у него потекла кровь, ощущая которую он понял, насколько эта боль велика.

Первая подхватила его за руку и повела прочь, не дав досмотреть спектакль, на котором боги казнят другого бога, который оказался не настолько коварным, как другие, в частности, госпожа Первой. Первая служила ей и обязалась душой исполнять её волю, не имея сил ослушаться, но был один пункт приказа, через который можно было обмануть богиню.

- Странник, мне угрожает опасность, если ты не свернёшь в коридор справа. - Хирург засмеялся. - Впереди фантазмы, которые меня съедят, настолько сильные, что ты не справишься с ними. Поэтому, сворачивай, Первая.

Первая попыталась потянуть Хирурга вперёд, но встретила стену, не позволявшую ей идти дальше, будто кто-то сзади, невидимый, натянул поводок и собачка послушно свернула в сторону, выгодную хозяйке.

- А теперь направо. У меня плохое предчувствие! Меня убьют эти страшные четырёхрукие тени! - Хирург состроил гримасу.

Первая повиновалась. Госпожа дала ей чёткий приказ - Хирург должен попасть на заседание целым и невредимым, проговорить свою роль, Первая должна подтвердить его слова, а затем отвести его целым и невредимым обратно в Клетку, как стал называть это место Хирург.

- Теперь - налево. Быстро, быстро! Они бегут за нами! Они растерзают меня! - Сзади и вправду собралась стая шавок - мелких фантазмов, в половину человеческого роста, похожие на гулей - если бы гули были бы людьми, шавки были бы их собаками.

Он не знал, где выход из бесконечного сна, в который он попал телом и душой ещё при жизни, но он знал одно - если он остановится, то ему конец. Конец. И он бежал, подгоняемый воем и лаем. Впереди коридор загородил ракшас - четырёхрукий фантазм, вместо ног которого по земле волочился длинный хвост; он отравлял своих жертв длинными, как клинки, когтями, а затем поедал отравленное мясо, сделанное ядом гниющим всего за пару секунд. Он свернул прямо перед ракшасом направо, в коридор с урнами на полках, вбитых в стену; ракшас погнался за ним, извиваясь, как змея.

Наконец, фантазмы-слуги госпожи отстали, и Хирург привалился к стене, осматривая комнату, заваленную коврами и гобеленами с пятью дверьми, распахнутыми настежь, в которую он попал вместе с Первой, с укоризной смотрящей на Хирурга.

- Предупредил бы меня, что ты собираешься бежать!

- А вдруг твоя госпожа дала тебе инструкцию доносить все мои слова ей? - Хирург улыбнулся. Он часто улыбался без причины в последнее время, эта же фраза была достойной причиной, в отличие от предыдущих. - В любом случае, я должен тебя поблагодарить.

- За что? - Удивилась Первая. - Я только мешала.

- За это.

Он вогнал ей клинок, спрятанный в рукаве, который он никому не показывал и хранил с самого заточения в Клетке госпожи.

- Теперь ты будешь кормить слуг своей госпожи. А я - сваливаю. - Он указал куда-то направо. - Пока!

Хирург бежал один, не оборачиваясь на крики истекающей кровью Первой, только сейчас, когда он убежал, осознавшей, что Хирург задумал это с самого начала и просто подыгрывал ей. Она и вправду худшая из троицы. Самая глупая и самая слабая. Но Первая, а значит, Странник, точнее то, что делало не разделённую тогда троицу Странником.

Он бежал и бежал по бесконечным коридорам Замков, ища место, где он бы мог спрятаться, чтобы затем найти какого-нибудь путешественника. Или наоборот, возможно в Енадааре его разыскивают, как бывшего главу гильдии, собираясь припомнить ему все его операции, в которых он убил бесчисленное множество людей, даже целую деревню эльфов Листового Клана в Обители Эльфов, Гасай-ноне.

Он остановился в каком-то саду со странной аркой, вокруг готорой был квадратный "ров" с перекинутым через него деревянным мостиком, рядом с которым стояло большое, несоразмерное с мостиком, колесо с намотанной на него лебёдкой. В арке что-то мерцало, затем кто-то вышел из мерцания и удивлённо уставился на Хирурга.

Хирург понял, что это его первый последний шанс. Он не знал, сработает ли это, но другого выхода не было - либо он убежит сам, взяв судьбу в свои руки, либо погибнет от руки госпожи, если доверится страху. В конце концов, ведь удача была на его стороне, а значит, балом правит он, Хирург.

- Простите!

Он метнулся вперёд, вытаскивая из рукава клинок, удобно севший в руку. Хирург сделал взмах снизу вверх, но на удивление быстро, почти так же быстро, как сверкает молния, человек оказался на арке.

- Значит, простите? - Человек, теперь Хирург разглядел его, был свисаром - чёрные волосы и опять же глаза, радужная оболочка которых была иссиня-чёрной. - Кто же за такое простит?

- Я не хочу убивать тебя или причинять тебе боль. - Хирург развёл руками, будто он не хотел убивать, но истина была в том, что безумие медленно поглощает его - отец сошёл с ума, как и его брат, они сейчас где-то ночуют под мостом в Шахте, забыв о своей семье и его матери, умершей совсем недавно: пять лет назад, а значит, что он хотел, истинно хотел смерти этого человека. Это семейная черта - безумие - дедушка и прадед так же сошли с ума. - Поэтому прошу - схвати меня за руку и проснись!

- Ты с ума сошёл? Ты меня зарезать пытался!

- Но я же любя! - Хирург засмеялся, схватившись за живот. - Я не хочу здесь сойти с ума и странствовать по Замкам вечность, пока меня не съест какой-нибудь ракшас или безумный ифрит.

- Проснись тогда. Что с тобой случилось? - Незнакомец заинтересованно посмотрел в глаза Хирурга, которые с такой высоты было не так-то просто разглядеть.